Читаем без скачивания Уловка Прометея - Роберт Ладлэм

– Месье Беко, уже сам тот факт, что вы согласились встретиться со мной, указывает, что либо вы, либо кто-то из ваших помощников позвонил в Лэнгли, в штаб-квартиру ЦРУ, дабы проверить честность моих намерений.

Брайсон сделал паузу и понял по лицу банкира, что его предположение соответствует действительности. Ник не сомневался, что, позвонив сюда несколько часов назад, он устроил в банке форменный переполох. Ну как же: ЦРУ посылает одного из своих оперативников в Женеву, чтобы побеседовать с швейцарским банкиром по поводу некоего счета! Так что сейчас в банке «Женева-Приве» наверняка дым стоял коромыслом, а сотрудники лихорадочно перезванивались и поспешно консультировались друг с другом и с начальством. Бывали времена, когда любой уважающий себя швейцарский банкир попросту отказался бы встречаться с офицером американской спецслужбы, ибо тайна банковских вкладов превыше всего. Но времена меняются, и, хотя швейцарские банки по-прежнему в массовом порядке занимались отмыванием денег, швейцарцы начали поддаваться международному полицейскому давлению; теперь они куда чаще шли на сотрудничество. Или, по крайней мере, чаще делали вид, что готовы сотрудничать.

– Вам известно, – снова заговорил Брайсон, – что я не явился бы сюда, не будь положение дел столь серьезным. Данная ситуация напрямую затрагивает ваш банк и грозит вовлечь его в чрезвычайно неприятные разборки с законом, чего, как я уверен, вы хотели бы избежать.

Беко ответил неприятной, мимолетной усмешкой.

– Ваши угрозы тут не сработают, мистер... мистер Масон. И то, что вы привели с собой офицера Моссада – если вы таким образом неуклюже пытаетесь усилить давление...

– Месье Беко, давайте говорить откровенно, – сказал Брайсон, подражая тону агента международной службы поддержания правопорядка, который держит в руках все козыри. – Согласно конвенции 1987 года о явке в суд, ни вы, ни ваш банк не можете утверждать, что не знаете кого-либо из держателей счетов, или отговариваться неведением, если кто-либо из держателей счетов будет использовать ваш банк для отмывания криминальных денег. Последствия могут оказаться весьма серьезными, и вы сами это прекрасно знаете. В настоящий момент представители спецслужб двух влиятельных государств явились к вам, чтобы просить у вас помощи в расследовании крупнейшего международного дела, касающегося отмывания денег. Вы можете либо помочь нам, как того требует закон, либо выставить нас, – но в таком случае мы вынуждены будем сообщить о предполагаемой преступной деятельности в Лозанну.

Некоторое время банкир бесстрастно смотрел на Брайсона. Он так и не прикоснулся к своему кофе.

– В чем именно заключается суть вашего расследования, мистер Масон?

Брайсон почувствовал, что Беко пребывает в нерешительности; пора на него надавить.

– Мы расследуем деятельность, связанную с размещенным в вашем банке счетом номер 246332; владелец счета – Ян Вансине.

Беко на мгновение заколебался. Он явно сразу же узнал если не номер счета, то имя.

– Мы никогда не разглашаем имена наших клиентов...

Брайсон взглянул на Лейлу, и женщина тут же вступила в разговор:

– На этот счет, как вам прекрасно известно, была переведена крупная сумма денег из Лихтенштейна, из банка «Анштальт», существующего лишь на бумаге. Отсюда деньги были переведены на счета ряда подставных компаний: на остров Мэн, в Джерси, на Нормандские острова, на острова Кайман, остров Агилья, Нидерландские Антилы. Там эти фонды были распределены и разосланы на Багамы и в Сан-Марино...

– В банковских трансфертах нет ничего незаконного! – огрызнулся Беко.

– До тех пор, пока они не нацелены на отмывание денег, полученных незаконным путем? – с такой же горячностью парировала Лейла. Брайсон успел сообщить ей лишь некоторые подробности о банковских махинациях Вансине, раздобытые Гарри Данне. Все прочее было чистой воды импровизацией. Импровизация впечатляла. – В данном случае, отмытые деньги пошли на закупку оружия для известных террористических организаций.

– Все это очень похоже на шантаж, – заявил швейцарец.

– На шантаж? – переспросила Лейла. – А по-моему, это больше похоже на международное расследование, проводящееся одновременно Тель-Авивом и Вашингтоном, что уже само по себе свидетельствует, насколько серьезно воспринимают это дело на высшем государственном уровне. Но я вижу, мы зря тратим время месье Беко.

Лейла встала. Брайсон последовал ее примеру.

– Очевидно, здесь мы вышли на недостаточно высокий уровень, – произнесла Лейла, обращаясь к Брайсону. – Месье Беко то ли не имеет права принимать подобные решения, то ли намеренно скрывает собственную причастность к делу. Я уверена, что директор банка, месье Этьен Броссард, отнесется с большим пониманием...

– Чего вы хотите? – перебил ее банкир. Теперь в его голосе звучало неприкрытое отчаяние.

Брайсон, продолжая стоять, произнес:

– Все очень просто. Мы хотим, чтобы вы сейчас же позвонили владельцу счета, мистеру Вансине, и попросили его срочно подъехать в банк.

– Но с месье Вансине невозможно связаться напрямую – таково было одно из условий оформления счета! Он сам связывается с нами – так было договорено. Кроме того, у меня просто нет его контактного телефона!

– Ложь. Номер контактного телефона есть всегда, – отрезал Брайсон. – Если вы ведете дела так, как положено, у вас есть фотокопия его паспорта либо другого документа, удостоверяющего личность, его домашний и рабочий адрес и номер телефона...

– Я не могу этого сделать! – выкрикнул Беко.

– Пойдемте отсюда, мистер Масон. Мы только зря теряем время. Я уверена, что начальство месье Беко гораздо лучше осознает всю серьезность ситуации, – сказала Лейла. – Ведь официальный запрос, проведенный на дипломатическом уровне через суды Вашингтона, Тель-Авива и Лозанны приведет к тому, что банк «Женева-Приве» будет публично обвинен в пособничестве международному терроризму и отмывании денег, и...

– Нет! Стойте! – воскликнул банкир. Вся важность слетела с него единым махом. – Я позвоню Вансине.

Брайсон сидел в маленькой душной комнатушке – здесь находились экраны, к которым были подсоединены разбросанные по банковским помещениям скрытые камеры, – и чувствовал, что отчаянно потеет. Придуманный им план заключался в следующем: Лейла встретится с Вансине в кабинете Беко и назовется офицером Моссада, расследующим дело об отмывании денег, а Брайсон понаблюдает за этим из укрытия. Лейла допросит Вансине, попытается вытянуть из него всю полезную информацию, какую только удастся, а затем на сцене внезапно появится Брайсон и постарается максимально использовать фактор внезапности.

Лейла до сих пор пребывала в неведении обо всем, что касалось Директората и взаимоотношений, связывающих Брайсона с этой конторой. С ее точки зрения, Брайсон просто выискивал каналы незаконной торговли оружием. Она знала лишь отдельные фрагменты общей картины, и пока что ей не нужно было знать больше. Со временем Брайсон расскажет ей все. Но не сейчас.

Брайсон намеревался спрятаться где-нибудь рядом с кабинетом Беко – в соседнем кабинете, в чулане, да где угодно. На такую роскошь, как оборудованный пункт наблюдения он, конечно же, не рассчитывал. Отсюда он мог видеть всех, кто приходит в здание и покидает его; некоторое количество изображений поступало со скрытых камер, смонтированных в каждом лифте; еще две камеры были установлены в вестибюле, куда открывались двери лифта, и в банковской приемной. Кроме того, они давали возможность следить за всеми основными коридорами двадцать седьмого этажа. В кабинете Беко, равно как и во всех прочих кабинетах, камер не было. Но, по крайней мере отсюда можно понаблюдать, как Вансине войдет в здание и будет подниматься наверх. Вансине был оперативником высшего класса, и, имея дело с ним, нельзя было упускать даже мельчайших деталей. Он, конечно же, будет предполагать, что в лифтах спрятаны камеры скрытой слежки, – это сейчас принято в большинстве крупных деловых центров. Но Вансине наверняка посчитает, что в пункте наблюдения сидит какой-нибудь не слишком любопытный, малооплачиваемый сотрудник службы безопасности, отслеживающий только явные признаки уголовных преступлений. Вансине может воспользоваться этими мгновениями пребывания наедине, чтобы поправить кобуру или включить записывающее устройство. Впрочем, он с тем же успехом мог и не делать ничего подозрительного.

Беко позвонил Вансине в присутствии Брайсона и Лейлы. После этого Лейла постоянно находилась рядом с банкиром, дабы удостовериться, что он не попытается перезвонить Вансине, предупредить его или выкинуть еще что-нибудь в том же духе.

Брайсон знал, что Ян Вансине быстро отреагирует на этот звонок – и действительно, оперативник Директората появился у входа в здание через какие-нибудь двадцать минут. Это был худой сутулый человек с пышной, но аккуратно подстриженной седой бородой и в очках-хамелеонах в тонкой металлической оправе. При таком непредставительном внешнем виде и должности начальника отдела срочной медицинской помощи Международного Красного Креста никто даже не заподозрил бы, что в действительности этот человек является опытным и умелым убийцей. На самом деле это было величайшим козырем Вансине – то, что его постоянно недооценивали. Случайный наблюдатель счел бы Вансине человеком доброжелательным – или, во всяком случае, безвредным. Но Брайсон отлично знал подлинный облик Вансине – человека сильного, безжалостного, опытного, умного и коварного. Ник слишком хорошо его знал, чтобы недооценивать.