Читаем без скачивания Танцуя с Кларой - Мэри Бэлоу

Но она никогда не называла его по имени. Как бы она назвала его? Как бы она называла его, если бы стала его любовницей?

– Один, два, три, – медленно считала Гарриет, шевеля губами. Она чувствовала его всем своим существом. Жар его тела окутал ее подобно плащу. – Четыре, пять, шесть. – У нее чуть не подогнулись колени, когда он просунул язык ей в рот. – Семь, восемь. – Она любила его. – Девять, десять.

Нет. Нет, нет, нет. Она обхватила лицо ладонями, отчаянно качая головой из стороны в сторону.

Это был последний раз. Она больше не встретится с ним. Ей не следует. Она должна проследить за тем, чтобы никогда больше не встретиться с ним. Грех никогда еще не казался ей настолько притягательным. Искушение поддаться ему становилось все более непреодолимым каждый раз, когда она видела лорда Арчибальда Уинни. У нее не осталось сил и дальше сопротивляться ему. Она должна быть уврена, что никогда больше не встретится с ним. Она ни в коем случае не должна возвращаться в Лондон с Кларой.

Они виделись в последний раз. В последний раз.

Недели, последовавшие после возвращения Клары в Эбури-Корт показались Фредерику ужасными. Его первым побуждением было поехать вслед за ней, чтобы извиниться, попросить прощения, в котором он отчаянно нуждался. Попытаться объяснить ей... Но объяснить что? Постараться убедить её, что он исправится? Но это звучит так банально, что он даже не осмелится произнести это. Или стоит попробовать? И действительно ли он хотел посвятить себя только Кларе? Он привязался к ней, он стал ценить ее. Но спытывал ли он еще какие-либо чувства к ней? Хотел ли он быть рядом с ней? Мысль о полной капитуляции пугала его.

Фредерик решил подождать некоторое время. Сначала он разберется в своей жизни, изменит ее к лучшему, а затем попытается наладить и брак. Больше никакого алкоголя. Это было легко. Выпивка никогда не представляла для него реальной угрозы. Это был лишь способ отвлечься, к которому он время от времени прибегал, когда дела шли плохо. Он покончит с этим. И с женщинами. До тех пор пока не женился, он не получал истинного удовольствия от бесчисленных занятий любовью – а только мгновенное удовлетворение своих физических потребностей. После этого он всегда чувствовал себя грязным и ужасно вялым…и виноватым. Он забудет о женщинах на время, а, подумав, примет решение либо о возобновлении брака — если Клара примет его обратно — либо найдет себе любовницу. Но больше никаких беспорядочных похождений.

И никаких азартных игр. А вот это было тяжело. Игра в карты, а также заключеие пари на деньги, были таким приятным, весёлым развлечением, которому он с удовольствием предавался вместе с друзьями. Но порой Фредерик не мог контролировать себя: в него будто вселялся дьявол. Однажды вступив в игру, он не мог бросить ее. Он не знал, когда нужно остановиться, чтобы не увеличивать потери или сохранить выигрыш. Он забывал об осторожности и благоразумии, как только адреналин, получаемый от игры, начинал бушевать у него в крови. Единственный выход – раз и навсегда бросить игру.

Он избавился от всех трех пороков в течение одного дня и ночи, последовавших за уходом жены. Теперь он сидел один дома; его грызло одиночество и мучало чувство вины и угрызения совести за то, как он жил. Всё изменилось за один год, даже меньше. Ещё до начала весны он был весёлым и беззаботным повесой, как и многие из его знакомых. Это была жизнь, которой он жил годами, жизнь, которую он любил. И Фредерик намеревался так жить и дальше, пока, когда-нибудь в отдаленном будущем, не настало бы время остепениться, выбрать жену и завести наследников. Эта жизнь казалась беззаботной и очень приятной.

И вот неожиданно, и без какого-либо предупреждения, ему пришлось столкнуться с реальностью, и чем больше он прилагал усилий, чтобы разобраться и навести порядок, тем больше он утопал в этом. В прошлом отец несколько раз вытаскивал его из неприятностей. Даже больше, чем из неприятностей. А затем умер дядя, после смерти которого произошла вся эта ужасная история с Джули. Потом он обманул Клару. Внезапно его поступки, которые до недавнего времени казались всего лишь глупыми выходками молодого человека, отдающего дань увлечениям молодости, стали затрагивать других людей. Причинять боль другим людям. Джули. Кларе.

Джулия сбежала от него и была счастлива с Дэном. А Клара расплачивалась за его грехи. Он вдруг вспомнил, как во время той проклятой прогулки по парку заявил жене, что ей следовало бы сожалеть о том, что она не могла проснуться в своей постели в Бате и обнаружить что последние несколько месяцев были дурным сном. И Клара лишь утвердительно кивнула.

Клара. Он закрыл глаза. Её отец всё время причинял ей боль, руководствуясь своей эгоистичной любовью. А теперь и он, её муж, который даже не мог оправдать свои действия любовью.

Клара.

Он не мог больше вынести одиночества. Слишком много мыслей теснились в его голове. Он нуждался в общении. Самым разумным местом, где он мог найти компанию, был, конечно, один из его клубов. Но там он рисковал снова увязнуть в игре. Он должен лишь положиться на свою силу воли, решил Фредерик, поднимаясь. Он больше не мог оставаться дома.

Фредерик не возвращался домой в течение двух дней, и тогда пришел только для того, чтобы искупаться, поспать и сменить одежду. В последующие дни и недели он часто забывал даже о таких элементарных вещах, погрузившись в безумную оргию алкоголя, игр и посещений всех более-менее элитных борделей, и даже одного или двух другого сорта. В похождениях его сопровождали малознакомые джентльмены, а не друзья. Его образ жизни стал слишком беспорядочным, диким и распущенным, чтобы посвящать в него даже самых близких из них, таких как лорд Арчибальд Уинни.

Но для самого Фредерика темп сменяющихся развлечений был всё ещё недостаточно быстрым, чтобы суметь забыться. Мысли продолжали мучить его, заполняя рассудок всякий раз, стоило ему только расслабиться, а иногда даже и этого не требовалось. Он даже не мог сдержать данное самому себе обещание привести свою жизнь в порядок, иногда думал Фредди. Хотя мог бы, если бы действительно хотел, вызывающе твердил он себе. Порой он вспоминал, что был женат. Его жена находилась в деревне, не так уж и далеко. Он должен написать ей. Он должен напомнить ей заботиться о своем здоровье, выходить на свежий воздух всякий раз, когда позволяла зимняя погода. Но кто он такой, чтобы говорить о заботе и здоровье, о пользе свежего воздуха? И кому послать распоряжения по уходу за женой? Распоряжения, которым она наверняка бы повиновалась. Но в праве ли он требовать от нее повиновения?