Читаем без скачивания Бодался телёнок с дубом - Александр Солженицын

И что такое патриотизм, мы от Дементьева доподлинно узнаём: он - не в любви к старине да монастырям, его возбуждать должны "производительность труда" и "бригадный метод". Что за уродливая привязанность к "малой родине" (краю, месту, где ты взрос), когда и Добролюбов и КПСС разъяснили, что надо быть привязанным к большой родине (так, чтоб границы любви точно совпадали с границами государственной власти, этим упрощается и армейская служба). И почему бы это образный русский язык хранился именно в деревне (если Дементьев прописал всю жизнь социалистическим жаргоном - и ничего)? фу-фу, мужиковствующие, ещё смеют нам предсказывать, что "...с протянутой рукою К своим истокам собственным придём" - нет, не придём! - знает Дементьев. Если уж хотите деревню воспевать, так воспевайте новую, "узнавшую большие перемены", покажите "духовный смысл и поэзию колхозного земледельческого труда и социалистического преобразования деревни" (поди, потрудись, красный профессор, когда в морлоков гнут, поди!).

Раз по тактике надо Европу защищать - так чем плохо "М. Гвардии" магнитофонное завывание в городском дворе? или что в воронежской слободе "сатанеет джаз", а Кольцова не читают? Чем поп-музыка хуже русских песен? Советское благополучие "ведёт к обогащению культуры" (на доминошниках, на картёжниках, на пьяницах - на каждом шагу мы это видим!). Нас ли учить выворачивать? Уверяют в "М. Гвардии", что Есенина - травили? убили? Есенина - любили! - бесстыдно помнит Дементьев (не сам, конечно, он, комсомольским активистом, не парткомы, не месткомы, не газеты, не критики, не Бухарин но... любили).

А главное: "свершилась великая революция!", "возник строй социализма", "моральный потенциал русского народа воплотился в большевиках", "уверенно смотреть вперёд!", "ветер века дует в наши паруса"...

И - до уныния так, устаёт рука выписывать. И обязательно цитаты из Горького, и обязательно из Маяковского, и всё читанное по тысяче раз... Угроза? Есть, конечно, но вот какая: "проникновение идеалистических" (тут же и с другого локтя, чтоб запутать:) "и вульгарно-материалистических"..., "ревизионистских" (и для баланса:) "догматических... извращений марксизма-ленинизма!". Вот, что нам угрожает! - не национальный дух в опасности, не природа наша, не душа, не нравственность, а марксизм-ленинизм в опасности, вот как считает наш передовой журнал!

И это газетное пойло, это холодное бессердечное убожество неужели предлагает нам не "Правда", а наш любимый "Новый мир", единственный светоч - и притом как свою программу?

Так в нашей стране, в наше время нельзя ни об одной проблеме (а тысяча их гнётся в исковерканьи) сказать незамутнённо, ясно, чисто. В обоих спорящих журналах мысли не только не прояснены, но - заляпаны коммунистической терминологией и слюной, - а тут подхватились самые поворотливые трупоеды - "Огонёк", и дали по "Н. Миру" двухмиллионный залп "письмо одиннадцати" писателей, которых и не знает никто. Да уж не в защиту "страны отцов", или там "духовного слова", а - последние следы спора утопляя в политическом визге, в самых пошлых доносных обвинениях: провокационная тактика наведения мостов! чехословацкая диверсия! космополитическая интеграция! капитулянтство! не случайно Синявский - автор "Н. Мира"!..

Да ведь как аукнется. Ведь и Дементьев пишет: в опасности марксизм-ленинизм, не что-нибудь другое. Волка на собак в помощь не зови.

Тут, дёрнувши веревочкой, спроворились поместить, почему-то в "Соц. индустрии", письмо Твардовскому какого-то токаря: "хотелось бы всем нам шагать в ногу" (сталеварам и литераторам), "ответ хотим партийный, иного ответа рабочий класс - (а от его имени токарь Захаров) - не примет".

По-шла дискуссия по-советски! Типичная своей бездарностью оскорбительная подделка некритикуемой, неответственной прессы. Унизительная участь, слоновье терпенье - быть главным редактором официального журнала и всерьёз выслушивать, как безграмотный дурак оценивает твою литературу - и сколько лет жизни Твардовского прошло в том!.. В этот раз он нашёлся с остроумием: попросил "Соц. индустрию" прислать хотя бы фотокопию этой подделки и дать анкетные сведения о таинственном Захарове. Впрочем, Захаров оказался вполне реальный - тот токарь, который депутат Верховного Совета и член ЦК, и уж теперь-то предупреждал пророчески: "кто в рабочий класс не верит, тому и рабочий класс в доверии откажет". И фотокопию тоже приводила газетка, вот чудо, - но какую! Уверенная (и обоснованная) наглость советских газетчиков: что наш читатель не станет сверять газету за 10 дней, - и даже страничку малую, какую привели, не потрудились подделать под газетную статью!

(на фотокопии:)

(в газете на 10 дней раньше:)

Уважаемые т.т. из газеты "Соц. индустрия"!

давно собирался поднять в печати

Уважаемый Александр Трифонович!

давно собирался написать Вам.

но откладывал:

(ноль)

на заводе работы много, да и на общественные

дела постоянно отвлекаешься - (этакая рабочая подлинность интонации!)

Но один разговор

состоялся недавно

состоялся недавно в цехе

спросил меня мой товарищ (товарищ - по ЦК? по по Верховному Совету?)

спросил меня мой товарищ, рабочий наш

Только первой страничкой показали нам свою подделку, дальше сам догадывайся.

И никому нигде не опровергнуть! - в этом наша непродажная пресса, не зависимая от денежного мешка.

(Давно мечтаю: какой-нибудь фотограф приготовил бы такой альбом: Диктатура пролетариата. Никаких пояснений, никакого текста, только лица двести-триста чванных, разъеденных, сонных и свирепых морд - как они в автомобили садятся, как на трибуны восходят, как за письменными столами возвышаются - никаких пояснений, только: Диктатура пролетариата!)

Каково жить Твардовскому? каково - всей редакции "Н. мира"? Если где в этой книге я проглаживаю их слишком жёстко - исправьте меня: на муки их, на скованность их, на беззащитность.

Я-то об этих атаках ничего не знал. Я - у себя на истьинской даче прочёл с большим опозданием статью Дементьева - и ахнул, и завыл, и рассердился на "Н. мир". Составил даже анализ на бумажке. 2-го сентября пришёл в редакцию. Они все только и жили своей дискуссией (да уж веселей публичная схватка, чем как весной душили Твардовского в закрытом кабинете) и своим маленьким ответом "Огоньку", который, при месячной неповоротливости и цензурных задержках "Н. Мира", всё-таки удалось прилепить в последний номер и выпустить в свет. Торжествовал Твардовский скромно:

- Ответ достойный?

(Да ничего особенного. Умеренное остроумие. Дементьевского шибающего духа, к счастью, нет.)

- Достойный. Но вообще, А. Т., статья Дементьева доставила мне боль. Не с той стороны вы их бьёте. Эта засохлая дементьевская догматичность...

Очень насторожился:

- Да я сам половину этой статьи написал. (- Не верю. У Твардовского есть эта несоветская черта: от ругаемой вещи не отшатываться, а любить больше прежнего. -) Ведь они - банда!

- Не отрицаю. Но вы - всё равно не с той стороны... Помните, вы в Рязани, когда роман читали: "идти на костёр - так было б из-за чего".

- Я зна-аю, - возбуждался он к спору и раскуривался, - вы ж - за церковки! за старину!.. (- Да не плохо бы и крестьянскому поэту тоже... -) То-то они вас не атакуют.

- Да меня не то что атаковать, меня и называть нельзя.

- Но вам я прощаю. А мы - отстаиваем ленинизм. В нашем положении это уже очень много. Чистый марксизм-ленинизм - очень опасное учение (?!), его не допускают. Хорошо, напишите нам статью, в чем вы не согласны.

Статья-не статья, а предыдущие страницы уже у меня были, тезисно на листочке. Статьи, конечно, я писать не буду вместо самсоновской катастрофы, но - можно ли говорить? После полувека подавленья всякого изъясняющего слова, отсеченья всякой думающей головы - такая всеобщая перепутанность, что даже и близким друг друга не понять. Вот им, друзьям, об этом открыто можно ли? Да в "Н. Мире" для меня такая уж добрая всегда обстановка, что часто духу не хватает развёртывать им неприятные речи.

- Александр Трифоныч, вы "Вехи" читали?

Три раза он меня переспросил! - слово-то короткое, да незнакомое.

- Нет.

- А Александр Григорьич читал когда-нибудь? Думаю, что не читал. А зачем безо всякой надобности лягнул два раза?

Нахмурился А. Т., вспоминая:

- О ней что-то Ленин писал...

- Да мало ли что Ленин писал... В разгаре борьбы, - добавляю поспешно, без этого - резко, без этого - раскол!..

Твардовский - не прежняя партийная уверенность. Новые поиски так и пробиваются морщинками по лицу:

- А где достать? Она запрещена?

- Не запрещена, но в библиотеках её зажимают. Да пусть ваши ребята вам достанут.

Тут перешли в другой кабинет, как раз к этим самым ребятам - Хитрову, Лакшину.

Твардовский, громогласно-добродушно, но и задето:

- Слушайте, он, оказывается, двенадцатый к "письму одиннадцати", просто не успел подписаться!

Когда смех перешёл, я: