Читаем без скачивания Зерно жизни - Дмитрий Хван

- Убийства, - буркнул смуглый солдат.

- Да, он убивал туземцев! И грозился убить полковника! - раздались нестройные голоса из строя.

Почувствовав, к чему идёт дело, Малик тяжело задышал и, выражая свой протест, истошно закричал:

- Вы не можете судить меня, меня может судить лишь американский суд! Это незаконно, я гражданин США.

- Я уже говорил, что здесь - в этом мире, нет ещё никаких штатов. Да и суда не будет, - спокойно сказал Саляев.

Ринат достал пистолет и, сняв с предохранителя, дослал патрон в патронник.

- Джобс Малик! Выйти из строя! За неподчинение старшему по званию, за организацию вооружённой банды, за похищения и изнасилования, за грабёж и убийства, - помедлив мгновение, Саляев нажал на спусковой крючок.

Джобс упал навзничь, густо оросив байкальский песок тёмной кровью.

- Приговор - смерть, - закончил Саляев.

Дёрнувшийся было, строй американцев быстро успокоили прикладами морпехи.

- Ну а вам, господа, ещё предстоит доказать свою полезность нашему обществу, чтобы пользоваться его благами, - продолжил полковник, обращаясь к оставшимся десяти солдатам.

- Кто готов к этому - выйти из строя!

Из строя подались четверо американцев.

- Что же, хорошо. Ринат, займись этими парнями, остальных запереть в хатысмовой тюрьме. Полковника ко мне в избу. Ринат, поешь и тоже ко мне. Всё, разойтись.

Поманив из четвёрки вышедших из строя американцев Брайана, полковник негромко сказал ему.

- Белов, чем быстрее ты вспомнишь, что ты русский, тем лучше будет для тебя и для нас.

Брайан покраснев, задумался.

В стоящем на столе блюде дымилось ароматное мясо, айсбергом торча из наваристого бульона, в котором утонул картофель, и плавала нарезанная кружочками морковь, а сверху это великолепие было посыпано терпкой травкой. МакГроу, не в силах отвести взгляда от блюда, одними губами читал молитву, с надеждой ожидая, когда же ему разрешат приступить к трапезе. Два с половиной месяца, проведённых в этих диких местах стали для Генри сплошным кошмаром. Постоянное недоедание, регулярное недосыпания, побои и издевательства стали нормой для полковника. Это испытание подкосило его и физически и морально, он стал ненавидеть себя за своё малодушие, за малодушие своих подчинённых, которые не смогли или не захотели оставаться солдатами армии США, а моментально превратились в сборище бандитов и насильников. Малик и Омар с первого же дня в новом мире отказались подчиняться его приказам, отобрав оружие, заставив присоединиться к ним Стивена и Томаса. А остальные оказались против них слабаками. В глазах и носу предательски защипало, Генри закатил глаза, пытаясь остановить слёзы, но они всё равно потекли по осунувшимся щекам. Плечи его дёрнулись. А вскоре, уронив голову на грудь, он хрипло разрыдался.

Глава 13

Енисейский острог, весна-лето 7138 (1630).

Ждан Кондырев, присланный из Тобольска на енисейское воеводство, взамен боярина Шаховского, убитого заговорщиками во главе с бывшим енисейский атаманом, немедля взялся за укрепление положения Енисейска. Высокий да широкий в плечах мужик, с чертами лица, будто вытесанными из камня, он являл собой настоящую каменную глыбу. Сам из мелких дворян, выходцев из Литвы, башковитый, прямой и честный, да с неуловимой для чужака хитринкой, Ждан был настоящим воеводой, который, если что, не будет искать вспоможение товарищей, а сам сможет указать ослушникам их место.

Вместе с новым воеводой в Енисейск прибыло сто тридцать казаков и служилых стрельцов, а также шесть крестьянских семейств, для занятия огородничеством. Новый воевода сибирского форпоста Московского царства незамедлительно взялся за дальнейшее распространения влияния енисейского воеводства, чувствуя острую конкуренцию со стороны Красного Яра. Начал Ждан с укрепления в Братской землице, где его атаман, Максим Перфильев, в устье Оки-реки основал острог и стал укрепляться в той земле, собирая ясак с бурятов, да приводя их под руку русского царя. Так, собиравшие ясак с бурят и тунгусов, казаки Перфильева в середине лета достигли Удинского зимовья, в коем оставалось к тому времени лишь несколько казаков.

Форт-Удинск, июль 7138 (1630).

- Паруса на реке! - заорал дозорный с башни островной крепостицы, начав что есть сил лупить по чугунной пластине, отлитой в кузнице Репы, предупреждая крепость и форт о появлении на Ангаре чужаков. Однако казацкие струги, постояв недолго вблизи острова и укреплений, стали забирать правее, уходя к Удинскому зимовью.

- Ну всё, вот и кончились наши спокойные деньки. Жди гостей теперь вскорости, - озадаченно пробормотал Карпинский, отводя бинокль от глаз.

- В Удинское зимовье пошли, а там для них облом будет, - с долей злорадства сказал Сазонов.

- Баракайские ясака так и не давали? - спросил Карпинский.

- Ну да, недавно приходил их человек, предлагал нам все шкурки поменять на оружие.

- Ясно. Но казаки могут выбить из них этот ясак силой.

- Петя, ты не переживай за них. У Баракая советник уже есть - Акира наш там, если казаки в тайгу сунутся, они будут уходить в чащобу. Акира научил их дозоры учинять.

- Учинять? - расхохотался Пётр, - товарищ майор, вы уже словами казаков разговоры ведёте.

Сазонов ухмыльнулся, кивнул:

- С кем поведёшься, как говорится. Ладно, я в форт, надо за ними понаблюдать, а то ещё удумают что-нибудь. Остаёшься за старшего.

- Есть, - козырнул Карпинский.

Оба казацких струга были наполовину вытащены из воды, видимо, для починки. Струги вблизи оказались несколько меньше в размерах, по всему выходило, что привезли они менее двадцати человек. Но в условиях Сибири и двадцать человек - сила, с которой надо считаться всем окрестным племенам и улусам. И приходилось считаться, а не то навалятся страшные бородатые казаки с огненным боем, заберут аманатов до следующего сбора ясака, попробуй - не отдать.

Хотя для многих народов Сибири начало сдачи ясака пришлым людям означало возможность выжить в условиях набегов и грабежей со стороны соседних, более сильных народов или племён. Те же ангарские тунгусы легко приняли сторону российских пришельцев из-за того, что незадолго до их появления на Ангаре доминировавшие тут буряты убили наиболее влиятельного тунгусского князца Приангарья - Тасея. Поэтому тунгусы приняли сторону более сильных пришельцев, которые не проявляли агрессии к ним, а лишь предложили сдавать ясак шкурками в обмен на покровительство. Тут же на Ангаре прекратились набеги бурят на тунгусские поселения и их грабёж, а так же кровавые разборки между тунгусскими кочевьями. Постепенно вести о тунгусском замирении на Ангаре расходились по округе, подобно оставленными брошенным камешком кругами на поверхности воды. Особого почёта пришельцам добавила байка о служащих им злых демонах-шутхэров, гуляющая среди туземцев и обрастающая с каждым рассказчиком очередными леденящими кровь подробностями.

На Ключ-острове, прибывшими на границу Ангарского края казаками Усольцева была выстроена небольшая часовня. Впервые в истории этого мира над Ангарой вознёсся православный крест, известный ныне российским пришельцам, как старообрядческий, лишённый ещё малой верхней планки. А со стороны форта казаками и мастерами было заложено две ладьи да несколько малых лодок.

Прибывшие в Удинское казаки до середины следующего дня не проявляли активности, но ближе к вечеру один малый струг прибывших недавно казаков приблизился к Форт-Удинску. Сошедшие на берег двое казаков не приближались к крепости, явно ожидая того, что к ним выйдут, а пока внимательно осматривали обложенные кирпичом толстые стены укрепления.

- Парни прикрывайте, да смотрите за вторым стругом. Как бы не задумали чего, - Сазонов готовился к встрече с казаками.

- Максим, смотри-ко, - десятник кивнул на стены, указывая Перфильеву на появившихся там людей.

- Идёт вон, - мрачно проговорил атаман, завидев вышедшего из крепости Сазонова и двух морпехов, облачённых в бронежилеты и с касками на головах.

- Начальник крепости Форт-Удинска и пограничной стражи Ангарского края, майор Алексей Сазонов, - протянул руку Сазонов.

Казак слегка опешил, переваривая сказанное чужаком:

- Перфильев Максим, атаман казачьего войска Енисейского острога, - пожал он руку майора.

- С чем прибыл, атаман?

- Наперво узнать, кто вы такие, давно ли тут, да откель взялись?

- Что же, это не сложно. Мы люди русские, тут уже давно, взялись мы из-за моря.

- За Студёным морем?

- Да, за ледовым океаном лежит землица наша, а проходу туда нет, токмо нам он известен, - повторил заученную фразу майор.

- Веры на то у меня мало, Алексий. Но то ваше дело, а наше дело состоит в приведении этого дикого края под высокую руку самодержца Московского, государя нашего, Михаила Фёдоровича.