Читаем без скачивания Семейное проклятие - Кей Хупер

— Вот именно. В 1906 году. Их дом был разрушен, а младший сын погиб. Шелби получила травму: у нее что-то случилось с рукой, точно выяснить не удалось. В нескольких письмах она жалуется, что не может заснуть от боли, но нет никаких сведений о том, что она потеряла руку или перестала ею владеть. Во всяком случае, они с Бретом продолжали жить вместе и растить старшего сына. Было много хорошего и плохого, но их любовь не угасала. Ему приходилось часто уезжать по делам, поэтому они писали друг другу. И несколько писем я скопировала для тебя. Они настолько страстные, что я чувствовала себя неловко, когда их читала. Это со мной в первый раз в моих исследованиях.

Лаура немного помолчала, затем спросила:

— И что же случилось потом?

— Они прожили вместе почти тридцать лет и умерли почти в один день во время эпидемии гриппа. Шелби было шестьдесят, Брету — шестьдесят один.

Дана замолчала. Потом продолжала:

— Знаешь, я никогда не задумывалась о романтической любви. Ходила на свидания, радовалась, разочаровывалась. Но никогда не любила. Может быть, я даже не верила в любовь. Но жизни людей, которые отражаются сейчас в этом зеркале… Мне кажется, что они любили друг друга так, как я даже представить себе не могу.

— Я тебя понимаю, — тихо сказала Лаура, чувствуя боль в груди.

Они помолчали, Дана неожиданно рассмеялась:

— А ты никого не встретила, когда покупала зеркало на распродаже? Руки, протянувшиеся к одной вещи, встретились, глаза сказали друг другу, что это судьба…

Лаура заставила себя рассмеяться в ответ и порадовалась, что не поделилась с Даной всеми обстоятельствами. Она не рассказывала ни о приходе к ней Питера Килбурна, который в тот же вечер был убит, ни о встрече с Дэниелом. Как хорошо, что Дана не интересуется современностью и читает лишь старые газеты.

— Никого не случилось рядом, когда я нашла зеркало, — проговорила Лаура беззаботным тоном.

— Жаль. Я надеялась, что ты продолжишь любовную традицию, связанную с этим зеркалом.

С этим зеркалом связана моя встреча с Дэниелом. И мои чувства, когда я увидела его…

Лаура постаралась отбросить мысли, не дававшие ей покоя. Она сказала:

— Ты же еще не знаешь, продолжалось ли все это после Шелби и Брета. Или уже знаешь?

— Нет, пока не знаю, — ответила Дана. — Сын Галвинов Эндрю унаследовал все после смерти родителей. Он жил в Сан-Франциско. Женат не был. Утонул в 1952 году в возрасте пятидесяти лет. Пока я узнала лишь то, что его имущество разделили, большая часть ушла на благотворительность. Куда делось зеркало, пока неизвестно, так как оно не было упомянуто в его завещании.

— Спасибо, Дана. Ты проделала огромную работу.

— Подожди аплодировать, пока я не выясню дальнейшую судьбу зеркала. Кстати, ты не будешь возражать, если я оставлю все материалы у охраны в твоем доме?

— Отлично.

— Я позвоню, когда откопаю еще что-нибудь. Спокойной ночи, Лаура.

— Спокойной ночи, Дана.

Лаура положила трубку. Некоторое время она сидела в задумчивости, глядя в пространство. Затем ее взгляд упал на зеркало, лежащее рядом на журнальном столике. Симпатичная, но вполне заурядная вещица. Никакого намека на особое предназначение или какое-то проклятье. Ей показалось, что Дэниел даже не взглянул на зеркало, когда был у нее в комнате, он смотрел только на нее. Лаура наклонилась и взяла зеркало в руки. Посмотрела в него, как всегда, сосредоточившись на отражении комнаты за своим плечом.

Даже теперь, когда я знаю, что искала его, я не перестаю смотреть. По-прежнему ожидаю, что увижу его в зеркале. Как будто он должен быть рядом. Как будто комната пуста без него. Когда я увидела его в зеркале, у меня появилось такое чувство… словно меня притягивало что-то.

Лаура положила зеркало на столик и провела пальцем по замысловатому узору на обратной стороне. Тихонько вздохнула. «Не сходи с ума. Думай о самых обычных вещах», — приказала она себе.

В истории зеркала, такой захватывающей и трогательной, пока не появилось ничего, что связывало бы эту вещь с семьей Килбурн. Насколько она могла судить, исследования Даны пока что давали пищу лишь ее и без того разгоряченному воображению. Все ее мысли были далеки от реальности.

Нереально…

Лаура встала и снова подошла к окну. Она слишком нервничала, чтобы долго усидеть на одном месте. Будет гроза, она в этом не сомневалась. И очень сильная гроза. Через час или через два.

Приходи ко мне сегодня, я буду ждать.

Он солгал ей, когда говорил, что был в Шотландии. Зачем ему понадобилось лгать? Ведь это такие мелочи… Но больше всего ее волновал сам факт: он мог солгать даже в мелочах. А ведь у нее есть к нему и серьезные вопросы. Кроме того, Лаура больше не могла полагаться на свою способность отличать правду от лжи. Она не сомневалась, когда Дэниел сказал, что был в Шотландии…

Господи, сколько вопросов! Правду ли он говорил о своей борьбе с Эмили? Действительно ли он пытался защитить семью, а Эмили эгоистично и расточительно тратила общее достояние? Может, он допустил ошибку, позволив ей сохранить формальное положение распорядительницы, что и явилось причиной постоянной борьбы? И всё ли он рассказал об этой борьбе? И как это связано с убийством Питера Килбурна?

И, наконец, какое все это может иметь отношение к ней? Был ли Дэниел прав, когда сказал, что Эмили пригласила ее в дом, чтобы отвлечь его? Если это так, то почему у нее такое ощущение, что он проявляет осторожность, общаясь с ней? Может, скрывает что-то очень важное? Приходи ко мне сегодня, я буду ждать. Нет, она не сомневалась в его желании. Его лицо оставалось сегодня таким же бесстрастным, как всегда, но она чувствовала на себе его взгляд, полный страсти. Несколько раз ей показалось, что она читает его мысли: он вспоминал их близость. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы остаться спокойной, вести себя, как будто между ними ничего не произошло.

Но, может, его отношение к ней — это лишь физическое влечение. Обычное влечение мужчины к новой женщине. Интерес к новой любовной связи. Любовь… Он сказал, что они занимались любовью. Возможно, это просто слова, которыми он пользуется для описания физической близости с женщиной, пользуется независимо от испытываемых чувств. При его воспитании и замкнутости он едва ли мог употребить более грубые слова или медицинские термины. Так что, возможно, это ничего не значит.

Приходи ко мне.

Его голос постоянно звучал в ее ушах. Голос низкий и страстный. Разве это может быть притворством? Разве он мог бы так притвориться, если бы не чувствовал того же, что и она?

Приходи ко мне.

Лаура отошла от окна и заметалась по комнате. Было уже около одиннадцати. Слишком рано, чтобы ложиться спать. Пытаясь чем-то занять себя, она приняла душ и помыла голову. На это ушло всего десять минут. Еще двадцать минут она сушила волосы и расчесывала их, пока они не заблестели.