Читаем без скачивания Мартин-Плейс - Дональд Крик

— Послушай, Пола, — сказал он тихо и настойчиво. — Я прошу тебя об одном: забудь, где я работаю. Думай обо мне просто как о… как обо мне самом, и все. Как о человеке, с которым тебе хорошо. Ведь это же так?

— Ну конечно, Дэнни-Дэн, — в ее голосе слышалась нежность, и ее пальцы погладили его руку. — Ты единственный, с кем я могу говорить, зная, что меня поймут.

— Ну, так не убегай, Пола, — уговаривал он. — Не старайся спастись. Ведь тебе ничто не грозит, — добавил он, надеясь, что его голос звучит не горько, а лишь убедительно. — Разве не так?

— Разумеется, — согласилась она и перешла на более легкомысленный тон. — Однако приходится глядеть вперед. Скоро тебе дадут прибавку, чтобы ты женился. От тебя потребуют, чтобы ты стал солидным семейным человеком, — добавила она зловеще. — Это их устроит больше всего, так как обеспечивает два неоценимых преимущества: им это ничего не стоит, а человек попадает в еще большую зависимость от них. Верно?

И вдруг, без предупреждения, чужой голос:

— Пола! Или я помешал? Если так, одно слово, одно слово и…

— А, Оуэн! Здравствуй! — Пола сразу оживилась. — Познакомьтесь: Оуэн Бардсли — Дэнни О’Рурк.

— Очень приятно, — сказал Бардсли и продолжал без малейшей паузы: — Где ты пропадала все это время, Пола? Я положительно с ума сходил, не понимая, что с тобой произошло. Я спросил Руди, но получил в ответ такой испепеляющий взгляд, что был положительно уничтожен.

— Дела, Оуэн. Пишу для «Женского журнала». Может быть, у тебя есть оригинальные воззрения на женщин, которые ты хотел бы обнародовать?

— Право же, Пола, радость моя! Ну что я могу сказать о женщинах такого, чего нельзя было бы отыскать в «Любовнике леди Чаттерлей»? Я положительно дилетант, как тебе известно.

— Единственная разница между опытным дилетантом и профессионалом, Оуэн, заключается в том, что профессионал зарабатывает этим деньги.

— Пола! Боже упаси! — он в притворном ужасе поднял бледные руки с длинными пальцами. — Неужели ты хочешь, чтобы я написал «Исповедь альфонса»? Наверное, у меня хватило бы воображения, чтобы воздать должное подобной теме, но напечатал бы «Женский журнал» мое произведение? Только писатели-профессионалы могут безнаказанно писать порнографию. Но должен сказать, ты выглядишь даже ослепительнее, чем прежде. Роковая женщина, каких еще не бывало.

Пола сняла воображаемую шляпу.

— Нижайший поклон.

Дэнни улыбнулся, а Оуэн сказал:

— Я тебе говорил, что у меня теперь яхта класса «А»? Подарок папеньки. «Альбатрос». В хороший шторм в открытом море — незабываемое впечатление. Ты должна как-нибудь сходить с нами. Прекрасный материал для статьи.

— Договорились, Оуэн. Позвони мне. Все еще разъезжаешь на своем драндулете?

Он печально покачал головой.

— Пола, ты положительно отстала от жизни! Я законный владелец вот этого, — он показал дверной ключ, — а также новенькой «лянчии». Абсолютно волшебная машина.

— Значит, папенька, наконец, взялся за ум? Ну, Оуэн, как тебе нравится быть взрослым мужчиной?

— Чертовски утомительно, чтобы не сказать больше. Но я должен улетучиться. Мне выпала сомнительная честь сопровождать сестрицу, так что ни для чего более приятного, чем беседа, у меня положительно нет времени. Ну, пока-пока!

Глядя ему вслед, Пола заметила:

— Ответ на молитву местных дев. Наследник текстильных фабрик Бардсли.

Сказано это было с иронией, и Дэнни ответил ей в тон:

— Рожден в сорочке и все прочее.

— Пусть тебя это не тревожит, Дэнни. — Пола поглядела в зал. — Оркестр что-то запаздывает. Погуляем пока?

Он подумал: вот еще одно из мимолетных настроений, свойственных натуре, которая создана для того, чтобы в кратком экстазе извлекать сущность каждой минуты. Печаль, родившаяся из других проведенных здесь вечеров, воскресшие воспоминания, в которых ему нет места, хотя сегодня он в них и вовлечен. Он оказался рядом, и только поэтому она делится с ним своим настроением. А он рад и этому, и его сдержанность — лишь инстинктивная защита против разочарования, броня, которую выковала она, а не он. Ему отчаянно хотелось сбросить эту броню, и, когда они направились по пляжу к рощице на мысу, его чувства сплелись в тугой клубок, и он подумал о том расчетливом шансе, о котором говорила ему Молли. Некоторое время им будет помогать ее отец, подумал он. Они смогут жить у нее дома, пока он не встанет на ноги. Упустив этот вечер, он может упустить будущее. Но способен ли он применить к Поле рецепты сестры? Способен?

Как ни странно, именно ее доверчивая готовность лишила его, когда они лежали рядом, бесшабашной дерзости и пробудила глубокую сдержанную нежность, которая остановилась перед непоправимым и сберегла очарование.

— Ах, Дэнни… — Он ласкал ее, а она подставляла ему губы, дрожала, прижималась к нему все теснее, и покорность ее духа и тела была красноречивее всяких слов. Быть может, думал он, это все та же привязанность, которую он замечал в ней на протяжении года их совместной работы, но только вырвавшаяся на свободу, готовая признать за собой будущее? Нельзя же зайти так далеко, не решив твердо, чего ты хочешь.

Пола лежала неподвижно, ощущая теплоту его руки на своей груди. Она словно постепенно просыпалась, испытав во сне радость, сначала взбудоражившую ее, а потом погрузившую в оцепенение, которое теперь медленно проходило, как наркотическая дремота. И ей чудилась смутная опасность, словно она уже начала привыкать к этому наркотику. Мягко высвободившись из объятий Дэнни, Пола села и принялась приводить в порядок волосы. Она весело рассмеялась:

— На что я похожа!

И подумала: а могло ведь быть гораздо хуже. Жуткое ощущение собственной беспомощности пробудило в ней благодарность, и, повернувшись, она поцеловала Дэнни.

— Дэнни… я рада, что ты этого не сделал.

— Но я хотел, Пола.

— Знаю. — И ее вновь охватила тревога. Ведь подобное признание для него могло означать только одно: что она допускает его в свою жизнь. Что произошло с ней сегодня? Что? Даже и теперь стать ей нужным мог бы только он, говорила она себе, все еще ощущая ласкающее прикосновение его рук… Но ей не нужен никто, никто, никто… Она услышала музыку, которую то громче, то тише доносил до них бриз.

— Слушай! Там уже танцуют! Пошли скорей! — И, вскочив, она принялась отряхивать платье.

Он встал рядом с ней.

— Пола…

— Нет, Дэнни, довольно. Я и так уже, наверно, бог знает на что похожа.

Она взяла его под руку и быстро пошла к зданию клуба. Ей хотелось вернуться туда прежде, чем он начнет задавать вопросы и уговаривать или недоумевающе и обиженно замолчит. Ей хочется что-то делать, а не выяснять отношения — что может быть скучнее! Ей хочется жить, черт бы его подрал! А что ему хочется? Плесневеть в этой проклятой конторе. «Господи, Дэнни, как ты не понимаешь, что в конце концов я тебя возненавижу!»

— Эй, потише! — воскликнул он, когда она пустилась бегом, по склону холма. — Что за спешка? — Он придержал ее за локоть, и она внезапно вырвалась.

— Ради бога, перестань меня лапать, Дэнни! — она нетерпеливо потянула его за рукав. — Бежим вперегонки до дверей!

Пола ушла «привести себя в порядок», а он остался ждать на веранде и, облокотившись о перила, растерянно вспоминал ее неожиданный взрыв. Но потом отгородился от этих мыслей поэзией вечера, его собственной, принадлежащей лишь ему «Рубайятой», и танцевальная музыка стала далеким эхом, а огни бухты — театральным задником, на фоне которого скользили его мечты. Ему казалось, что он всю жизнь ждал именно этого вечера и теперь, обретя его, словно обнаружил в себе сказочного джинна — доброго великана, который смотрел его глазами, говорил его голосом и дал ему все, чего он только желал.

Оркестр сорвал с потолка высокую ноту и грохнул ее об пол. Раздались хлопки, и Дэнни повернулся к двери, из которой на веранду высыпала веселая компания. Рядом с Полой он увидел Руди, Гей и Оуэна.

— Сюда, Дэнни! — позвала его Пола, а когда он подошел, повернулась к Руди и Гей: — Вы ведь знакомы с Дэнни? А это Марго… Дэнни, Хелен… Дэнни.

Ее прервал ленивый голос Оуэна:

— Пола, дорогая, ты пропустила три танца. Я обшарил положительно все закоулки с коробкой спичек. Где ты пряталась?

— Если ты рассчитываешь вытянуть из меня полезные сведения, Оуэн, то напрасно, — ее тон был так же многозначителен и шутлив. — Сам потрудись найти себе тайник.

— Но это же до неприличия рано, Пола. Ну, скажи, Марго, разве не так?

— Все зависит от обстоятельств, — ответила Марго, стряхивая пепел с сигареты. — Ваше мнение, Дэнни? — Она оценивающе поглядела на него, намекая, зондируя с той же настойчивостью, с какой Оуэн только что допрашивал Полу.

Он знал, как должен поступить, чтобы стать своим. Неловкий ответ сделает его отверженным и бросит тень на Полу. «Боже мой, Пола, где ты его выкопала?» — таково будет резюме, если он не сумеет впасть в их тон — тон пресыщенного цинизма. Он сказал небрежно: