Читаем без скачивания Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8" (СИ) - Симада Содзи

Наконец я, не прячась, подошел вплотную. Это была камелия. Высотой в мой рост. Даже ночью на ней были видны два тяжелых красных цветка.

У меня было такое чувство, будто меня нагло обманули. Куда исчезла тень, которую я преследовал от «Рюгатэя»? Разве эта камелия – не та самая тень? Могло ли это дерево сдвинуться отсюда и заманить меня на это кладбище?

От этих мыслей по моей спине вдруг пробежал холодок. Мне и так было холодно, но тут я промерз до глубины души. Но это было лишь временно, и пока я стоял неподвижно, страх внутри меня исчез, сменившись странным чувством ностальгии.

Среди сборников японских историй о привидениях, которые собрал и прокомментировал Якумо Коидзуми, некоторые мне особенно нравятся. Я вспомнил одну из них. История следующая.

Когда-то давным-давно в одну деревенскую кондитерскую стала по вечерам приходить женщина, чтобы купить немного сиропа. У нее было бледное и печальное лицо, а монеты, которыми она платила, были всегда холодны как лед. Хозяин кондитерской, заподозрив неладное, проследил за женщиной. Она беззвучно проскользила до кладбища на окраине села. Там прошла между надгробиями и скрылась в одной из могил.

Кондитер попросил настоятеля местного храма сдвинуть надгробие, и когда выкопал гроб, то обнаружил на дне лежащего рядом с мертвой женщиной новорожденного ребенка, сосущего сироп. Умершая незадолго до родов женщина родила в гробу. Чтобы младенец не умер, она превращалась в духа, выходила в этот мир и каждую ночь покупала сироп, чтобы под землей дать ребенку вместо молока.

Я посмотрел на камелию, потом на надгробия, выстроившиеся в ряд перед деревом. Эти надгробия немного отличались от других. Во-первых, они выглядели довольно старыми. Большинство покрыто мхом, у некоторых на углах кое-где сколы и закругления. Кроме того, они были меньше других по размеру. К тому же эти надгробия с двух сторон окружены каменной стеной высотой около метра, которая отгораживает их от остальных могил на кладбище. Таких надгробий навскидку, вероятно, больше десяти. Людей, которые спят под ними, явно хоронили иначе, чем других.

Присев перед этими надгробиями, я напряг в темноте глаза и стал читать надписи. На ближайшем ко мне я прочитал, что под ним лежат Садако, Кацухиро и Ясуо Канаи. На одном надгробии высечено сразу несколько имен. На другом – Канэ и Сюити Ёсида. Получается, на каждом надгробии написаны имена двух-трех человек. Это очень необычно. И не похоже на семейную могилу. Такие надгробия я видел впервые.

В такой темноте трудно было читать дальше. Я встал и решил завтра спросить у настоятеля.

Страх чудом исчез. Я направился обратно к главному зданию, беспокоясь только, как бы не замерзнуть в ночном тумане, скрывавшем силуэты предметов вокруг. Я не смельчак, но не могу сказать, что не люблю истории о привидениях. Если это сентиментальные истории, они мне даже нравятся.

Я прошел мимо здания храма, пересек двор и оказался перед деревянными дверями, ведущим к нижним воротам. Я удивился, попытавшись их открыть. Они были заперты. Я поискал навесной замок, но, присмотревшись в темноте, обнаружил, что в двери есть замочная скважина. Юкихидэ Инубо обязательно должен был прийти сюда до шести часов утра. Значит, ключи от этой двери должны были быть и у Юкихидэ, и у Адати, настоятеля храма Хосэндзи. Судя по всему, этот замок можно открыть как снаружи, так и изнутри.

Делать было нечего. Ничего не оставалось, как снова спуститься по склону через бамбуковые заросли. Я пошел в сторону звонницы, точнее, к месту, где рядом с ней кончалась земляная стена. Тут я почувствовал тот странный запах, о котором уже забыл.

Я внезапно вспомнил одну из слышанных в детстве радиопередач под названием «Театр Эдогавы Рампо»[423]. На самом деле я вспомнил о ней раньше, но у меня не было времени об этом думать. Я уже давно забыл подробности, но до сих пор помню ужасающую атмосферу. История примерно такая. Мужчина, живший возле озера на окраине провинциального города, иногда по вечерам чувствовал странный запах. Это был запах чего-то сгоревшего. В детстве этот мужчина жил прямо за крематорием и рос, вдыхая запах горящих трупов. Печь располагалась у подножия горы в отдаленном районе, и запах дыма, идущий из трубы, и запах лесной зелени сливались воедино, создавая неописуемо странную смесь. Он хорошо это помнил. Запах, который он иногда ощущал у озера, был в точности похож на запах возле того крематория.

Однажды мужчина снова почувствовал запах и стал смотреть в бинокль на другой берег озера. Там из одной из труб валил дым. Несомненно, это был крематорий.

Он спрашивал об этом у людей, но они говорили, что это просто прядильная фабрика. Он стал жаловаться своим знакомым, что на этой фабрике иногда сжигают трупы, но все только смеялись и не спорили с ним. Разочаровавшись, человек решил поздно вечером отправиться на фабрику и провести расследование.

У каждого, особенно у писателей, есть несколько незабываемых рассказов, прочитанных или услышанных в детстве. Рассказ о запахе сожженных за озером трупов произвел на меня сильное впечатление. Он остался в моей памяти. После этого я расспросил друзей, где в нашей местности находится крематорий, и специально ездил туда услышать этот запах.

Я уже давно забыл его. Но странно, что до сих пор помню тот, что представился мне, когда я с волнением слушал эту радиопередачу. Это был резкий запах, какой, возможно, бывает, когда горит влажная кожа. И запах на территории храма Хосэндзи было именно таким.

Мой страх, казалось бы, прошел, но, пока я пересекал территорию храма, меня снова охватило неописуемое чувство отчаяния и тревоги. Пустая звонница постепенно приближалась. Рядом с ней была ветхая земляная стена. В просвете между земляной стеной и звонницей шумела темная бамбуковая чаща. Я дрожал при мысли, что мне придется пройти через нее. Теперь я еще раз осознал, что я тут совершенно один, и содрогнулся.

Я стал думать, не сошел ли я с ума? Это чувство внезапно начало бурлить внутри меня, и я испугался до смерти. Мне захотелось присесть на корточки. Подождать утра здесь? Да, так лучше. Я серьезно задумался об этом.

Когда я подошел ближе, заросли на глазах превратились в жилище загадочного монстра, и я не мог поверить, что прошел там. Больше всего я ненавидел запах сожженных трупов, который становился все сильнее и сильнее. Откуда он? Почему здесь так пахнет в такое время? Не в силах подавить страх и раздражение, я хотел кричать во весь голос.

Я стоял перед зарослями бамбука. Под ногами шуршала невидимая во мраке трава. Задул ветер.

Запах становился все сильнее и сильнее, казалось, от него можно потерять сознание. Это из-за страха или от сонливости? Все происходящее представлялось мне нереальным. Интересно, сколько сейчас времени? До утра, наверное, еще долго. Я не взял с собой часов. Почему я сюда забрался? Почему сделал такую глупость? Ведь останься я в теплой постели, у меня не было бы никаких проблем.

Но, как ни трудно в это поверить, это все-таки реальность. И вечно стоять здесь невозможно. Значит, я должен самостоятельно вернуться в свою комнату. Никто мне не поможет.

Чувствуя, что готов заплакать, я вошел в заросли. Ноги путались в низком кустарнике. Уже на втором шаге нога поехала по склону. Я понял, что пытаться идти осторожно еще страшнее, и побежал вниз по склону быстро, как только мог.

Когда я уже решил, что спуск кончился, мои руки внезапно ударились в деревянную стену. Что бы это могло быть? Я некоторое время не понимал, что произошло. Я думал, что спускаюсь прежним путем и приду в то место, откуда начинал подъем, но оказался совсем не там.

Потом стало понятно, в чем дело. Поднимаясь по склону в темноте, я от волнения неправильно определил направление. И сейчас стоял рядом с хижиной, где находилась циркулярная пила.

Но удивило меня не только это. По-прежнему стояла безлунная, туманная ночь, но вокруг меня было уже не так темно. Все вокруг наполнял бледно-желтый свет. Я вспомнил ночь, когда впервые прибыл сюда. Той ночью, когда случился пожар в стеклянной комнате на третьем этаже «Рюбикана», каменные ступени и весь двор были нереально яркими, как сцена в волшебном фонаре.