Читаем без скачивания Новый Мир ( № 4 2012) - Новый Мир Новый Мир

В целом исчезновение человека и замена его другим биологическим, а может быть, даже и не биологическим видом имморталистов не пугает, а скорее вдохновляет. Тут возникает другая проблема — не исключено, что «бессмертные существа» сменят «теперешних людей» вовсе не единовременно, а в течение очень длительного периода, а значит, возникает проблема биотехнологического неравенства, когда бессмертные люди будут существовать одновременно со смертными, составляя то ли гонимое меньшинство, то ли — и это скорее — жестокую элиту, ведь бессмертие будет сначала доступно лишь миллионерам и властителям. Еще в начале ХХ века Бернард Шоу в пьесе «Назад к Мафусаилу» описывал эту коллизию — и долгожители в его пьесе оказались безжалостными по отношению к обычным смертным. Проблема неравенства, опасения, что технологии бессмертия будут доступны не всем, постоянно всплывают в российских дискуссиях. Доктор философских наук Светлана Неретина опасается, что биотехнологии вообще вернут нас в кастовый строй. Владимир Пряхин предполагает, что недоступность «таблеток бессмертия» для «людей с улицы» может привести к социальному взрыву, по сравнению с которым Великая Французская революция и Октябрьская революция покажутся веселыми пикниками.

Впрочем, неравенство, даже самое сильное, — не новость для человечества, и в последнее столетие мы были свидетелями того, что социальные блага демократизируются и то, что было привилегией богатых — например, автомобили, — становится достоянием многих.

Имморталисты в целом относятся к необходимости периода неравенства довольно спокойно, и, например, в книге Алеся Мищенко «Цивилизация после людей» описывается подробный сценарий — как смертные люди будут «сожительствовать» с постчеловечеством. По версии Мищенко, человеческий разум переселится на некий бессмертный носитель — «распределенную среду», но не все люди, получив бессмертие, будут готовы продолжить свою эволюцию в виде мыслящей материи. Поскольку расширение сознания, а тем более потеря тела — достаточно пугающие перспективы, то люди, не ставшие мыслящей материей, либо захотят остаться людьми в теперешнем понимании этого слова («реликтовыми людьми»), либо — в виртуальной копии нашего мира с улучшенным виртуальным телом («виртуальные люди»). Последние будут жить либо в некоем подобии компьютерной игры, либо в виртуальном раю. Понимать мысли и намерения бессмертного разума «реликтовые люди» постепенно перестанут, он превратится для людей в совершенно непостижимое божество, людей либо игнорирующее, либо из жалости кормящее. Со временем биологические люди да и жизнь на земле исчезнут.

А как же смысл жизни?

Как будет себя чувствовать человек, достигший бессмертия? Не одряхлеет ли он душой? Не будет ли он умирать от скуки? Не будет ли он страдать от отсутствия смысла жизни? Важнейшая тема имморталистских дискуссий — психологические и экзистенциальные проблемы людей, буде они действительно достигнут бессмертия. И опять же первый подход к этой проблеме мы находим в статье Генриха Ланца, где говорится, что наша жизнь с конечными желаниями и столь дорогими для нас страданиями возможна только в мире смерти и возникновения.

Мысль эта приходит в голову противникам иммортализма постоянно.  В частности, оппоненты имморталистов любят приводить пример струльдбругов — бессмертных существ в «Путешествиях Гулливера» Свифта, которые «упрямы, сварливы, жадны, угрюмы, тщеславны и болтливы, но они не способны также к дружбе и лишены естественных добрых чувств», а в конце концов впадают в полный маразм.

Впрочем, кроме струльдбругов в мировой литературе есть еще образ бессмертных из новеллы Борхеса «Бессмертный» — эти люди полностью утратили интерес к внешнему миру и, погруженные в себя, сидят в пещерах.

В 1982 году Роберт Рождественский пишет стихотворение «Если б только люди жили вечно», описывая полное отсутствие мотивов для какой бы то ни было деятельности у бессмертного человека. Стихотворение заканчивается словами:

Может, самый главный стимул жизни

В горькой истине,

Что смертны мы.

Струльдбруги у Свифта, как и Тифон из древнегреческой мифологии, получили вечную жизнь — но не вечную молодость, и это тоже представляет собой важный аргумент в полемике с имморталистами, особенно если обратить внимание на душевное, а не телесное старение. В пику сторонникам вечной жизни приводится мнение французского философа Владимира Янкелевича, считавшего, что предположительное бесконечное омоложение человека не будет приводить к его же психическому омоложению. Вопрос действительно серьезный. Философ В. В. Минеев и биолог В. П. Нефедов в своей книге о бессмертии спрашивают: «Возможно ли старение самости, субъективной реальности Я при нестарении тела?» — и не дают на него определенного ответа [41] .

В имморталистских дискуссиях широко используются ссылки на известного советского философа, Николая Трубникова, в чьей посмертно опубликованной работе «О смысле жизни и смерти» отмечается, что только смерть способна сообщить жизни ее истинную стоимость. С этой точкой зрения полностью согласен Виталий Кушелев: бессмертие будет представлять собой нескончаемый процесс смены одних состояний другими, что приводит к утрате предпочтения одних состояний перед другими, а значит, исчезают ценность выбора и смысл существования [42] .

Доцент РГГУ Владимир Стрелков утверждает, что обретение человеком бессмертия упразднило бы необходимый всякому смертному «горизонт иного», вследствие чего он скорее всего не будет стремиться к познанию нового, «скорее он утратит перспективу, в которой новое будет иметь для него хоть какой-нибудь смысл» [43] .

Что отвечают на все эти возражения сторонники проекта «Бессмертие»? Прежде всего то, что, конечно, вечная жизнь бессмысленна без вечной молодости, и последнюю тоже надо обеспечить техническими средствами: «…бессмертие и молодость непременно должны дополнять друг друга, ибо лишь в этом случае молодость перестанет быть быстро проходящим достоинством, бессмертие же станет поистине вожделенной целью, а не отпугивающей подчас, как теперь», — объясняет Игорь Вишев [44] .

Кроме того, достижение бессмертия даст человеку немало преимуществ. Например, курский философ Светлана Пекарская считает, что только обретение бессмертия поможет человеку стать действительно свободным, поскольку смерть — фундаментальный источник несвободы. Самое главное — бессмертные люди смогут избавиться от мучительного страха смерти [45] . В этом же ключе рассуждает и таганрогский философ Татьяна Мордовцева: возможность бессмертия является ответом экзистенциалистам, считавшим, что конечность делает жизнь бессмысленной и абсурдной [46] .

То есть в имморталитских дискуссиях апелляция к смыслу жизни и свободе является обоюдоострым оружием. Если одна из сторон считает, что бессмертные люди утратят смысл жизни, то другая уверена: только бессмертные его обретут. «Ограниченная продолжительность жизни делает бессмысленными самые высокие идеи и деяния человека, сколько бы веков потом о них ни помнили, — поясняет Владимир Шемшук. — Потому что в небытие уходят не только люди и поколения, но и целые народы, о которых история не сохраняет даже названия. И только у бессмертных индивидов могут быть бессмертными деяния…» [47] .

Стоит заметить, что, вопреки мнению некоторых энтузиастов, бессмертие не избавляет от страха смерти, так же как не был лишен этого страха сказочный Кощей Бессмертный, вынужденный постоянно беречь вожделенное яйцо. Бессмертный индивид не умрет от старости, но скорее всего может погибнуть от насилия или несчастного случая и будет бояться подобных инцидентов еще больше — ведь на кону вечная жизнь! Предположение, что преддверие бессмертия (или хотя бы экстраординарного долголетия) сделает людей еще более осторожными и боящимися за свою драгоценную жизнь, было сделано еще в драме Бернарда Шоу «Назад к Мафусаилу», а в наши дни эта мысль переоткрыта создателем теории поствитализма Владимиром Кишинцом. Игорь Вишев даже предполагает, что свойственный бессмертным страх за свою драгоценную жизнь благоприятно повлияет в обществе будущего на криминогенную обстановку: потенциальные преступники просто не решатся рисковать своим бессмертием, риск подвергнуться казни для бессмертного будет гораздо внушительнее.