Читаем без скачивания Мария Стюарт. Королева, несущая гибель - Наталья Павлищева

И все же…

То, чего не смог сделать Сесил, добилась сама Мария Стюарт одним-единственным письмом к Елизавете. Узнав о том, что Парламент Англии приговорил ее к смертной казни из-за участия в заговоре против королевы Англии, она разразилась исключительно гадким посланием к Елизавете. Много лет разыгрывая невинную жертву и романтическую страдалицу, неспособную на унижающие королевское достоинство поступки, в этом письме она продемонстрировала всю гадость и низость своего характера.

Вместо того чтобы обратиться к кузине с честным признанием своей неблаговидной роли и обещанием больше ни в каких заговорах не участвовать, Мария прислала королеве гнусное, полное самых гадких сплетен и слухов письмо, в котором собрала всю грязь, когда-либо слышанную ею. Вместо горечи оболганной врагами королевы, как можно было бы ожидать, в каждой строчке этого послания смакование мелких, гнусных сплетен, вроде «а вот та-то сказала, что вы…», «а еще говорят, что…». И все это, чтобы как можно сильнее задеть самое больное – отсутствие семьи и ребенка.

Вы ненормальная женщина… не можете быть с мужчинами, как все, потому и не хотели выходить замуж… а у вас под юбкой… а над вами смеются любовницы вашего любовника… а Леттис, которая обскакала вас, выйдя замуж за вашего фаворита, говорила, что… И все в том же духе. Это даже не мелкая месть, это ничтожная месть ничтожной женщины!

Вот такого Елизавета снести уже не смогла! Рука сама потянулась к перу, которое Сесил с удовольствием тут же подал. Давно пора, столько времени королева изводила и себя, и всех вокруг, все оттягивая и оттягивая подписание приговора.

Последние минуты жизни Марии Стюарт подробно описаны во множестве документальных и художественных произведений. Она сумела достойно вести себя во время казни, создается впечатление, что она до последней минуты была убеждена, что Елизавета не решится не остановить руку палача.

Не остановила… Голова бывшей королевы Шотландии тремя ударами (с первого не получилось) была отделена от тела и покатилась в подставленную корзину. Палач наклонился и достал за волосы эту голову, чтобы показать, что выполнил свою работу. Но парик королевы сполз и остался в руке палача, а сама голова снова покатилась, поражая окружающих плохонькими седыми волосенками!

Закончилась земная жизнь удивительной женщины, которой судьба одну за другой подарила две короны, а природа щедро наградила красотой, умом и способностями, но которая швырнула все это в топку собственным страстям! Красота и ум привлекали к ней людей, а снобизм, помноженный на уверенность, что ей, божьей избраннице, можно все, отталкивал и даже приводил к плачевным последствиям.

Столько получить в начале жизни авансом и ни в чем не оправдать этого доверия судьбы! А какая могла бы быть королева…

Эти удивительные старинные портреты…

Действительно, приглядевшись к ним, иногда начинаешь сомневаться в недавно казавшихся несомненными сведениях…

Несколько «кликов» мышью компьютера, и выстроившиеся в ряд портреты разных людей начинают подсказывать неожиданные мысли.

Во времена Марии Стюарт, несколько раньше или позже короли вовсе не утруждали себя в соблюдении строгих норм нравственности. Это королеву можно было только из подозрений в неверности отправить на эшафот, королям прощались многочисленные амурные связи на стороне и совсем вблизи тоже. Помимо законных жен и официальных фавориток, их одаривали незаконными детьми и случайно «осчастливленные» придворные дамы, служанки и даже женщины, далекие от двора. Постепенно от королей не стали отставать и королевы.

Не стоит напоминать о женах английского Генриха или девочке, рожденной Марией Стюарт, конечно же, от Босуэла, только вовсе не досрочно! Но есть сомнения и по поводу первого сына Марии.

Итак, располагаем рядом ее портрет, портрет Якова и Меррея. Почему Меррея? Только не из подозрений в его причастности к рождению Иакова! Просто Меррей точно Стюарт, и у него ярко выражены фамильные черты: длинный нос с характерной горбинкой, довольно вытянутое лицо, узкий подбородок. Можно добавить портреты Якова V, отца Марии, и красавчика Дарнлея.

Достаточно одного взгляда, чтобы почувствовать, что Яков не из этой компании!

Думаете, выдумка? Ничуть. При реставрации королевского дворца в Эдинбурге как раз там, где когда-то были покои Марии Стюарт, рабочие неожиданно обнаружили в стене захоронение царственного младенца, на пеленках которого была всего одна буква имени: «J». Яков? А как же тогда мальчик, судьба которого вовсе не интересовала Марию столько лет и который не интересовался ею сам?

У ее близкой подруги Анабеллы Мюррей, жены графа Мара, который, собственно, обеспечивал ее безопасность, в те же дни тоже родился сын, но судьба этого мальчика неизвестна, о нем никаких упоминаний. Вспомните, что Мария отдала Якова на воспитание в семью графа Мара и видела его только однажды в возрасте меньше года.

Уже догадались, о чем речь?

Добавляем в коллекцию портрет графа Мара, а портрет Якова подбираем того же возраста, что и граф Мар. Жаль, что у графа борода, которая существенно меняет лицо, но глаза-то видны. Внешние уголки глаз опущены вниз, как у… А еще форма ушей. И у Стюартов, и у Гизов, и у Ленноксов четко выражены мочки ушей, а у Якова мочка вытянута и срослась со щекой. Такая форма из всех знакомых нам персонажей только у все того же графа Мара, и ее повторяют внучки графа.

Чей сын Яков и почему им не интересовалась Мария, а он сам не интересовался ею?

Еще одна цепочка портретов, на сей раз предков: сама Мария, ее мать Мария де Гиз и отец, шотландский король Яков V. У короля и королевы вытянутые узкие лица, длинные носы, характерные губы. Юная Мария повторяет мать, но вот Мария в возрасте больше похожа на… еще одно действующее лицо – кардинала Битона. У молодого Битона большие красивые глаза, но главное – форма подбородка и скул: у Марии де Гиз и Якова V лица узкие, а у Марии Стюарт и того же Битона нижняя часть лица куда более массивная и полная…

Подчеркиваю: это всего лишь мысли, навеянные портретами.

Одно «но» – портретов нужно брать как можно больше и разных художников. Королевских особ тогда изображали много и с удовольствием, потому их образы дошли до нас от детских лет (в основном в рисунках Клуэ) до старости. Мария Стюарт не исключение, имеется множество портретов королевы, в том числе в английских «застенках».

Но очень часто портрет отражал в первую очередь не саму внешность человека, а манеру письма художника. У Марии Стюарт хорошо известен рисунок изумительного портретиста Клуэ, изображающий ее еще до замужества. Тонкая, нежная девочка-подросток, еще не осознавшая своей женской прелести, милая, спокойная, не тронутая жестокими страстями… У него хорош еще рисунок маленькой Маргариты, будущей Марго. Великолепно передано лукавство взгляда, готовность ребенка ввязаться в какую-нибудь авантюру. Одного взгляда на рисунок достаточно, чтобы понять характер будущей неуемной Марго. Однако когда выкладываешь портреты в ряд, от них начинает рябить в глазах – уж больно все похожи.

Потом Клуэ изобразил Марию уже, видимо, в трауре по мужу, и это лицо… попросту растиражировали в нескольких других произведениях! Смотришь на спокойное, отстраненное выражение, и не верится, что в этой душе могли бушевать такие страсти, лицо замкнутое, если не сказать равнодушное. Видно, Клуэ нарисовал Марию не в лучшую ее минуту, а другие повторили очень неудачный образ.

Зато потом ее писали много и охотно. Если вспомнить, что она едва ли не половину жизни провела под замком, то, видимо, и портреты писали в «страшных английских застенках». При этом Мария на них выглядит вполне упитанной и великолепно одетой.

Приглядитесь к тому, на котором она в черном платье с изумительным кружевным воротником и роскошным жемчугом на шее. Я не о платье и драгоценностях. Разве скажешь, что эта дама страдает по ком бы то ни было – умершем первом муже, убитом втором, не сложившейся судьбе, жизненных неурядицах? Отнюдь! Сравните этот портрет с портретами Дианы де Пуатье. Тот же взгляд уверенной в себе хищницы, для которой мужчины у ее ног просто средство оплаты каких-либо желаний, неважно, материальных или чувственных!

Ей-богу, куда милее некрасивая «отравительница» Екатерина Медичи или лукавая физиономия ее дочери Маргариты – Марго!

Не верьте в страдания Марии Стюарт в роскошных «казематах» английских замков, с таким выражением глаз, какое у нее на портретах этого периода, не страдают. А если она и страдала, то лишь потому, что не могла видеть мир у своих ног! Мир попросту не желал к ним падать от одной уверенности Марии в своей исключительности, он желал жить по своим, а не придуманным ею законам.

Виновна ли в ее смерти Елизавета Тюдор? Конечно! Но только в том, что судила ее в своем королевстве и по своим законам, вернее, позволила судить своему Парламенту. Нужно было отдать Марию Стюарт парламенту Шотландии, голова была бы отрублена куда раньше и по их приговору. А так Елизавета взяла на себя ответственность и уже столько столетий имеет кровавое пятно на своей биографии.