Читаем без скачивания Повседневная жизнь русского путешественника в эпоху бездорожья - Николай Борисов

Табличка над обрывом

У любого города, села, даже дома есть история. Знающие люди расскажут вам о том, что было на этом месте десять, сто, пятьсот лет назад. И многозначительно поднимут палец: тут жил такой-то, а там похоронен такой-то.

А в сущности, какое нам дело до того, кто тут жил, кому все это когда-то принадлежало? Да и жил ли, право? И точно ли принадлежало? Имеются некоторые сомнения. Нет, не в смысле исторической достоверности. Справочки, конечно, прилагаются. Должно быть, и правда жил, работал, владел… Да только нам-то что с этого? Наследство ли нам его получать? Лучше сказали бы, куда всё это девается после второй, последней даты…

Но не скажут, потому что — не знают.

Знание того, что не имеет значения, на фоне незнания того, что имеет значение… Неловко получается. А впрочем — забавно. Примерно как если бы на краю пропасти поставили табличку с полезными сведениями: глубина, скорость падения, время полета до дна…

Но мы привыкли к этим милым справкам «жил — был», и без них уже не обойтись. Видно, что-то полезное в этом все же есть. А если так — быть по сему. Поставим и мы справочную табличку…

Село Тайнинское существовало задолго до открытия Америки, изобретения книгопечатания и падения Византии. В завещании князя Владимира Андреевича Серпуховского, написанном в 1401 — 1402 годах, читаем: «А Танинское село с Скореевым сыну, князю Василью» (56, 48).

Состоятельные люди средневековой Руси относились к своим вотчинам примерно так же, как современные богачи — к своим квартирам и коттеджам. Их строили, перестраивали, покупали, получали и передавали по наследству, обменивали, дарили детям на свадьбу и отдавали в заклад. Динамика этих процессов зависела от многих факторов: продвижения по службе, прибавления семейства, удачных коммерческих предприятий и т. д.

Устроение вотчины было любимым предметом размышлений аристократа. Он жил этим, видел в этом оправдание своим трудам и лишениям. Сухие строки поземельных актов звучали для него небесной музыкой. Однако для человека, не имеющего в этом никакой личной заинтересованности, и более того — живущего несколько веков спустя, вся эта поземельная археология не представляет особого интереса. Поначалу его охватывает философическая скука, а затем — непреодолимая тяга ко сну. Единственное спасение состоит в том, чтобы отправиться на место и увидеть за этими мертвыми грамотами среднерусские пейзажи и давно отсутствующие людей…

Седьмой сын многодетного Владимира, князь Василий родился в 1395 году, вступил в обладание собственным уделом после кончины отца в 1410 году и умер от чумы в 1427 году. Село Тайнинское перешло в распоряжение его матери, княгини Елены Ольгердовны, которая, в свою очередь, завещала его вдове князя Василия Ульяне. Позднее селом владел великий князь Василий Темный, который в завещании передал его своему младшему сыну Андрею Меньшому Вологодскому (56, 195). Этот «добрый и ласковый», по выражению летописца, князь вел разгульный образ жизни и умер в возрасте двадцати девяти лет, не имея ни жены, ни детей. Свой удел вместе с многочисленными долгами он завещал Ивану III, а село Тайнинское — княжичу Василию, старшему сыну Ивана в браке с Софьей Палеолог (56, 276). В 1505 году Василий стал великим князем Московским, и село влилось в состав дворцовых вотчин.

Дворец, который был…

Первое упоминание о царском путевом дворце в Тайнинском относится к осени 1552 года. Возвращаясь в Москву из Казанского похода, царь Иван IV из Владимира через Юрьев-Польской направился в Троицкий монастырь, чтобы совершить благодарственный молебен. Из Троицы он поехал в Москву, где его ожидала торжественная встреча.

«И поиде государь к Москве и ночевал в селе в своем в Таниньском; и тут его встретил брат его государев князь Юрьи Василиевич и здравъствовал государю на царстве на Казаньском…» (138, 518).

Летописный рассказ не вполне достоверен. Младший брат царя Ивана Юрий не мог «здравствовать», то есть поздравлять его с победой, так как был от рождения глухонемым. Однако участвовать в ритуале торжественной встречи он был обязан.

Оба сына Василия III переночевали в тайнинском дворце, а на другое утро двинулись в Москву.

В летописном тексте прямо не говорится о путевом дворце. Но ясно, что царь-триумфатор и его брат, а также их свита не могли ночевать в крестьянских избах. Кроме того, известно, что с детских лет Иван Грозный имел обыкновение два раза в год (на Троицу и на Сергиев день) совершать богомолье в обитель преподобного Сергия. И хотя царь ездил быстро, остановки в пути для отдыха, трапезы и смены лошадей были необходимы. Этому и служил путевой дворец — вероятно, тогда еще достаточно скромное сооружение.

В Тайнинском Иван Грозный 29 сентября 1556 года, возвращаясь из Троицкого похода, принял гонцов с вестью об успешных действиях московских воевод против крымских татар (140, 576).

Лжедмитрий I достиг в Тайнинском вершины своего лицедейства. 18 июля 1605 года мнимый «царевич» устроил здесь торжественную встречу своей мнимой матери, Марии (в монашестве — Марфы) Нагой, возвращавшейся из северной ссылки, куда отправил ее Борис Годунов. Самозванец предварительно послал к ней для переговоров своих доверенных людей, потом сам долго беседовал с Марфой наедине в шатре, раскинутом у дороги, после чего она публично признала его своим сыном (139, 67). От Тайнинского до самой Москвы Лжедмитрий I шел пешком за каретой своей мнимой матери, вызывая слезы умиления у собравшегося народа.

Три года спустя, летом 1608 года, новый самозванец Лжедмитрий II и его соратник гетман Рожинский попытались разбить свой лагерь в Тайнинском, чтобы перерезать дорогу из Москвы в северные районы страны. Однако московские воеводы разгадали его маневр и приняли ответные меры.

«И с Тушина пошед, ста в Тонинском. И в Тонинском ему бысть от московских людей утеснение, на дорогах их многих нача побивати, и з запасы к ним не пропущаху. Они же видя над собой тесноту, отойде назад в Тушино, и нача ту таборы ставити» (142, 152).

В XVII—XVIII веках Тайнинское было центром обширной волости, в которую входило полтора десятка деревень. Царь Алексей Михайлович, бывая в Тайнинском, предавался здесь своему любимому развлечению — соколиной охоте (84, 516). Он выстроил тут новый деревянный путевой дворец (34, 13). В 1727 году этот дворец был уничтожен пожаром.

Сыновья Тишайшего царевичи Иван и Петр летом 1682 года побывали здесь отнюдь не для развлечения. Вспыхнувший в столице первый стрелецкий мятеж заставил их удалиться в село Коломенское. Оттуда они по решению царевны Софьи окольным путем, вокруг Москвы, поехали в Троице-Сергиев монастырь. «И того ради нестроения великие государи из села Коломенскаго отъидоша во обитель живоначалныя Троицы в Сергиев монастырь странным (странническим. — Н. Б.) путем чрез село Хорошово и Тушино, и Тонинское» (142, 201).

Царь Петр отверг древний обычай Троицких богомолий. Иначе относилась к традиции его дочь императрица Елизавета. Уже первая ее поездка в Троицу (1728) оказалась незабываемой. Для девятнадцатилетней царевны, за три года потерявшей самых близких ей людей — отца, мать и старшую сестру, — мудрые троицкие старцы стали утешителями и наставниками. Позднее, при подготовке дворцового переворота, она дала обет: в каждый свой приезд в Москву совершать пешее богомолье в Троицкий монастырь, которому она присвоила почетный титул лавры.

Во время длительного пребывания Елизаветы в Москве в 1749 году в Тайнинском рядом с руинами дворца Алексея Михайловича был построен новый путевой дворец. Он представлял собой огромную усадьбу с фруктовым садом, оранжереей, скотным двором и другими службами (40, 230). Вот как можно представить внешний вид главного здания.

«Дворец, выстроенный, вероятно, по проекту архитектора А. П. Евлашева, стоял у места впадения речки Сукромли в Яузу. Он представлял собой вытянутое одноэтажное здание длиной 44 метра. Лишь в центральной части и по краям располагались вторые этажи, используемые только летом. Эти надстройки заканчивались высокими шатрами, а центральная часть — восьмериком, увенчанным золоченым яблоком и флюгером. Стены дворца были выкрашены Желтой краской, наличники — белой. Здание было перекрыто высокой тесовой кровлей. Внутри дворца находилось 18 помещений, украшенных синими изразцовыми печами, зеркалами в золоченых рамах, картинами» (88, 5).

Екатерина II была последней из царствующих особ, пользовавшихся тайнинским дворцом. 21 апреля 1767 года она праздновала здесь свой день рождения. После этого дворец утратил свое «путевое» предназначение (78, 11 — 13). В 1779 году Екатерина поселила в заброшенном дворце руководителя строительства Мытищинского водопровода генерал-поручика Ф. В. Баура и его подчиненных.