Читаем без скачивания Диагноз - Алан Лайтман

Мелисса ласково прикоснулась пальцем к его щеке.

— Просто расскажи адвокатам все, как было, — тихо сказала она. — И будь решительным. Эти высокооплачиваемые адвокаты обожают твердость.

— Не учи меня, что делать, — огрызнулся Билл. — Не думай, что я пробка в океане.

Они двинулись по Бикон-стрит. Тротуар был заполнен людьми, несущими коробки, ящики и пакеты, набитые товарами, купленными в магазинах на Ньюбери-стрит. Биллу показалось, что теперь пешеходы не смотрят на него, а, напротив, избегают встречаться с ним взглядом. Что хуже? Неужели он не стоит даже того, чтобы на него посмотреть? Он теперь вовсе никто? Да, ведь «Плимут» обошелся с ним как с никем.

Было ровно пятнадцать минут четвертого, когда Билл и Мелисса, вспотев от напряжения, вышли из лифта в вестибюле конторы Торо и Мак-Каллоха. От нестерпимо яркого света Билл невольно зажмурил глаза. Он поднял голову и увидел старинный лепной потолок, украшенный изящной металлической окантовкой и медальоном в центре. Все это великолепие было почти скрыто трубками люминесцентных ламп. Бледные рассыльные тоже щурились от света, входя в лифт с пачками документов. В противоположном конце холла Билл разглядел сияющую в мертвенном свете фигуру секретаря. Это была болезненного вида женщина, которая выглядела так, словно вообще никогда не покидала своего рабочего места. Волосы, как спагетти, свисали по обе стороны узкого худого лица, а кожа приобрела молочно-белый оттенок ламп дневного света. Она оторвала усталый взгляд от компьютера.

— Миссис Чалмерс? Да, спасибо, что пришли к нам. Мистер Бейкер сейчас вас примет.

Она жестом указала на приемную, где уже сидела какая-то женщина с гипсовым воротником на шее.

— Ждать, опять ждать, — буркнул Билл достаточно громко, чтобы его услышала секретарь. Он ненавидел ожидание, он всегда, всю жизнь кого-нибудь ждал. Он никогда никуда не опаздывал, даже сейчас, передвигаясь в инвалидном кресле, он явился вовремя. Почему же адвокат не может явиться на встречу вовремя? Билл злобно покатился к приемной, остановившись возле старинного комода с фарфоровым светильником. Рабочий покрывал стену акриловой краской.

— Я сильно вспотела, — сказала Мелисса. — Пойду в комнату отдыха.

— Мой муж не захотел ехать со мной, — сказала женщина в воротнике, повернувшись к Биллу всем телом, — но записал на бумаге все вопросы, которые я должна задать адвокату.

С этими словами она достала из конверта какие-то листки и, разорвав их пополам, бросила обрывки на пол.

— Мне жаль вас. — Она сочувственно посмотрела на Билла. — Надеюсь, что вы чего-нибудь добьетесь. Искренне надеюсь.

Было три двадцать пять. Билл подкатил к секретарю.

— Нам было назначено на три пятнадцать! — закричал он. — Посмотрите на меня. Ниже. Теперь вы меня хорошо видите? Почему вы заставляете людей ждать?

— Я приношу вам мои извинения, — прошептала секретарь. Она хотела что-то добавить, но в это время на ее столе бешено зазвонил телефон. В ту же секунду рядом с телефоном загудел еще один аппарат. За столом секретаря был виден лабиринт ярко освещенных коридоров, по которым беспрерывно сновали люди. Адвокаты в ослепительно белых безрукавках на ходу говорили по телефонам и надиктовывали что-то в диктофоны, время от времени останавливаясь возле столов, расставленных вдоль коридоров и спрашивая что-то у секретарей. В самой дальней комнате происходило нечто вроде совещания. Через полуоткрытую занавесь было видно, что за столом сидят несколько человек, оживленно беседующих между собой. Двигались их туловища, поднимались и опускались головы.

В это время из-за угла коридора появился высокий красивый человек и направился к столу секретаря. На человеке был роскошный серый костюм и шелковый галстук. Преждевременно поседевшие, серебристые вьющиеся волосы гармонировали с серо-голубыми глазами, спокойно взиравшими на мир из-за полированных стекол очков. Весь вид этого человека говорил о том, что он привык принимать решения и распоряжаться своими действиями. Тем более странно было видеть, что он постоянно вытирал нос платком.

— Это всего лишь небольшая простуда, — произнес он густым низким голосом. — Меня зовут Торстон Бейкер. Простите, что не пожимаю вам руку, но я, должно быть, действительно неважно выгляжу. Однако мое самочувствие гораздо лучше моего вида. — Он коротко рассмеялся и приятно улыбнулся, внимательно посмотрев при этом на Билла. — Мы постараемся помочь вам, мистер Чалмерс.

— Именно этого мы от вас и ждем, — сказал в ответ Билл.

Дальнейшие представления были прерваны появлением всклокоченной секретарши, которая, подбежав, вручила мистеру Бейкеру пачку листов с факсами.

— Это действительно так срочно, Оливия? — спросил Бейкер, отведя руку с бумагами в сторону, словно боясь, что Оливия сейчас возьмет их назад.

— Это от мистера Дэвидсон-Чемберлена и мистера Келлехера, — ответила женщина, отдышавшись. — Мистер Дэвидсон-Чемберлен только что звонил. Он настаивает, чтобы вы ответили ему сегодня, до половины пятого. Он сказал, что его устроит все, что у вас есть.

Она беспомощно посмотрела на секретаря в холле и поправила накинутый на плечи пурпурный шарфик.

Мистер Бейкер закашлялся. Билла вдруг осенило, что все, кого он успел увидеть в этом доме, были так или иначе больны. Из холлов и коридоров доносились беспрерывные чихание и кашель. Бейкер посмотрел на часы.

— Давайте пройдем в мой кабинет, — гнусаво произнес он сквозь приложенный к губам носовой платок. — Где миссис Чалмерс?

Они пошли по ярко освещенному коридору. Старинный дубовый паркет поскрипывал под ногами мистера Бейкера. Мимо проносились адвокаты, их помощники, и каждый считал своим долгом бросить: «Добрый день, Торстон». Двери некоторых кабинетов были открыты, и Билл видел, что в каждом из них сидели за большими столами люди в безрукавках и либо печатали на компьютерах, либо говорили по телефонам.

Потом они оказались в кабинете мистера Бейкера, где пахло старым деревом и новейшим электронным оборудованием. На стене висела подписанная фотография бейсбольной команды. Лившийся в фонарь окна свет отражался от глянцевой поверхности снимка. Адвокат достал из коробки, стоявшей на заваленном бумагами столе, новую салфетку.

— Итак, вы живете в Лексингтоне, — сказал мистер Бейкер и снял пиджак. Подавшись вперед, он на несколько дюймов отодвинул в сторону компьютерный монитор, чтобы лучше видеть Билла. — Вот так. — На лице адвоката появилось странное выражение. — Ваше лицо кажется мне знакомым, мистер Чалмерс. Мы с вами никогда прежде не встречались?

— Не думаю, — ответил Билл. Мгновение спустя его ужаснула мысль о том, что Бейкер мог быть в метро в то злосчастное утро и видеть его позор. Его захлестнула волна давно сдерживаемых воспоминаний. Он вновь ощутил панический страх, охвативший его при виде незнакомых станций подземки, следы рвоты на галстуке и рубашке, противный запах и взгляды пассажиров, исполненные отвращения. Мог ли Бейкер ехать в том же поезде? Или он видел, как Билл ловил в церкви зеленые купюры? Мало-помалу, как можно более незаметно, Билл переместился в сторону, чтобы компьютерный монитор снова оказался между ним и Бейкером.

— Должно быть, я ошибся, — сказал адвокат, но по лицу его пробежала тень сомнения.

— Да, — подтвердил Билл и опустился в кресле пониже, чтобы еще больше отдалиться от прямого взгляда Бейкера.

— Ну хорошо, — произнес адвокат. — Давайте сразу решим вопрос об оплате.

Он объяснил, что его час стоит триста долларов, при этом время разбивается на минимальные пятиминутные промежутки. Помощники адвокатов принимают по таксе сто пятьдесят долларов в час и стараются до минимума сократить расходы клиента.

— Как долго мы уже находимся у вас? — выпалила Мелисса.

Мистер Бейкер улыбнулся:

— Пока ни одной секунды, миссис Чалмерс.

Он продолжал говорить, видимо, заверяя своих посетителей в том, что им не придется платить лишнего, когда в дверь постучали. В кабинет вошла красиво одетая женщина. У нее был слегка раздосадованный вид. В руках женщина держала желтый блокнот.

— Это Элис Стивенсон, — представил ее Бейкер. — Элис — сотрудница фирмы и будет присутствовать на наших с вами встречах.

Вместо того чтобы сесть на стул, мисс Стивенсон подошла к окну и, скрестив ноги как школьница, встала у подоконника.

Хотя Билл и не видел лица мистера Бейкера, он вполне мог представить себе, какое неудовольствие на нем отразилось. Как может старший юрист выносить такое беспардонное поведение подчиненного? Бейкер повернулся на стуле и посмотрел на часы. Было три часа сорок четыре минуты.

Билл молча уставился в пол. Он не мог думать ни о чем, кроме цифры триста долларов в час. Плюс сто пятьдесят долларов за услуги мисс Стивенсон, чьи функции представлялись Биллу весьма расплывчатыми и туманными. Что бы она ни делала, он не просил о ее присутствии. Думая о ней, Билл начал злиться. Надо ли было предварительно проконсультироваться о привлечении мисс Стивенсон к делу? Эти адвокаты творят, что им вздумается. Итак, теперь их услуги будут стоить четыреста пятьдесят долларов в час. Надо сейчас же сказать, что он не нуждается в услугах мисс Стивенсон. Лицо Билла сморщилось от напряжения, когда он попытался вычислить стоимость пятиминутной элементарной «единицы». Думая, он машинально шмыгнул носом.