Читаем без скачивания Гордая и непреклонная - Линда Ли

Чувственные губы Лукаса изогнулись в улыбке:

– Давайте лучше сначала разберемся с вашим желудком, а о чувствах поговорим позже.

Он снова подхватил ее под руку и повел дальше, в глубь комнаты.

– Мистер Хоторн, – заявила она, не сводя глаз с кровати, – что бы вы обо мне ни думали, я не та женщина, с которой…

– А по-моему, именно та.

Элис затаила дыхание.

– Голодная женщина то есть.

Они прошли как раз рядом с кроватью, и только тут Элис заметила примыкавшую к спальне небольшую кухню.

– Я приготовлю вам что-нибудь поесть, – произнес Лукас. – Вы можете говорить, пока я готовлю, хотя сомневаюсь, что мне удастся вас расслышать из-за того шума, который вы невольно производите.

Элис ответила ему натянутой улыбкой.

– Неужели ваша мать никогда вас не учила, что упоминать вслух о таких вещах неприлично?

– Да, но, как я понимаю, вы ничего не ели с утра, и я тоже. У нас нет никаких причин оставаться голодными, когда это легко можно исправить. – Он сделал еще шаг в ее сторону, глаза его потемнели от какого-то невыразимого словами чувства, когда он провел пальцами по ее губам. – Если только вы не убедите меня заняться кое-чем еще.

По спине ее от волнения пробежали мурашки.

– Пожалуй, нам действительно стоит перекусить, – с трудом выговорила она.

– Да, разумеется.

Минутный проблеск чувства исчез, и он несколькими крупными шагами преодолел оставшееся расстояние до кухни. Элис последовала за ним, тщетно пытаясь вспомнить, зачем она, собственно, сюда пришла.

– Как насчет яичницы с ветчиной?

– Вы на самом деле умеете готовить?

Лукас только пожал плечами и достал сковородку.

– Если под словом «готовить» вы подразумеваете яичницу с ветчиной, то да. Как правило, я спускаюсь обедать вниз, но бывают случаи, когда я предпочитаю есть в одиночестве.

– Надо признать, я поражена.

И это было правдой. Не прошло и нескольких минут, как Лукас состряпал яичницу с плавленым сыром, идеально поджаренным беконом и толстыми ломтиками хлеба, смазанными сливочным маслом. Затем он поставил тарелки на маленький стол, расположенный в глубине эркера, украшавшего заднюю часть здания. Голод в сочетании с аппетитным запахом яичницы едва не заставил ее лишиться чувств.

– Вы вообще когда-нибудь едите? – осведомился он.

– А вы всегда говорите все, что приходит вам на ум?

Он с усмешкой пододвинул ей стул:

– О нет, далеко не всегда. Особенно когда дело касается вас.

– Например?

Элис проглотила кусочек и едва сдержала стон удовольствия. Она даже представить себе не могла, что простая еда покажется ей такой вкусной.

– Например, как бы часто я ни напоминал себе о том, что вы мой адвокат, и ничего более, я постоянно думаю о ваших дивных глазах, которые при свете солнца становятся почти зелеными.

Он налил ей стакан апельсинового сока, после чего снова уселся на место и как ни в чем не бывало принялся за еду, словно они беседовали о погоде. Как всегда, этот человек представлял собой сплошной клубок противоречий.

– Уж не пытаетесь ли вы соблазнить меня хорошей едой и лестью? – спросила она, опасаясь, что его приемы оказались как нельзя более действенными.

Лукас криво усмехнулся.

– Я просто проявляю заботу о здоровье моего адвоката. Кроме того, я никогда не стал бы прибегать к столь тонким уловкам.

Элис с аппетитом уплетала кусок хлеба, намазанный клубничным джемом, который он вынул из кухонного шкафчика.

– Нет, тонкость в обращении вам совсем несвойственна. Вы из тех, кто предпочитает сначала оглушить ударом дубинки по голове, а потом волочить за ноги в камеру.

– Думаю, при желании я мог бы проявить больше такта. Тут он одарил ее такой обворожительной улыбкой, что внутри у нее все растаяло, словно масло на поджаренном тосте.

– Вы что, примериваете на себя эту вашу улыбку, когда остаетесь по ночам один? – осведомилась она, доедая яичницу с плавленым сыром.

– А вы упражняетесь в ваших колкостях, когда остаетесь дома одна?

– Вопрос вместо ответа.

– Я беру пример с вас.

– Туше!

Он отвесил ей насмешливый поклон, после чего допил апельсиновый сок.

– Я и не догадывалась, что вы когда-то были боксером.

– Нет, никогда.

– И напрасно. Вы выглядели просто великолепно.

Глаза его вспыхнули весельем, и он подался вперед, положив руки на стол с полным пренебрежением к правилам хорошего тона.

– Значит, вы находите меня великолепным?

– Вы великолепно боксируете, – поправилась она слегка смущенно.

– Признайтесь, Элис, я вам нравлюсь.

Он откровенно подшучивал над ней.

– Вовсе нет! То есть я имела в виду, нравитесь, но не как…

Слова замерли на ее губах. Да и что, собственно, она могла сказать? Как поклонник? Как друг? Как любовник?

– Я имела в виду, – произнесла она сугубо официальным тоном, – что вы вполне устраиваете меня как клиент, мистер Хоторн.

– А мне больше ничего и не нужно, моя прелесть.

«Как бы не так!» – подумалось ей, однако она предпочла оставить свое мнение при себе.

– Я не ваша «прелесть»! Я ваш адвокат. Кстати, раз уж об этом зашла речь…

– Вы еще не закончили завтрак.

Элис рассматривала последний кусок хлеба с джемом, лежавший перед ней на тарелке. Здравый смысл требовал от нее отставить тарелку в сторону и перейти прямо к делу, чтобы не выглядеть со стороны обжорой. Но вместо этого она быстро доела все без остатка.

Лукас принялся поспешно убирать со стола, а Элис направилась к раковине, чтобы вымыть руки. Обернувшись, она обнаружила рядом Лукаса, который расставлял тарелки в шкафчике. Они находились так близко друг от друга, что она могла до него дотронуться, однако у нее хватило ума не делать этого. Она хотела отойти в сторону, однако Лукас остановил ее, поставив по обе стороны от нее по тарелке. Его крепкие мускулистые руки прижали ее к раковине, и она уставилась на пуговицы его рубашки – черные на белом фоне. Одна из них, у самого воротника, была оставлена расстегнутой, и сердце в ее груди невольно заколотилось. Затем она запрокинула назад голову, пока не встретилась с ним взглядом.

– Вам понравилась еда? – спросил он, голос его был серьезным и полным чувственной силы.

– Да, благодарю вас. Я сама вряд ли могла бы сделать лучше.

– Увы, похоже, вы правы. Вы вообще умеете готовить?

– Конечно, – ответила она, обиженно фыркнув, хотя на самом деле это было не совсем так. Ее с самого детства воспитывали для поединка умов, а не для возни на кухне. – Просто в последнее время мне некогда было этим заниматься – что и неудивительно, когда твой клиент отказывается с тобой сотрудничать, ну и всякое такое.