Читаем без скачивания Мистер Рипли под землей - Патриция Хайсмит

Том чуть улыбнулся Бернарду и кивнул. Что означал его кивок, он и сам не знал, – приветствие, подтверждение? Если подтверждение, то что он подтверждал? Том представил себе, как он выдвигает стул, садится рядом с Бернардом и говорит: “Бернард, я не призрак. Ты закопал меня неглубоко, и я выбрался. Смешно, правда? Я только что был в Лондоне и видел Цинтию. Она сказала…” Затем он тоже возьмет вина и хлопнет Бернарда по руке, чтобы он убедился, что Том живой… Но все это было только в его воображении. Бернард смотрел на него устало и, как показалось Тому, враждебно. Том опять почувствовал, как в нем закипает гнев. Он выпрямился, открыл дверь позади себя, не оборачиваясь, и сделал плавный и грациозный шаг назад, на улицу.

Он сам понимал, что проделал все это вполне сознательно. Официантка в черном платье не взглянула на Тома – возможно, она его не заметила. Она была занята чем-то за стойкой справа от входа.

Том перешел дорогу, направившись прочь от кафе с Бернардом и от Зальцбурга. Теперь он оказался на стороне дороги, выходившей на реку, которая была совсем близко. На обочине стояла телефонная будка со множеством стеклянных перегородок. Остановившись за ней, Том закурил французскую сигарету.

Бернард вышел из кафе, и Том стал медленно обходить будку так, чтобы она всегда оставалась между ним и Бернардом. Тот нервно оглядывался, но с таким видом, будто на самом деле не ожидал его увидеть. Во всяком случае, Тома он не заметил и довольно быстрым шагом направился по дороге в сторону от города. Выждав немного, Том последовал за ним.

Впереди возвышались горы, разрезанные долиной сужающегося Зальцаха. Горы были покрыты темно-зелеными лесами, в основном сосновыми. Пока еще они шли по мощеной дороге, но впереди уже было видно место, где она переходила в обыкновенную проселочную. Может быть, сверхъестественная энергия Бернарда загонит его на самую вершину горы? Раз или два Бернард оборачивался, и Тому приходилось поспешно прятаться. Однако по поведению Бернарда было видно, что Тома он не заметил.

Они были, наверно, уже километрах в восьми от Зальцбурга, подумал Том. Он остановился, чтобы утереть со лба пот и ослабить узел галстука под шарфом. Бернард скрылся за поворотом дороги, и Том заторопился, – фактически побежал, испугавшись, как и прежде в Зальцбурге, что Бернард куда-нибудь свернет и он его потеряет.

Дойдя до поворота, он его увидел. Как раз в этот момент Бернард обернулся, и Том широко раскинул руки в стороны, чтобы его легче было заметить. Но Бернард быстро отвернулся, как уже делал раньше, оставив Тома в сомнении: видел его Бернард или нет? Но не все ли равно? Том продолжал идти вперед. Дорога опять поворачивала, и опять Том ускорил шаги. На этот раз Бернарда за поворотом не было видно. Остановившись, Том прислушался к шуму в лесу. Но до него доносилось только щебетание птиц и далекий перезвон колоколов в какой-то церкви.

Затем слева раздался слабый треск сучьев, сразу прекратившийся. Том свернул в лес и, пройдя несколько шагов, опять остановился.

– Бернард! – крикнул он изо всех сил хриплым голосом. Бернард не мог не услышать его.

Ничто не нарушало тишины. Очевидно, Бернард раздумывал, что ему делать, предположил Том.

Затем послышался отдаленный глухой удар. Или это ему почудилось? Том углубился в лес. Ярдов через двадцать начинался спуск к реке, а слева виднелся большой светло-серый утес, возвышавшийся над долиной реки футов на тридцать-сорок, а может, и больше. На вершине утеса Том заметил рюкзак Бернарда и сразу понял, что произошло. Том подошел ближе, прислушиваясь, но даже птицы, казалось, притихли. На краю утеса Том посмотрел вниз. Сверху обрыв был не отвесный, и Бернарду, очевидно, пришлось пройти несколько шагов, прежде чем прыгнуть, или сначала прокатиться, а затем упасть.

– Бернард?

Том прошел левее, где было удобнее подойти к краю обрыва. Держась за небольшое деревце и заприметив поблизости еще одно, за которое можно было бы ухватиться, если бы он поскользнулся, Том заглянул вниз и увидел распростертую на камнях серую фигуру. Одна рука была откинута в сторону. Бернард упал с высоты четырехэтажного дома, и к тому же на скалы. Он не шевелился. Том отошел от края.

Он поднял рюкзак Бернарда, оказавшийся до смешного легким.

Прошло какое-то время, прежде чем Том начал что-нибудь соображать. Рюкзак он по-прежнему держал в руках.

Найдет ли кто-нибудь Бернарда? Не видно ли его с реки? Но разве там кто-нибудь бывает? Вряд ли какой-нибудь турист наткнется на него – по крайней мере, не сразу. Том не мог заставить себя подойти к Бернарду ближе и взглянуть на него. Том знал, что он мертв.

Это было весьма своеобразное убийство.

Том пошел вниз по дороге к Зальцбургу. По пути ему никто не встретился. Ближе к городу он увидел автобус и остановил его. Он не вполне отдавал себе отчет в том, где находится, но автобус шел в сторону города.

Водитель назвал какое-то незнакомое Тому место и спросил, туда ли ему нужно.

– Куда-нибудь ближе к Зальцбургу, – ответил Том.

Водитель взял с него несколько шиллингов.

Когда Том стал узнавать места, он сошел с автобуса и проделал остаток пути пешком. Наконец, он достиг площади Резиденцплатц, а затем и Гетрайдегассе. Рюкзак Бернарда был при нем.

Войдя в “Гольденер Хирш”, он почувствовал приятный запах мебельного воска – аромат комфорта и покоя.

– Добрый вечер, сэр, – сказал портье и подал ему ключ от номера.

24

Том проснулся. Он видел тяжелый сон, в котором человек восемь (из них он знал только одного, Джеффа Константа) в каком-то доме издевательски подсмеивались над ним, потому что у него ничего не ладилось. Он опаздывал куда-то, никак не мог разобраться со счетом, по которому был должен кому-то; в отличие от остальных, он был в шортах вместо брюк и вдобавок ко всему забыл о какой-то важной встрече. Вызванное сном подавленное настроение не покидало Тома еще несколько минут после того, как он сел на постели. Протянув руку, он коснулся толстой полированной крышки ночного столика.

Затем он заказал в номер завтрак.

После первых же глотков кофе Том почувствовал себя лучше. Он колебался – предпринять ли какие-то шаги в связи с Бернардом (но какие?) или позвонить Джеффу с Эдом и сообщить о том, что произошло. Джефф, наверное, сказал бы что-нибудь определенное по этому поводу, но Том сомневался, что он или Эд смогли бы подсказать ему, что следует сделать в данный момент. Том нервничал, и это состояние не давало ему сосредоточиться, чтобы найти какой-либо выход. С Джеффом и Эдом ему хотелось поговорить просто потому, что ему было страшно и одиноко.

Том предпочел не толкаться на шумном, переполненном людьми переговорном пункте, а позвонить из своего номера. Ожидая, пока его соединят и его неопределенное положение как-то разрешится, он провел полчаса в странном, хотя и не лишенным приятности, подвешенном состоянии. Том начал осознавать, что если он и не толкал Бернарда на самоубийство, то, по крайней мере, желал этого. С другой стороны, если Бернард и без того собирался покончить с собой, вряд ли Тома можно было обвинять в чем-либо. Наоборот, он неоднократно пытался показать Бернарду, что он жив, но тот, похоже, предпочитал считать его призраком. Самоубийство Бернарда было почти – или совсем – не связано с ощущением Тома, что это он убил его. Ведь Бернард символически повесился в его погребе еще за несколько дней до того, как он напал на Тома в лесу.

Том понял еще одну вещь: ему нужен был труп Бернарда, и эта мысль непрерывно крутилась на задворках его сознания. Если ему удастся выдать его за труп Дерватта, то вопрос о том, что случилось с Бернардом Тафтсом, отойдет на второй план. Но это можно будет продумать позже.

Зазвонил телефон. Том схватил трубку. На проводе был Джефф.

– Это Том. Я в Зальцбурге. Ты меня слышишь?

Слышимость была прекрасной.

– Бернард… Бернард умер. Прыгнул с утеса.

– Да ты что?! Покончил с собой?

– Да. Я видел его. А что происходит у вас?

– Они – в смысле, полиция – опять ищут Дерватта. Они не могут понять, то ли он в Лондоне, то ли еще где-то… – Джефф говорил, запинаясь.

– С Дерваттом пора кончать, – сказал Том, – и сейчас как раз удобный момент. Не говори полицейским о смерти Бернарда.

Джефф не понял, что он имеет в виду.

Но Том не мог излагать по телефону свои планы. Он сказал только, что постарается вывезти останки Бернарда из Австрии и переправить во Францию.

– Ты хочешь сказать… А где он сейчас? Все еще там?

– Да. Его никто не видел. – Том говорил, преодолевая раздражение и терпеливо отвечая на бестолковые вопросы Джеффа. – Мне придется подстроить так, будто он кремировал себя или, вернее, высказал желание, чтобы его кремировали после смерти. По-моему, это единственный выход, как ты считаешь? (Единственный, если он хочет в очередной раз вытащить “Дерватт лимитед” из ямы.)