Читаем без скачивания Колдовские ворота - Антон Антонов

45

Одного взгляда на рабские казармы, куда Тассименше довольно быстро привела Барабина, оказалось достаточно, дабы понять, что дело обстоит гораздо хуже, чем можно было себе представить.

Уходя из замка, Ночной Вор забрал с собой не только самых ценных гейш, но и всех невольниц вообще.

Казармы с трехъярусными койками были пусты.

Еще была надежда, что они просто разбежались, когда подземелья оставили те, кто их охранял. Но у Тассименше было другое мнение.

Она уверяла, что невольницы никогда бы не разбежались все до единой. Одних остановил бы страх перед наказанием, а оно за попытку побега весьма сурово — вплоть до мучительной казни. Другие же остались бы на месте из страха перед врагами, захватившими замок и опьяненными победой.

Не для всех рабынь Ночного Вора баргауты были врагами. Но даже из баргаутских девушек далеко не все поспешили бы навстречу освободителям. Во-первых, потому что понимали — никакие они не освободители, а во-вторых — потому что янычарам, одуревшим от своего зелья, все равно кого насиловать.

Пустые казармы могли означать только одно — рабынь увели люди Ночного Вора.

И судя по вместимости казарм, было крайне сомнительно, что всех невольниц подняли наверх, чтобы поставить в оборонительные ряды, на которые несколько раз натыкались в проходах и башнях баргауты, штурмующие замок.

Уж во всяком случае терранскую гейшу, которая стоит больше золота, чем она весит, Ночной Вор никогда бы не поставил в оборонительный заслон.

В этих заслонах половину гейш перебили в бою, а другая половина досталась победителям, и как раз сейчас баргауты насиловали их во всех углах замка по очереди и скопом.

Робер о’Нифт был не идиот, чтобы бросить драгоценность под ноги свиньям.

Правда, Тассименше сказала, что самых ценных рабынь держали не в этой казарме, а по соседству с тайными покоями Ночного Вора.

Эти покои оказались недалеко, но путь к ним преградили черные воины с красными поясами — очень похожие на тех, которых Барабин и Тассименше перебили в темноте некоторое время назад.

Справиться с новой группой самурайствующих молодчиков оказалось труднее. Рука врагов колоть устала, а главное — озверин практически выветрился из головы, уступив место жесточайшему похмелью.

Сражаться с будуна против превосходящих сил противника — удовольствие значительно ниже среднего.

Хорошо что черно-красные ниндзя тоже не собирались строить из себя камикадзе. Кажется, в свете факелов они узнали Истребителя Народов, но не разобрались в его текущем состоянии и сочли за благо отступить в преддверие тайных покоев.

Тассименше по левую руку от Барабина изумленно вскрикнула, увидев, что преддверие завершается не хорошо знакомым ей входом в покои, а огненной аркой.

Барабин отреагировал на это зрелище гораздо спокойнее. Он такую арку уже видел.

Правда, в прошлый раз он ринулся в клубящийся дым первым и не видел, как это выглядит со стороны.

Теперь у него появилась возможность восполнить пробел в образовании.

Самурайствующие молодчики скрывались в дыму один за другим, но ничего особенно эффектного в этой картине не было. Все выглядело так, словно это обыкновенный дым, только очень густой и почему-то не сбивающий дыхание.

Последние двое самураев еще держали оборону, отбиваясь от мечей Барабина и его гейши, и, не прекращая схватки, все четверо ввалились в дымный проем огненной арки вместе.

Их разметало по сторонам только в дыму, и Барабин перестал махать Эрефором из опасения задеть Тассименше. Он искренне надеялся, что другие сделали то же самое из опасения задеть друг друга — однако, вывалившись из дыма, вообще никого не увидел рядом с собой.

Тассименше появилась в поле зрения лишь где-то через секунду после него, а самураи не появились вовсе.

Логично было предположить, что они вышли из дыма раньше и успели юркнуть в какую-нибудь дырку из тех, что сразу же попались Барабину на глаза.

Других вариантов попросту не было, потому что огненная арка сразу после выхода Тассименше огненным вихрем ушла в потолок, не оставив никакого следа.

Помещение, в котором очутился Барабин, было похоже на пещеру вроде той, откуда штурмовая группа при содействии друида переместилась в мостовую башню. Только здесь расходящихся ответвлений было, пожалуй, побольше, а еще — не нужны были факела.

Свой факел Тассименше потеряла в схватке. По ту сторону колдовских ворот он тоже был не нужен. На пути к тайным покоям Ночного Вора по стенам горели светильники.

С этой стороны никаких светильников не было, но откуда-то сверху пробивался свет. И в проходах, за исключением самых низких и узких, тоже угадывались какие-то источники света.

Барабин машинально выбрал из всех коридоров самый светлый и просторный, и оказалось, что он не один такой умный.

Роман едва успел затормозить и вжаться в стену за несколько метров до того места, где проход расширялся до размеров большого зала. И был этот зал заполнен нагими женщинами в ошейниках и мужчинами, одетыми в черные кимоно.

Прильнув к стене, Барабин периферийным сознанием отметил одну странность. Ее поверхность очень мало напоминала каменную. Скорее она была схожа с древесной корой, что для стены пещеры по меньшей мере удивительно.

Шершавая и бугристая эта кора источала какое-то живое тепло — как ветви векового дуба, на которых Барабин спасался от пьяного барона Дорсета; как ствол огромного дерева, к которому Роман прижимался спиной, отражая атаки аргеманов на берегу моря у деревни Таугас; как нагретые солнцем деревянные борта «Торванги» или как переплет Книги Друидов, которая без возражений приняла его не вполне правдивую клятву в замке дона Бекара.

Но исследовать это странное свойство пещерных стен Барабину было некогда.

В дальнем конце зала он увидел черный плащ Ночного Вора, и девушка, которая была главной и единственной целью Романа в этой одиссее, стояла на коленях рядом с ним.

46

Зэков на этапе, когда надо остановиться и чего-то ждать, сажают на корточки. Из этой позы крайне неудобно переходить на бег. Надо сначала встать, а за это время конвой наверняка успеет понять, что происходит, и отреагировать на рывок.

Есть, однако, и другая подобная поза, менее неудобная, но, пожалуй, даже более унизительная.

Нагие рабыни в пещерном зале стояли на коленях и никто из них не делал попытки к побегу. Впрочем, и бежать им по большому счету было некуда.

Барабин беглым взглядом насчитал семь выходов из зала, и каждый перекрывала группа людей в черном.

Тот проход, где находился сам Барабин вместе с Тассименше, тоже был перекрыт, но Роману повезло, что проход этот был довольно извилист и изобиловал выростами и нишами.