Читаем без скачивания Главный соперник Наполеона. Великий генерал Моро - Алексей Зотов

Мы привели здесь почти полностью описание сражения при Гогенлиндене, сделанное самим Наполеоном значительно позже события. И хотя нам не приходится удивляться его гению, феноменальной памяти, военному профессионализму и т.д., тем не менее в его словах угадываются оттенки если не зависти, то, по крайней мере, явной критики Моро (…использовал только половину армии; …не было связи между дивизиями Ришпанса и Декана;

…французские войска блуждали всю ночь со 2-го на 3-е декабря и поэтому не все дивизии успели подойти к началу сражения; …лишь благодаря усилиям Нея, а также импровизированной атаки Ришпанса была добыта победа и т.п.).

Здесь невольно вспоминается проигранное в 16.00 и выигранное через час сражение при Маренго. Вот как описывает драматические минуты этой легендарной битвы уже цитированный нами Адольф Тьер: «…каре смыкает ряды, но еще держится. Наконец, расстреливаемый со ста шагов в упор, этот “гранитный редут”, консульская гвардия, ведет стрельбу до последнего патрона и затем под огнем вражеской артиллерии отступает… Бонапарт, сидя на насыпи у большой дороги …видит, как мимо него, справа и слева, в сильном беспорядке отступает пехота. Некоторые батальоны шли толпой, без всякого строя…

16 часов. Французы продолжают отступать…» Куанье писал в своих мемуарах, что «…видел колонну беглецов, удиравших со все ног…»

16 часов 30 минут. В рядах австрийцев раздаются уже ликующие победные крики. Непобедимый Бонапарт разбит! Раненный в руку Бертье считает сражение проигранным.

17 часов. Генерал Дезе во главе шеститысячной дивизии Буде показывается перед Сан-Джулиано-Веккьо. Он с ходу вступает в бой, опрокидывает ошеломленных австрийцев, часть из которых уже села готовить себе суп, и погибает, сраженный пулей в сердце, принеся победу Наполеону.

Хотя в анналах Истории сохранилось описание ошибок, совершенных Наполеоном в сражении при Маренго, мы не беремся анализировать здесь действия великого человека, ведь победителей не судят, да и, по словам самого Наполеона, «победа всегда достойна похвалы, независимо оттого, что ведет к ней — удача или талант главнокомандующего». На наш взгляд, этот афоризм справедлив как для Маренго, так и для Гогенлиндена.

Итак, перед нами два сражения, отделенных исторически ничтожным промежутком времени — 5,5 месяца. Оба равны на чаше весов. Или все же нет? И да и нет. Да — потому что ими руководили два великих французских полководца. Напомним читателю, что Бонапарт и Моро как военачальники в общественном мнении французов в конце 1800 года воспринимались равными, и Наполеон еще не был тем, кем он станет через 5—10 лет. Да — потому что оба сражения были выиграны, хотя исход их висел на волоске.

Нет — потому что, во-первых, Гогенлинден был грандиознее Маренго, хотя бы по численности противоборствующих сторон, которая в 2 —3 раза превосходила Маренго. Во- вторых, Гогенлинден на некоторое время затмил своей славой Маренго, и если бы не наполеоновская пропаганда, ограничение свободы печати, сейчас о Гогенлиндене говорили и писали бы больше, чем о Маренго. И, наконец, в-третьих, что самое главное — политические последствия Гогенлиндена были куда более значимыми для судеб Французской республики, чем последствия Маренго. Именно Гогенлинден Моро, а не Маренго Бонапарта привел к краху второй коалиции и подписанию Люневильского мирного договора. И здесь своей победой Моро вновь помог Бонапарту. И если бы не жестокая цензура, введенная Наполеоном, то сражение при Гогенлиндене считалось бы жемчужиной в череде побед республиканских армий, и о нем и о Моро писали бы куда больше!

Однако, как мы вскоре сможем убедиться, Наполеон не простит этой победы ни Ришпансу, ни Гренье, ни многим другим способным офицерам, кто был вместе с Моро в этот знаменательный день, ни самому Моро. Пользуясь своей властью, Наполеон постепенно удалит из окружения Моро его сподвижников. Так, Гренье отправится с экспедиционным корпусом в Сан-Доминго, Ришпанс — в Гваделупу, Декан — в Индию, Иль-де-Франс и на Сейшельские острова, Лекурб будет смещен, а затем вовлечен в какую-то аморальную аферу.

Маренго и Гогенлинден — эти два блестящих сражения в истории революционных войн, увы, явятся для двух великих полководцев двумя яблоками раздора. Причины, полагаем, понятны.

Через шесть лет в битве при Ауэрштедте маршал Даву разобьет почти всю прусскую армию, имея под рукой только один корпус, а «бог войны» при Иене уничтожит лишь фланг пруссаков. Маршал превзойдет императора, зажав в тиски войско короля прусского; и это будет не менее ярко, чем Аустерлиц. Но об этом мало кто знает!

«Редкие существа не подвержены зависти, — пишет А.Ю. Иванов в своей книге «Двенадцать Бонапартов» (М.: Вече, 2006, с. 128), — Наполеон из них. Но кто может гордиться свободой от ревности — чувства, которое он теперь будет испытывать к Даву? Хотя о подвиге “паладина” и существенных деталях событий узнают избранные, а вся слава вступления в Берлин достанется императору!»

Испытывал ли Бонапарт в 1800 году зависть к Моро за Гогенлинден? Полагаем, что да. Испытывал ли Моро зависть к Бонапарту за Маренго? Думаем, да, но недолго. Гогенлинден затмил Маренго и вознес Моро на вершину славы. Однако так повелось, что всегда выигрывает тот, кто стоит у руля власти. И Бонапарт не переживает, он уже знает, как сделать так, чтобы потомки запомнили только Маренго Наполеона, а не Дезе, а про Гогенлинден вообще забыли. Но этот успех Моро Бонапарт обязательно использует в своих целях.

После короткой передышки Моро идет на Вену. Никто и ничто уже не в силах остановить победоносную Рейнскую армию. Эрцгерцог Карл, сменивший своего неудачливого брата, вынужден просить о перемирии. «Надеюсь, вы ему откажете, — ведь мы в восьми переходах от Вены, — говорит Декан, — вы же не лишите нас славы победоносно завершить кампанию?»

«А разве завоевание мира не важнее?» — отвечает ему Моро. И в Рождество, 25 декабря 1800 года перемирие было подписано в Штайре (Австрия). Французские аванпосты действительно появились в 100 километрах от Вены, вот почему первый консул, наученный горьким опытом, и слышать не хотел об окончании войны до тех пор, пока Австрия не подпишет сепаратный договор с Францией. Отброшенная на свой последний оборонительный рубеж, отделявший ее от собственной столицы, Австрия была вынуждена выйти из союза с Англией. Британский кабинет, заплативший 2 миллиона фунтов за эту войну, ничего не мог сделать. Раздражение первого консула по поводу уклончивой политики Австрии и заговоров, творимых Англией с целью восстановления правления Бурбонов, о которых Бонапарт был хорошо осведомлен, нельзя было скрыть. Вот почему его радость от победы при Гогенлиндене была велика, так как именно эта победа перевесила чашу весов в его пользу. И помог ему в этом его соперник — скромный генерал Жан-Виктор Моро.