Читаем без скачивания Криоожог - Лоис Буджолд

Или же – а вот в этой мысли было что-то подкупающее, да так, что у Майлза дух перехватило, – кто-то их опередил. Кто-то со схожей целью. В таком случае… нет, прежде, чем давать волю воображению и плодить идеи, надо бы подкрепить их фактами. Только настоящими фактами, а не шевелящимися вслепую хиленькими щупальцами домыслов.

Майлз вдохнул поглубже, чтобы унять колотящееся в груди сердце.

– Значит, так. Начнем заново. Что мы можем знать наверняка? Во-первых, нужно установить личность этого… гм… клиента. Ворон, это главный вопрос, на который должно ответить вскрытие. Я отправляюсь в комнату связи и…

Зловещее покашливание Форлинкина резко оборвало речь Майлза.

Форлинкин кивнул на детей, безмолвных, прижавшихся друг к другу, с лицами белыми как мел. Внешне по Джину и Мине трудно было сказать, то ли они напуганы, то ли злятся. По крайней мере дети не плакали. В любом случае Форлинкин прав: не годится прямо сейчас и перед ними обсуждать жуткие детали вскрытия, будь то их мама или нет. Дети, насколько Майлзу было известно, могут быть и безмерно чувствительны, и беспредельно кровожадны. Иногда эти качества удивительным образом уживаются в одном ребенке. Нужно ли вследствие этого относиться к детям, как к женщинам? Очевидно, что в данный момент у него не выйдет в достаточной степени развить эту интересную мысль.

Майлз жестом выпроводил Форлинкина и его подопечных за дверь.

– Простите меня, простите пожалуйста, – повторял и повторял Майлз. – Обещаю… – проклятие, необходимо срочно избавиться от этого слова, вычеркнуть его из своего лексикона, – я продолжу поиски вашей мамы. Дело приняло интересный оборот… Э-э… В смысле, непростой. Дело приняло такой непростой оборот. Мне нужна информация, че…

«Мне нужна информация, черт побери!» – Его старая присказка, такая удобная и успокоительная. Иногда прокол – это просто прокол. А иногда – это скрытая возможность, ломящаяся в дверь. Информации пока маловато – «Информации! Информации мне!» – но он чуял: перед ними как раз второй случай. Вот оно, то, что приходит с опытом: совершаешь ошибки, и все равно уверен, что прав.

Мина спросила:

– А что теперь будет с нами?

Джин испуганно добавил:

– Вы же не сдадите нас обратно дядюшке Хикару и тетушке Лорне?

– Нет. Во всяком случае, пока нет. Консул Форлинкин отвезет вас обратно в консульство, а там мы к чему-нибудь придем или…

– Или? – эхом отозвался Форлинкин, когда Майлз замолчал.

– Мы к чему-нибудь придем. – «Просто пока не знаю, к чему». – Я пока останусь здесь, помогу прибрать, а потом присоединюсь к вам. Форлинкин, когда будете на месте, дайте указание лейтенанту Йоханнесу заняться предварительным сбором данных. Хочу найти этого доктора Либера, того, что объявился в группе Лизы Сато в Нортбридже полтора года назад.

Не ахти какая зацепка, но приходится работать с тем, что есть. Интересно, редкая ли это на Кибо фамилия? Скоро узнаем…

Форлинкин кивнул и увел детей. Джин оглядывался по дороге, словно прощаясь с утраченным убежищем. Мина протянула ручку и сунула ее в ладонь Форлинкина. Тот вздрогнул, однако мужественно преодолел чувство вины. Произошедшее явно стало серьезным ударом для детей. «Проклятие, это и для меня серьезный удар».

Заспанный Роик высунул помятое лицо из дверей импровизированной караулки, искоса взглянул на троицу, исчезающую за углом.

– Меня разбудили голоса. Что здесь случилось?

Майлз рассказал, что случилось. Именно такую реакцию он и предвидел. Еще бы, результатом проведения хитроумной операции стало похищение совсем не того тела! Конечно, нужно хорошо знать Роика, чтобы уметь прочесть все оттенки отсутствующего выражения его лица. Может, есть какая-то секретная школа оруженосцев, где такому обучают? Или это приходит с опытом? Старший оруженосей Пим довел это умение до совершенства, однако и Роик уже почти не отставал.

– Знаете, – сказал Роик. Пим бы так не сказал, у Пима вместо этих слов нашлось бы соответствующее отсутствующее выражение лица. – Если бы вы остановились, когда мы были на подъеме, побеждали… После разговора с Вингом. Сейчас бы уже домой летели.

– Сейчас? Сейчас останавливаться поздновато, – язвительно заметил Майлз.

– Понятно, милорд.

Роик со вздохом двинулся за ним в лабораторию.

Ворон уже все прибрал и готовился ко второй операции. Танака раскладывала целый ворох жутковатых инструментов на подносе радом с операционным столом. Взглянув на вошедших, спросила:

– А как насчет наших пациентов? Договор остается в силе?

– Ну конечно, – машинально ответил Майлз. – Аренда есть аренда.

Странно, что она не разочаровалась в их силах после увиденного. Было ясно, что Танака согласна с диагнозом Ворона. Майлз не стал добавлять: «Ведь мы можем вернуться». Он стал осторожнее в обещаниях. Хоть и запоздало.

Ворон побарабанил пальцами по столу и осмотрел инструменты.

– Может, нам послать образцы тканей в лабораторию на платный анализ? Или самим что-нибудь придумать здесь?

– А как будет быстрее и лучше?

– Если ставится задача добиться хороших результатов не выходя из дома, я бы привез своих ребят с Эскобара. На это наверняка ушло бы больше времени, чем послать образцы в лабораторию. В любом случае есть риск привлечь постороннее внимание. Зато результаты практически одинаковые.

– Гм-м… Чутье подсказывает мне, что лучше бы придержать все это подальше от чужих глаз, пока не узнаем, с чем конкретно мы имеем дело. Я думаю, надо сделать все самому, насколько возможно, а там посмотрим по результатам. Рабочая гипотеза такая: кто-то преднамеренно подменил пациентов. Когда? Где-то в промежуток последних полутора лет. Если мы узнаем, кто эта женщина и откуда она, можем узнать и кто сунул ее на место Лизы Сато. – «Или не узнать». – Пациентов поменяли или эту женщину заморозили здесь вместо Лизы Сато в самом начале, вот в чем вопрос. В таком случае…

Ворон нахмурился:

– Думаете, мать Джина и Мины жива и на свободе? Тогда почему она не дала знать бедным деткам?

– Тут все зависит от того, насколько такие знания могут им навредить.

Ворон нахмурился еще сильнее.

– Ну, одно-то я могу сказать вам точно, – вмешалась Танака, наклоняясь и поднимая обрывок пластиковой обертки из мусорной корзины к свету. – Эту женщину не могли заморозить вместо той, что вы ищете. Во всяком случае, не в последние полтора года. Так оборачивали давным-давно.

Три головы разом повернулись к ней.

– Насколько давно? – Выпалил Майлз. – И откуда вы знаете?

Танака прищурилась.

– Боже, я не видела этой ткани с сеткой-шестигранником со студенческой скамьи. По меньшей мере тридцать лет, а может, и все пятьдесят.