Читаем без скачивания "Вексель Судьбы" (книга первая) - Юрий Шушкевич

-- Что ты хочешь найти? -- поинтересовался Петрович.

-- Тайничок из стены. Не сравнить, конечно, с твоим кладом на рублёвской водокачке, но всё-таки...

Расчёт Алексея удался. Борис сразу же перестал клевать носом в стол и заинтересованно поднял голову. На лице Марии промелькнула тень обеспокоенности:

-- Тайник? В нашей квартире? Разве такое возможно?

-- Да, возможно, -- доброжелательно ответил Алексей. -- Я всё сейчас объясню. В последний раз я был здесь в октябре сорок первого года, в двадцатых числах. Город тогда находился уже на осадном положении, увольнений не давали, но отец позаботился, чтобы меня отпустили на несколько часов. Отец тогда собирался в командировку в Англию, добираться до которой нужно было через Тегеран и северную Африку, и он не был уверен, что вернётся обратно живым. Также было неясно, что станет с Москвой... Он хотел показать мне кое-какие из своих бумаг и вещей, которые он называл важными не только для меня, но и для страны. Однако времени почти не было, мне требовалось вернуться до комендантского часа. Мы с отцом лишь успели выпить чай и он сообщил, что устроит в стене на кухне, где-то под вентиляционной вытяжкой, небольшой тайничок, в котором оставит для меня наиболее важные вещи. Тогда готовились к сдаче Москвы и даже было правительственное постановление по закладке тайников и другим подобным приготовлениям для подпольной борьбы. Я уверен, что отец своё слово сдержал, и тайник оставил. Потом, конечно, когда немцев отогнали от Москвы, он мог забрать из тайника свои вещи, однако то, что предназначалось для меня, думаю, должно было сохраниться. Ведь мы с ним твёрдо договорились, что если я останусь в живых, то заберу их оттуда сам.

-- Ну и ну, -- покачал головой Петрович, услышавший эту историю впервые.

-- Интересно, -- задумчиво отозвалась Мария. -- Ремонт всё равно скоро делать, так что можно и поворошить стену. Как ты, Борь, думаешь?

-- Я ничего не понимаю... А что для этого надо?

-- Простучать стенку возле вытяжки и, если что найдём -- вскрыть.

-- Валяй...

Добившись разрешения Бориса, Алексей взял в руки деревянную поварёшку, поднялся на стул и начал потихоньку простукивать стену. Несколько раз он замирал, прикладывал ухо к штукатурке, возобновлял удары и перепроверял результат, тихонько проходясь по стене костяшками сжатых в кулак пальцев.

-- Вот здесь, похоже. Можно нож?

Петрович без энтузиазма протянул Алексею короткий, но массивный кухонный нож. В его глазах нетрудно было прочесть грусть и сожаление о затеянном его другом поиске маловероятного клада. Ведь в случае если поиск закончится неудачей, то им скорее всего придётся лишиться этого вполне гостеприимного крова и обнаруженных в нём доброжелательных знакомых. Забавно, что этот захмелевший москвич с сестрой, имеющие какое-то отношение к кинематографии, до сих пор видят в них актёров. Нет, рано, рано пришла в голову Алексею мысль искать тайник, без неё они бы уже спокойно улеглись спать, а наутро, глядишь, что-нибудь и придумали...

Тем временем Алексей, как заведённый, перепачкав дорогие брюки обильно сыплющейся вниз известковой пылью, выбивал один за другим куски штукатурки. Один из них, отлетев в сторону, вдребезги разбил фарфоровый чайник, чем не мог в очередной раз не расстроить Петровича: "Ну вот, уже и материальный ущерб нанесли..."

-- Глянь! -- Алексей остановился. -- Кругом извёстка, а тут -- цемент.

Действительно, на участке стены, с которого удалось содрать штукатурку, отчётливо выделялся шов тёмно-свинцового цвета. Да и цвет кирпича над этим швом, казалось, отличался от остальной кладки.

Приложив ещё немного усилий, Алексей расчистил уложенный плашмя кирпич, который явно был заделан в толщу стены значительно позднее. Он попытался расковырять ножом цементный шов, однако из этого ничего не вышло, шов был крепок, как металл. "Наверное, батя чистый цемент развёл. Искать песок времени не было. И ещё удивительно, как у него вообще на всё это времени хватило. При его-то занятости!"

-- Нужно что-то, чтобы пробить шов. Не поищешь? -- обратился Алексей к Борису.

Тот кивнул и удалился из кухни. Спустя минуту он вернулся с мощной дрелью в руках.

-- Отлично!

-- Лучше не бывает! -- Петрович поспешил охладить азартный восторг Алексея. -- Мы что, весь дом хотим в свидетели позвать? Три часа ночи!

-- А ведь он прав, -- заметила Мария. -- Может, отложим всё это до утра, а сейчас пойдём спасть?

Между тем уже сам Петрович, быстрыми шагами выйдя в коридор, возвращался оттуда со знакомым нам автоматом ППШ в руках.

-- Прикладом, Лёша, приложи его. От пары ударов прикладом никто не проснётся.

-- Что это? -- с изумлением вскрикнул Борис, протирая глаза.

-- Боевое оружие бойцов спецдивизии НКВД СССР. Приклад, между прочим, не берёзовый, как у пехоты, а из дуба. Лови!

И он протянул Алексею тяжёлый автомат.

-- Погоди, отцеплю магазин и проверю, чтобы патронник был пустой. А то вдруг потом заклинит...

Он проверил затвор, передал Петровичу диск с патронами, получше расположил себя для нанесения удара и, вложив все силы в короткий и энергичный удар, нанёс его прямо в центр подозрительного кирпича.

Ко всеобщему удивлению, кирпич оказался тонкой плинфой, поставленной на длинное ребро и потому нуждавшейся для крепления со стеной в прочном цементном растворе. Глиняная переборка разлетелась по своему центру, осыпав мебель и пол осколками. Алексей запустил руку в образовавшийся проём, потом с жаром схватил автомат и принялся добивать уцелевшие от первого удара края переборки. Наконец, ему удалось вытащить из стены пыльный металлический контейнер. Он слез с табуретки и, переведя дух, медленно и торжественно возложил его на стол, с которого Петрович едва успел сдвинуть в строну рюмки и тарелки.

-- Ну вот... Всё верно. Отец слово сдержал.

На кухне воцарилась тишина. Алексей протёр ладонью верх контейнера, которым отказалась жестяная коробка от конфет "Октябрьские" с изображением крейсера "Аврора", посылающего всем навстречу яркий луч прожектора. Шов между коробкой и крышкой был укрыт пергаментной лентой на казеиновом клее, многочисленные подтёки которого спускались до самого дна. Прежде чем попытаться срезать эту ленту ножом, Алексей взглянул на тех, кто стоял рядом.

Петрович теперь выглядел наиболее спокойным. Он отлично понимал, что что бы ни находилось в контейнере, всё теперь окажется на пользу, и экспромт Алексея вполне удался. Борис, напротив, был полностью сражён произошедшим; он переминался с ноги на ногу, покачивал головой, и его губы что-то беззвучно произносили. В глазах Марии угадывался живой интерес и отчасти восторг, которые она, судя по всему, старалась до поры сдерживать. Она то и дело переводила изумлённый взгляд с легендарного автомата на запылённую коробку из сорок первого года, и когда её глаза встретились со взглядом Алексея, то она, нисколько не смутившись, попросила: