Читаем без скачивания Архив Троцкого (Том 3, часть 2) - Юрий Фельштинский

На фабрике № 5 Москвошвей по докладу об Одиннадцатой годовщине Октябрьской революции докладчику оппозиционерами поданы следующие вопросы:

1) Как фамилии возглавляющих правый уклон и почему их скрывают от партии. 2) Вы сказали: правая и левая опасность для страны вредны. Мы хотим знать, почему за левую опасность загоняют в Алма-Ату и в Нарым и сажают в тюрьмы, а правым дают руководящие посты. 3) Дорогой докладчик, хороши успехи у рабочего класса. Партийным и профбюрократам повышают партмаксимум три раза в год, теперь дошли до 275 рублей, а рабочему классу, ввиду отсутствия продуктов, приходится покупать их на частном рынке и реальная зарплата падает, а ее не повышают.

7 ноября листовки разбрасывались на Красной площади среди демонстрантов.

 В колонну завода «Авиаприбор» около мавзолея Ленина неизвестным брошена пачка листовок (штук 40).

После прохождения колоннами трибуны около храма Василия Блаженного проходящим демонстрантам раздавались листовки.

Когда с Красной площади проходила фабрика «Пролетарский труд», один человек (по непроверенным сведениям, «Свердловец»)[629] кинул в колонну пачку листовок.

Нужно заметить, что оппозиционеры — рабочие предприятий (фабрики щщ 2, 3 и 5 Москвошвей) шли на демонстрацию в колоннах со всеми фабриками и никаких выступлений с их стороны не было.

8 ноября оппозиционерами разбрасывались листовки на работавших предприятиях. В хлебопекарне № 26 какая-то женщина бросила в окно через решетку пачку листовок и скрылась. В эти же дни листовки разбрасывались и по общежитиям.

Листовки большей частью печатались типографским шрифтом, но ручным способом, часть же на стеклографе. Особо отмечается, что на части листовок указывается, что печатались в Ленинграде.

Необходимо отметить, что ячейки приняли решительные меры для борьбы с распространением листовок.

Зав. Информ[ационным] П[од]отделом

(Гречушкин)

Листовка. Октябрьская годовщина в Москве. [После 12 ноября]

Одиннадцатая годовщина Октябрьской революции в Москве прошла в условиях чрезвычайных мер охраны, предпринятых трусливым партийным руководством. За десять дней до праздника начались аресты большевиков-ленинцев, обыски и засады в их квартирах, продолжавшиеся 29, 30 и 31 октября. Всего в эти дни арестовано было 50 товарищей. Не ограничившись этим, партийное руководство распорядилось через райкомы и ГПУ установить усиленное наблюдение за рабочими-оппозиционерами, о чем последние были предупреждены теми самыми партийцами, которым много мудрое начальство поручило вести наблюдение. Были «подтянуты» созданные месяца два назад дружины свистунов и громил, получившие наименование «дружин по борьбе с оппозицией». На обязанность этих дружин была возложена организованная охота за листовками оппозиции и теми, кто их расклеивает. Бюро ячеек посвятили очередной кампании борьбы с оппозицией специальные заседания, где обсуждались директивы начальства не допустить выступлений большевиков-ленинцев на вечерах воспоминаний. Вопросом чести для аппаратчиков было выполнить эту директиву, и они выполнили ее — отменив вечера воспоминаний вовсе. Собственно, вечера воспоминаний были, были докладчики и доклады, но рабочим вспоминать не разрешалось, т. к. нужно было выполнить директиву.

Несмотря, однако же, на все строгие предупредительные меры, листовка большевиков-ленинцев была распространена на многих предприятиях 5 и 6 ноября, разбрасывалась в колоннах демонстрантов и даже на Красной площади, перед трибуной. Об этом свидетельствует казенная сводка от 12 ноября за подписью некоего казенного информатора Гречушкина[630]. Этот информатор меланхолически повествует: «5 и 6 ноября разбрасывались и расклеивались листовки, посвященные празднику и якобы (якобы!) произведенным арестам троцкистов» ... «На фабриках №№ 2, 3, 5 Москвошвей, «Пролетарский труд», имени Петра Алексеева и целом ряде других предприятий разбрасывались листовки. На внешних стенах мебельной фабрики имени Рыкова вечером 6 ноября были наклеены листовки, ячейка их срывала, а утром 7 числа были вторично расклеены листовки. В типографии «Гудок» в раздевальных ящиках были разбросаны листовки. На заводе «Пролетарский труд»... обнаружились листовки...» «7 ноября листовки разбрасывались на Красной площади среди демонстрантов. В колонну завода «Авиаприбор» около мавзолея Ленина неизвестным брошена пачка листовок. После прохождения колоннами трибуны, около храма Василия Блаженного, проходящим демонстрантам раздавались листовки. Когда с Красной площади проходила фабрика «Пролетарский труд», один человек кинул в колонну пачку листовок...» «8 ноября оппозиционерами разбрасывались листовки на работавших предприятиях. В Хлебопекарне № 26 какая-то женщина бросила в окно через решетку пачку листовок и скрылась. В эти же дни листовки разбрасывались и по общежитиям».

Это меланхолическое повествование казенного информатора заканчивается бурным бюрократическим аккордом: «Необходимо отметить, что ячейки приняли решительные меры для борьбы с распространением листовок».

Ну, еще бы. Разве напрасно тратится миллион рублей на бюрократически-паразитический аппарат партии и профсоюзов? Разве напрасно попечительное начальство повысило перед праздником партийный максимум (и только испугавшись возмущения рабочих, задержало его проведение в жизнь)? Только и здесь, в деле борьбы с оппозицией, аппарат сфальшивил и не справился с задачей. Примеров достаточно приведено в казенной сводке. Но она далеко не полна. Мы можем прибавить многие десятки крупнейших предприятий Москвы, где были разбросаны тысячи оппозиционных листовок (среди них «Морзе», МОГЭС, «Икар», «АМО», «Динамо», «МЭМЗА», «Красная роза», «Каучук», трамвайные парки и многие др[угие]). И мы можем сообщить сотни случаев, когда рабочие, партийные и беспартийные, распространяли эти листовки и не потому ли всемогущие бюрократы оказались бессильными бороться с оппозицией перед 7-м, 7-го и после 7-го ноября, что с ней была рабочая масса.

Одиннадцатая годовщина Октябрьской революции в Москве свидетельствует, что никакими репрессиями, гонениями и издевательствами ленинской оппозиции от рабочего класса не оторвать.

Большевики-ленинцы (оппозиция)

Товарищ, прочитав, передай другому!

[После 12 ноября 1928 г.]

Л. Троцкий. Что такое смычка? [Ноябрь]

Слово это вошло в международный обиход. Ни о чем так много не говорили после смерти Ленина, как о смычке. И, пожалуй, ни в одной области так много не путали, как в этой. В сущности, всю теорию социализма в отдельной стране вывели из смычки. Ход мыслей был таков: раз смычка есть правильное или становящееся все более правильным взаимоотношение между государственной промышленностью и крестьянским хозяйством, то не ясно ли, что постепенное, хотя бы и медленное, развитие производительных сил на фундаменте смычки автоматически ведет к социализму (если не помешает интервенция).

Все это рассуждение построено на целом ряде ученических ошибок. Оно исходит, прежде всего, из того, будто смычка уже осуществлена. Кризис хлебозаготовок[631] явился решающим опытным опровержением этой мысли, которую мы задолго до того подвергли теоретической критике. Но и действительно осуществленная смычка между промышленностью и крестьянским хозяйством представляла бы собой не фундамент будущего национального социалистического хозяйства, а лишь фундамент правильных и устойчивых взаимоотношений между пролетариатом и крестьянством отдельной страны на весь период «передышки», т. е. либо до войны, либо до революций в других странах. Победа пролетариата в передовых странах означала бы для нас радикальную перестройку самого хозяйственного фундамента в соответствии с более продуктивным международным разделением труда, которое одно только и может создать настоящий фундамент для социалистического строя.

Наконец, третья ошибка состоит в том, что в течение переходного периода смычка, даже и достигнутая в том или другом виде, сегодня вовсе не заключает в себе гарантии своей устойчивости на завтрашний день. От дисгармонического и потому кризисного капиталистического хозяйства мы стремимся перейти к гармоническому социалистическому хозяйству. Но переходный период вовсе не означает постепенного потухания противоречий и смягчения кризиса. Наоборот, уже и теоретический анализ должен предсказать, что сосуществование двух систем, капиталистической и социалистической, одновременно и борющихся между собой и питающих друг друга, должно, время от времени, придавать кризисам неслыханную остроту. Плановое начало и, не в последнем счете, регулировка цен если не парализуют, то крайне ослабляют механизм рынка, который по-своему преодолевает капиталистические противоречия.