Читаем без скачивания Золотая кровь 2 - Ляна Зелинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Три акульих зуба − послание от Рыбного короля…
Ведь она до сих пор не выполнила свою часть сделки, а Тибурон редко бывает терпелив. Если она его обманет…
Никто не может безнаказанно обманывать Рыбного короля!
Его месть будет изощрённой, так что ей нужно торопиться. Нужно сегодня же сделать то, за что он заплатил ей своим эфиром — подменить жемчужину и вернуть ему ту, что находится в особняке. Потому что второго предупреждения не будет, раз Тибурон прислал сразу три зуба. А намёк на молодого сеньора…
Липкий страх свернулся клубком в желудке, едва Эмбер подумала о том, что сеньор Виго может из-за неё пострадать.
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
−Эми? Что с тобой? Ты будто призрака увидела! — спросил сеньор Виго, вернувшийся с газетой.
Ох, Лучезарная, и правда, что это с ней! «Вы прямо сияете, сеньорита». Неужели за сеньора Виго она беспокоится больше, чем за свою собственную жизнь?!
Сеньор Виго смотрел на Эмбер озабоченно.
−Э−э−э, нет сеньор, ничего, − она вымученно улыбнулась, − просто задумалась. Обо всём, − и она махнула рукой в сторону Дома искусств.
— Ты очень бледна, и будто расстроена, точно всё в порядке? — он подал ей руку, чтобы помочь сесть в коляску. — Надеюсь, сегодня ты завтракала, а не как вчера?
−Всё в порядке, сеньор Виго. Не волнуйтесь, пожалуйста, за меня, − она расположилась на сиденье, забившись в самый угол, и расправила юбку. — Не нужно меня опекать, если я в самом деле помощница, а не обуза. Вчера… это было просто, недоразумение. Оно больше не повторится, уверяю вас.
Он смотрел на неё внимательно несколько секунд, а потом усмехнулся как−то странно и произнёс негромко:
−Ты права. Наверное. Может мне и не стоит тебя опекать. Эй, Мануэль, отвези нас на авенида Флорес к Бланш.
Эмбер хотела спросить, куда это они поедут, но промолчала. Сидеть напротив сеньора Виго так близко, и чувствовать его изучающий взгляд, было невыносимо, а уж вести беседы! Она, наверное, станет заикаться и скажет что-нибудь лишнее. Эмбер отвернулась и принялась разглядывать особняки на другой стороне улицы, повторяя мысленно успокоительную мантру. Но та совсем не помогала, и, нащупав в кармане юбки акульи зубы, Эмбер сжала ожерелье с такой силой, что острый клык вонзился в ладонь.
Боль поможет…
−Что это за место? — спросила Эмбер, когда они вышли из коляски перед двухэтажным зданием, с большими окнами−витринами.
По всему периметру здания на втором этаже была расположена терраса, на которой под тентами стояли кофейные столики.
−Сейчас ты и сама поймёшь, − ответил сеньор Виго как-то загадочно и толкнул стеклянную дверь, пропуска Эмбер вперёд.
Едва они вошли, как Эмбер сразу же окутали умопомрачительные запахи корицы, ванили, кардамона и свежей выпечки, и она увидела прилавок с выложенными на нём горками печенья и эклеров.
Это же знаменитая кондитерская Мари Бланш! Здесь делали вкуснейшие конфеты, и в детстве отец приносил ей отсюда витые трубочки со сливочным кремом и шоколадные бригадейрос. И она бывала здесь с отцом, но… это было очень давно. А Эмилия Вальдес не должна знать этого места.
−Идём, − сеньор Виго указал на широкую лестницу, и они поднялись на второй этаж.
— Сеньор, сеньорита, прошу, − официант в длинном белом фартуке и огромном накрахмаленном колпаке поклонился, встречая их, и указал на свободный столик.
−Кофе и ваши булочки с корицей, для меня и сеньориты, − произнёс сеньор Виго, усаживаясь за столик.
И только когда официант придвинул ей стул, и, поправив скатерть, умчался, Эмбер внезапно поняла, почему сеньор Виго так внимательно на неё смотрит.
Он ждёт… Ждёт, что она скажет.
Ну же Эмбер! Ты совсем растеряла всю свою эмпатию, раз не поняла сразу, чего от тебя ждёт сеньор Виго!
Это место… Он привёз её сюда не просто так. Не ради чашки кофе и булочек с корицей. Хотя да, ради булочек. Потому что…
Запах корицы, название «Мари Бланш», традиционный колпак булочника… Для Эмилии Вальдес или Ванрайт из Фружена — это кусочек родины. Сеньор Виго хотел её порадовать.
А она-то дура, идёт себе, как каменный истукан!
Настоящая Эмилия Вальдес должна была окунуться в ностальгию, слезу пустить, наверное, охать или улыбаться, рассыпаться в благодарностях…
И прежняя Эмбер сыграла бы эту роль безупречно.
Но сейчас, нынешняя Эмбер испытывала совершенно противоположные чувства. От этой искренней заботы со стороны сеньора Виго ей сделалось так неловко, так стыдно за всю свою ложь, что она готова была провалиться сквозь пол. И горло сковало каким-то спазмом, так сильно, что слова из него пришлось бы выдирать с кровью.
Эмбер почувствовала, как стремительно краснеет и не знает, что ей сделать, чтобы победить эту неловкость. Подошёл официант, и принялся расставлять чашки, блюдца, сахарницу и молочник, а она просто смотрела, как мелькают его руки, и молчала, боясь поднять взгляд. А птица внутри совсем обезумела и никакие мантры уже не могли загнать её обратно в клетку воли.
−Ты как будто расстроена, Эми? — спросил Виго, наконец, когда официант ушёл. — Ты не рада тому, что мы сюда пришли?
Казалось, он и сам расстроился.
−Спасибо, сеньор Виго, − пробормотала она. — Не стоило… всего этого. Вы хотели меня порадовать? И это место… Просто все эти воспоминания… Спасибо! Извините…
Она взяла в руки чашку кофе и обхватила её обеими ладонями не в силах унять дрожь в похолодевших пальцах.
Её мысли метались, ища в закоулках памяти подходящую историю, чтобы считать с неё эмоциональный след, чтобы отразить правильные чувства и сказать правильные слова, но память будто погрузилась в туман. И ей трудно было переступить через себя и солгать искренне, красиво и изящно.
−Я наделся, тебе будет приятно увидеть кусочек родины. Извини, если это вызывало слишком болезненные воспоминания, − ответил сеньор Виго и тоже взял чашку. — Во Фружене, там, где я жил, напротив было такое же заведение. И эти коричные булочки почти похожи на те, что там продавались. Надеюсь, я не сильно разбередил этим старые раны, ещё раз, извини если так.
− Спасибо, сеньор. Не стоит беспокоиться, всё в порядке, — произнесла она очень тихо. — Не извиняйтесь.
−Тебе неловко в моём обществе? Мужской наряд позволял чувствовать себя свободнее, да? — спросил
