Читаем без скачивания Я живу в этом теле - Юрий Никитин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Открывая дверь на улицу, мы едва не ослепли от ярчайшего солнца, что било в мир как сверху, так и снизу изо всех луж, попадая в зрачки даже под опущенные веки. Чуть ли не на ощупь спустились на тротуар, запахи кружили голову, а чистый воздух, перенасыщенный послегрозовым озоном, пьянил.
Маринка сладко потянулась. По ее гибкому телу прошла волна, попеременно выпячивая широкие чаши грудей, мягкий соблазнительный живот, оттопыренные ягодицы, за которые так хорошо хвататься жадными цепкими руками. Мне показалось даже, судя по неуловимому запаху, что створки яйцеклада зовуще приоткрылись, высовывая кончик красного дразнящего язычка.
– Ну как тебе? – спросила она сочувствующе, но в то же время самодовольно.
Асфальт блестел, как вымытый руками заботливой хозяйки в ожидании гостей. Рядом за бордюром все еще бежала широкая полоса воды, но уже без сора, чистая, почти прозрачная. Стены домов посветлели, тоже вымытые, стали видны все ямочки, раньше старательно забитые пылью.
– Если ты о погоде, – ответил я, – то…
Она расхохоталась:
– Да нет, я же знаю, тебя сейчас интересует только погода внутри себя!
– А, – сказал я неуклюже, – если ты об этом… восточном мудреце…
Она промурлыкала:
– Конечно, в такую погоду я предпочла бы поговорить… да и проверить на практике… что-нибудь иное… но Творец сказал, что крови человеку дал столько, чтобы заполнить только один орган… А ты, судя по всему, решил наверстать, да? Раньше у тебя кровь приливала совсем к другому месту, верно?
– Верно, – согласился я нехотя. – А сейчас голова пухнет… Тяжелая такая и горячая. Я, наверное, весь красный? Рожа, как у семафора?
– Напротив, – заявила она авторитетно. – Интеллигентно бледный. Как граф Дракула. Или знатный отпрыск древнего дворянского рода, уже загнивающий, но такой утонченный-утонченный…
Улица вывела на площадь, а дальше, за домами, горели на солнце купола чудовищно огромной церкви. Они блистали, как маленькие солнца, в неправдоподобно чистом воздухе сверкали до рези в глазах.
Выстроенное с помпой, с размахом, оно нагло и величественно восседало на холме, подавляло своей каменной массой. Народ стекался со всех сторон жидкими струйками, но у храма образовалась толпа, словно перед финальным матчем первенства по футболу. Правда, от болельщиков – прозвище-то какое! – обычно прет здоровьем, а здесь словно собрались смертельно больные, неизлечимо больные…
Маринка спросила игриво:
– Зайдем?
Я не сразу понял, что она имеет в виду, отшатнулся.
– Я что, похож на депутата? И баллотироваться в президенты не собираюсь!
Она весело расхохоталась:
– Ты уж совсем!.. Смотри, туда идут и приличные. Ну, по крайней мере, с виду. Вон как женщина одета!
– Старомодно, – сказал я.
– Да? Но серьги с бриллиантами.
– Да, – сказал я, – это так важно.
Она взглянула коротко, но только пожала плечами. О некоторых вещах с мужчинами говорить не стоит вовсе.
ГЛАВА 14
Перед главным входом храма в два рядка стояли монашки. Красочные буклеты в их руках растопырили крылья, как огромные бабочки. Я шел, не поворачивая головы, а Маринка, любопытная, как обезьяна, цапнула сразу два:
– Ого!.. Егор, погоди.
Оттащив меня в сторону, она развернула цветной план-проспект, возбужденно потыкала пальцем:
– Да это не храм, а целый город! Надо сперва посмотреть, куда идти, а то заблудимся.
Мимо текли толпы, мне показалось, что слышу странный запах, совсем не тот, как если бы увидел те же толпы на стадионе или при любом другом скоплении народа.
План-проспект показался красочнее того, который мне однажды сунули при открытии Торгового центра на Манежной площади, но я почувствовал, как брови моего разумоносителя поползли вверх.
– Это что… всерьез?
Она заглянула через мое плечо.
– Ты о чем?
– Ну, смотри, вот алтарь… как я понимаю, это самое священное место.
– Правильно понимаешь, – одобрила она. – Верной дорогой идете, товарисч!
– А вот этажом ниже… или двумя, не пойму, подземный гараж на шестьсот автомобилей. Просторный, даже «Роллс-Ройсы» поместятся. Справа идет шикарный ресторан… эй-эй, не один, это же тоже… и это… Я насчитал шесть!
Она заглядывала через плечо, игриво прижимаясь мягкой горячей грудью.
– Всего-то? Должно быть больше. Вот это помещение… видишь, не обозначенное, это тоже ресторан, прямо с выходом в сауну. Для особо важных гостей, понятно. А вот там душевые кабины для гостей попроще. Ну, всяких там архимандритов и епископов. Может быть, даже священников туда пустят. Приезжих делегатов!.. Ага, вон слева бизнес-центр…
Я удивился.
– Бизнес-центр?
Она тоже удивилась:
– Ты не с луны упал? Церковь же беспошлинно ввозит импортную водку, сигареты, на этом у нее трения с мафией. Вот в том бизнес-центре и заключают с разными московскими донами соглашения о разделе сфер влияния. Что тебе непонятно?.. Вон даже конференц-зал предусмотрен. Ну, это когда надо бросить кость газетчикам…
Нас все-таки толкали, эти богомольцы и туристы перли отовсюду, выскакивали из троллейбусов, трамваев, автобусов, а перед храмом вся площадь была забита исполинскими трансконтинентальными автобусами. Мы прижались к стене, мои глаза прикипели к замысловатому плану. Двадцать лифтов общей стоимостью в миллион долларов будут поднимать народ побогаче из гаража прямо в храм. Еще восемь будут доставлять разомлевших гостей прямо из саун, бассейнов, ресторанов, что расположены слева, как и положено. Один особый лифт, ну и громадина, будет прямо из гаража поднимать особо важных гостей… ого, прямо в алтарь!
Вдруг меня как колом по голове стукнули. Я вздрогнул, уставился неверящими глазами в цветной план.
– Маринка, а это что?
Она заглянула, снова игриво прижимаясь грудью к моему локтю. Против желания я ощутил, как кровь мгновенно начала разогреваться. Хотя в гениталиях еще не потяжелело, но в мозгу моего разумоносителя промелькнула пара похотливых сцен.
– Где? – спросила она щебечущим голоском, ее грудь ритмично двигалась по локтю, а в ответ кровь вскипала и бурным потоком неслась туда, куда направлял могучий инстинкт.
– Вот, – ответил я с усилием. – Вот эти маленькие помещения.
Ее глаза быстро пробежали по листу, поднялись к моим. Лицо было смеющееся:
– Если ты подумал то, что подумала я…
– Я боялся подумать, – признался я.
– А ты прими во внимание рыночный механизм, – предложила она.
– Но не до такой же степени?
– Почему? Традиции храмовой проституции довольно сильны. Когда в монастырь приезжали высшие иерархи церкви, им всегда деликатно предлагали молодых монахинь, дабы те согрели им постели. Да и вообще… Здесь, как видишь, предусмотрены «нумера» для половых забав отцов церкви, для их знатных гостей. Ну, на случай, если мэр заглянет, члены правительства…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});