Читаем без скачивания Полынный мёд. Книга 1. Петля невозможного - Юрий Самусь

– А кто он вообще?

– Племянник одного моего знакомого, – улыбнулся Никулин. – Да вы пейте, закусывайте. Не гоже на пустой желудок разговоры вести. Тем более, горячее сейчас подадут.

Второй раз приглашать было не надо. Весело захрустели, зачавкали с превеликим усердием. И не удивительно. На столе чего только не было.

Признаться, Шамошвалова этот факт даже несколько раздражал. Он никак не мог понять, каким это образом его сотруднику, причем, даже не начальнику отдела, удалось накрыть такой стол.

«Это ж, по меньшей мере, три месячных моих оклада… и то бы не хватило, – думал Цезарь Филиппович, налегая на маринованные грибочки. – Во сволочь-то! А еще прикидывается простым сотрудником, в ночные наряды, как все ходит. При этом с иностранцами водится, в сферы, значит, вхож. Не попасть бы впросак… Ишь, как с этим господином Леонардом меня едва не подставил. Нет, надо к нему хорошенько приглядеться, узнать, что за птица? Не люблю, когда в моем подчинении находятся люди, которые мне непонятны».

– Я смотрю, вам грибочки понравились, – сказал Алексей. – Сейчас добавки принесут.

– И все же хотелось бы знать, Цезарь Филиппович, – обратилась к доценту Людмила, – в чем лично вы видите опасность контакта?

Шамошвалов поперхнулся скользким грибком, потом сотворил на лице задумчивое выражение и, наконец, вымолвил:

– Вопрос сложный. И ответ на него должен быть многогранным. Ну вот то, что называется – лежит на поверхности, – Цезарь Филиппович выдержал многозначительную паузу, после чего изрек. – Я имею ввиду нервный стресс, переживаемый рядовым, неподготовленным, можно сказать, населением. Вот вам конкретный случай. Лежал я несколько месяцев назад в нашей горбольнице с вырезанным аппендицитом. А тут карантин вдруг объявили. У одной старухи из соседней палаты вшей обнаружили. Как водится, ее побрили наголо и перевели в изолятор. А из прежней палаты всех убрали, обработали надлежащими химсредствами и переселили туда нас, чтобы дезинфицировать, значит, все палаты по очереди. И все бы ничего, не приспичь той старушенции ночью в туалет. А на обратном пути ее по привычке в старую палату потянуло. Заходит она, значит к нам, мы себе храпим, ничего не подозреваем, а она возьми, да начни к моему соседу на постель взгромождаться. Тот открывает глаза и видит перед собой лысую старуху в белой, как мел, ночной рубашке. Ну и заорал человек со страху: «Мужики! Ко мне смерть пришла»! Второго моего соседа, как ветром, с кровати сдуло. С дикими воплями он вылетел в коридор и, натолкнувшись на медсестру, опрокинулся вместе с ней на пол. Та – визжать, он – орать про смерть. Медсестра давай пуще прежнего верещать, народ из палат попер, ничего спросонок понять не может. А тут вылетает в коридор тот, к кому старуха пристраивалась, и давай бежать, вопя во все горло и ничего не видя перед собой от страха. Ну и о стену головой – бам! Оказалось – насмерть… Общество потеряло полезного члена, ответственного, кстати, работника. А все почему? Потому что мы, волопаевцы то есть, живем в постоянном ожидании встречи с необыкновенным или, того хуже, с неведомым. Я лично приводил академику Дубилину сей вопиющий факт, как яркое подтверждение теории вредоносности контакта в современных условиях.

– Да… и смешно и грустно, – сказал Игорь Станиславович.

– А вы что, имеете другое мнение? – косо посмотрел на него Шамошвалов.

– Нет, почему же? История забавная и, к тому же, поучительная.

– А в чем вы видите здесь нравоучение? – не отставал завлаб.

– В том, что всегда нужно иметь выдержку и самообладание.

Шамошвалов явно хотел что-то сказать в ответ, но его перебила Ирочка Удальцова, соседка Алексея по лестничной площадке и первая его еще школьная любовь, которая так молчаливо и угасла не в состоянии превозмочь детскую застенчивость.

– А я согласна с Цезарем Филипповичем, – капризно защебетала она. – Из-за всех этих… Не знаю, как их и назвать, – она лукаво стрельнула глазами в сторону доцента. – Я сама недавно перенесла ужасное потрясение. Пришла, представляете, с пляжа, приняла душ, лежу, отдыхаю. Балкон нараспашку – жара ведь. И только я намазалась кремом – мне его недавно из Франции прислали – как вдруг в комнату влетает… Как вы думаете, кто?

– Братан – инопланетян? – предположил митёк.

– Нет, – захихикала Ирочка. – Уверена, что с ним я бы нашла общий язык. Так вот не поверите, залетел ко мне попугай.

– Кто? – удивился Серега.

– Попугай, – торжествующе подтвердила Ирочка. – Я даже растерялась от неожиданности. Лежу, кошусь на балконную дверь и думаю, как бы ее закрыть, чтобы птицу не спугнуть. Представляете, задаром получить этакую красоту. Черное пианино, белая птица, желтый хохолок! Все подруги от зависти упадут. В общем, дрожь меня пробирает, встала тихонечко, меленькими шажками к двери ступаю. И тут этот противный попугай посмотрел на меня пристально да как заорет: «Дура»! Потом схватил мою любимую золотую цепочку и улетел… Я, в чем была – за ним на балкон, да где там… След уж простыл!

– Ага, помню! Я тебя тогда в первый раз увидел! – радостно сказал парень с мощной шеей и накачанными бицепсами, сидевший возле Удальцовой.

– Да, милый, – лучезарно улыбнулась ему Ирочка.

– Жаль цепочку, – вздохнул Шамошвалов. – Золото, есть золото.

– Ничего, – гордо заявил Ирочкин сосед, – я ей новую купил! Точно такую же.

– Но ведь если бы не этот гадкий попугай, у меня было бы их две, – надула губки Ирина. – Я тогда до утра прорыдала. В наше время женщина без украшений просто не может считать себя женщиной. А если рядом нет любящего, богатого и щедрого мужчины, так и жить не стоит!

– Послушайте, – сказал Серега Бубенцов, – я не совсем понимаю, какое отношение имеет ваш попугай к инопланетянам?

– Ну как же? – удивилась Удальцова. – Всем известно, что у нас попугаи не водятся.

– В диком виде – да. Но может быть он улетел от кого-то?

– Вы с ума сошли? Как он может улететь? Он таких денег стоит!

– Это верно, – важно кивнул Шамошвалов. – Попугаями в наше время не разбрасываются. Вполне вероятно, его занесло сюда из какой-то пространственно-временной складки или инопланетяне привезли. Стало быть, этот случай – еще один убедительный довод в пользу гипотезы, которую я развиваю. Происшедшее – бесспорный результат катаклизма, потрясающего наш город. Эта молодая девушка серьезно пострадала. Не говоря о материальном ущербе, вспомним моральные последствия инцидента. Стресс, нервное расстройство, можно сказать, даже шок. Пускай мне ответят противники теории вредоносности контакта, разве можно допускать подобное с человеческой личностью даже ради всех цивилизаций нашей необъятной Вселенной? Нет! Я твердо заявляю: мы не допустим подобного! Этот стресс кто-то должен снять!