Читаем без скачивания Фирма - Алексей Рыбин

Правда, для Эльвиры и большинства служащих "Гаранта" все кончилось сравнительно хорошо. Дело было ясное, следователь попался на редкость порядочный, и он не стал механически пристегивать к делу Крамской ее работников. Как ему стало ясно почти сразу, сотрудники фирмы были ни в чем виноваты и не понимали, каким образом их милая, умная и современная начальница вдруг превратилась в опасного преступника. Следователь для порядка слегка попугал их да отправил на все четыре стороны. Крамская и главный бухгалтер Меньшиков были объявлены во всероссийский розыск, а "Гарант" благополучно прекратил свое существование.

– А что она делала-то? – спросила наивная Людмила.

– Да ничего особенного. Крамская, знаешь, не отличалась большим умом. Ничего оригинального она не придумала. Продавала квартиры в строящихся домах. Иные квартиры – по несколько раз. Ну, конечно, и те, что были проданы всего один раз, тоже продавались фиктивно.

– Как это?

– Понимаешь, когда строится дом, несколько квартир всегда предназначаются либо для строительного начальства, либо для ментов, либо для всяких нужных чиновников. Это всегда было, есть и будет. Уже почти что официально так делается. Крамская давала взятки кому надо, получала необходимую документацию и потихоньку эти самые уже проданные, уже фактически оплаченные квартиры продавала гражданам. Дело нехитрое. А потом, когда стало тянуть жареным, взяла своего Меньшикова в охапку и дала деру. Сейчас, думаю, оттягиваются уже где-нибудь в Майами. Меньшиков-то эти деньги, которые Крамская получала от трудящихся, прокручивал на стороне – торговал продуктами, водкой, сигаретами, умножал капитал, одним словом. Так что лаве они срубили очень неплохое. Последнее время Меньшиков переключился на торговлю компьютерами, сам закупал их за границей. А знаешь, что это значит?

– Ну?

– Фирма, у которой он покупал технику, – американская. И основал ее он сам. Через подставных лиц, через дружков с Брайтон-Бич. Сам у себя покупал, сам себе платил. Деньги сливал за кордон, вот и вся тема.

– Да-а… Попала ты… Что же теперь будешь делать?

– Есть одна задумка.

– Какая?

– Давай-ка, подруга, рванем в шоу-бизнес. А? Как ты смотришь?

– Нормально смотрю. Я же учусь… Все-таки музыкант, как-никак. А как ты хочешь "рвануть"? В каком качестве?

– То есть, как это – "в каком качестве"? В качестве суперзвезд, конечно, на меньшее я не согласна.

Вот тогда, зимним вечером, заявив, что она хочет грести деньги лопатой и имеет свою творческую концепцию, Эльвира и спела Люде свою первую песню, аккомпанируя себе на старенькой дешевой гитаре.

– Ну? – сказала она, отставив инструмент в сторону. – Как тебе?

– Это твоя песня?

– Моя. А чья же еще?

– Здорово. И, знаешь, что мне нравится?

– Что?

– Нет никаких наворотов. Все просто и ясно. И с юмором. "Хорошая девочка Маша". "Ты меня не любишь, а я тебя люблю". Беда всех наших питерских рокеров, Эльвира, именно в этом – в наворотах. Правда, сейчас появляются неплохие парни. Без заморочек. Помнишь эту – "У нас каникулы…"

– Конечно. Я именно так и хотела. Чтобы все было просто, смешно и, самое главное, лохов цепляло. Чтобы песня на ухо садилась и от нее нельзя было избавиться.

– Ну, это у тебя получается в полный рост.

– Спасибо. Приятно слышать. Но, между прочим, в шоу-бизнесе материал – не главное.

– Да? А что главное?

– Личность. Нам надо с тобой, Людка, становиться культовыми личностями.

– Да? Ха… А как это?

– Как это, как это? Так это! Какие вы, столичные жители, нерасторопные! Медленные умом! Потому и сидите все в нищете.

– Ой, да ладно тебе! Тоже мне, героиня нашего времени!

– Между прочим, так оно и есть.

– Да повезло тебе просто. Приехала, случайно меня встретила, случайно устроилась. У нас люди годами работу ищут, а ты случайно попала. Думаешь, так дальше и пойдет?

– Тебе не кажется, что слишком много случайностей, Людочка? И вообще, случайного на свете ничего не бывает.

Эльвира снова взяла гитару и принялась перебирать струны, меняя аккорды, словно нащупывая новую гармонию.

– Просто надо быть деятельным человеком. А вы, столичные, не деятельные. Вы расслаблены изначально. С рождения. Ты не обижайся, Люда, это правда. Включи телевизор. Посмотри, сколько москвичей или питерцев среди эстрадных звезд, я имею в виду, среди раскрученных. Раз, два, и обчелся! Все приезжие! А почему?

– Почему? – спросила Люда.

– Потому что мы живем, в отличие от вас, в экстремальных условиях. Потому что мы каждую секунду готовы встать и, фигурально выражаясь, выйти вон. Потому что мы приезжаем в Москву или Питер, и у нас нет ничего. Ни прописки, ни денег, ни вещей, ни знакомых. Мы полностью беззащитны и одновременно приучены давать отпор сразу и жестко. Так уж мы воспитаны. Вон, посмотри, иногда звезды, из тех, кто сейчас уже в миллионерах ходят и упакованы по полной, проговариваются в интервью, как они жили первые годы в Москве. Пенкин дворником работал. "Академики" чуть ли не бутылки собирали по подъездам, чтобы прокормиться. Да все они, все наши, то есть, приезжие, были полными люмпенами. И все вылезли. Редактор "Фактов", Валерка, который сейчас звездами вертит как хочет и ему все звезды жопу лижут, он тоже чуть ли не бомжом в Москве был. Я с ним тут познакомилась, он к Крамской приезжал, покупал квартиру в Питере для своей любовницы. Кофейку с ним попили, поговорили за жизнь. Бомжевал парень, потом дворником пошел работать, пристроился как-то. Без прописки, без ничего. Поступил на журфак, чуть ли не по поддельным документам. Заочно окончил. Знакомства заводил. Потом стал в журналистике приличные деньги зашибать. А где деньги – там и все остальное. Он теперь уважаемый человек, за границу ездит, эти самые звезды, которые раньше его на порог не пускали, за ним бегают сломя шею, чтобы он интервью с ними сделал, помог новый альбом раскрутить. А он их на хуй посылает.

– Почему? Почему он их посылает?

– Ну, честно говоря, не всех посылает. Только тех, кто ему раньше не помогал. Когда он еще никем был. А остальных – наоборот, двигает.

– Провинциалов?

– Да. Понимаешь, Люда, вы ведь, столичные жители, очень изнеженные. Вам дергаться неохота. У вас тут квартиры, родители. В крайнем случае, всегда можно прийти домой. В холодильнике обед стоит. Кровать имеется, теплая постель. А у нас – ни хрена.

Эльвира взяла громкий аккорд, задребезжали струны.

– Вы тут кричите – "преступность, преступность!"

– Кто это кричит?

– Да все вы. По телевизору вон, в газетах. А знали бы вы, что такое настоящая преступность! У вас тут просто теплица.

– Что, в Магадане круче?

– В Магадане… Да что Магадан! Ты ведь, Людочка, России вообще не знаешь. Ты за Московскую кольцевую выйди – вот там уже Россия начинается. И чем дальше, тем круче. Господи, ты погуляла бы у нас вечерком, сразу мозги на место встали бы. Знаешь, когда лет в тринадцать начинаешь хоронить одноклассников, к этому как-то привыкаешь. Уличные драки – дело обычное. Сначала драки – подростки просто так машутся. Потом – с ножами. С кольями, цепями, бритвами. Затем дело до стволов доходит. И очень быстро. Пацан еще голосовать не может, а уже со стволом в кармане. Преступность… И во всем так. Мы приучены выживать, понимаешь? А вы – нет. Поэтому мы зубами рвем, цепляемся за каждую лощинку, за каждую трещинку, чтобы удержаться. Чтобы не сорваться и не загреметь вниз. А вы – так… живете себе, все идет, как идет, вы даже не задумываетесь о жизни. О том, что время уходит. Вот и результат: все настоящие звезды – наши. Все без исключения из провинции. Сечешь расклад, подруга?

– Не очень.

– А ты пойми, что я тоже из провинции. Значит, у нас с тобой преимущество по сравнению с вашими остальными, питерскими… Напыщенными, самовлюбленными, считающими себя гениальными. Ясно?

– Ясно-то ясно… А чего ты такая злая, Эля? Из-за работы?

– Да разве я злая? Не злая я… Я к людям вообще по-доброму отношусь. Гораздо, между прочим, добрее, чем вы, питерцы, друг к другу.

– Да я заметила.

– И если ты думаешь, что я играла, когда твоей маме помогала, так нет, не играла. Это у нас тоже в крови уже – к людям надо по-доброму. Я не говорю про твою маму, она золотой человек.

– Со всеми, что ли, по-доброму? Это, типа, если по одной щеке ударили, подставь другую?

– Нет. Если ударили, ударь в ответ. У нас так было заведено. С детства. Поэтому и остерегались бить – всегда в ответ можно было получить. Нет, с людьми, с бомжами последними, с алкашами уличными, со всеми, если они тебе впрямую вреда не сделали, – надо по-доброму. Неизвестно, что это за люди, может быть, у них временные трудности. Понимаешь?

– Ну-у… Не всегда мне приятно по-доброму… Если, например, кто-то ссыт у меня в парадной, я с ним что, по-доброму должна?