Читаем без скачивания Птенцы Виндерхейма - Алина Лис

– Ой… прости, Альдис, я не знала…

– Пятьдесят девять, шестьдесят! – Альдис ухватилась за спинку кровати, пытаясь отдышаться. – Все: слезай, Тэфи!

– Наконец-то. – Гальтка встала и с мученической гримасой потерла зад. – Ты жесткая и бугристая, как доска для стирки.

Альдис показала язык:

– Не всем же быть жирными.

Вообще-то рядом с женственной и приятно округлой в нужных местах Тэфи или изящной Лакшми тощая Альдис действительно смотрелась сушеной треской.

– Ты не обижаешься на меня? – жалобно спросила Лакшми.

– На что?

– Ну, на то, что я сказала… про селедочников…

– Нет, конечно. – Альдис вздохнула. – На правду не обижаются. Вольные эрлы сейчас больше похожи на крестьян, чем на дружинников.

– Как ты можешь такое говорить! – воскликнула Гурда дрожащим голосом. – В моем роду был эрл, воевавший под знаменем Харальда Великого, и я горжусь этим, а ты… ты… – Ее губы задрожали.

– Я не понимать! – подала голос Джинлей, что случалось крайне редко. Чжанка прекрасно понимала свандский, но говорила на нем хуже всех на курсе: путала слова и формы предложений, чего сама отчаянно стеснялась, а потому предпочитала молчать и слушать.

– Гурда существовать Дома Южных Ветров?

– Угу.

– Тогда почему в ее роду жить эрл?

Свандка отвела взгляд:

– Так вышло.

Альдис с сочувствием взглянула на подругу. Наверное, ей не раз доставалось от ровесников за «великого предка».

– Гурда, я не спорю. В дружине конунга были великие бойцы. Даже сейчас среди эрлов хватает отважных и сильных людей, но все они в армии. Нельзя оставаться воином и думать о посевах торрака и выпасе тюленей.

Свандка нахмурилась, но промолчала – ей нечего было возразить. Повисла неловкая пауза.

– Альдис, а ты правда пасла тюленей? – спросила Гвендолен, не обращая внимания на выразительный тычок от Гурды.

– На моем фордоре основной промысел – акулы и треска.

– Альдис пасти акула?

– Нет, конечно, – стало даже смешно. – Летом рыбаки ходят бить акул. Но детей с собой не берут – опасно. Я помогала разделывать добычу – потрошить, резать, складывать в ямы.

– В ямы?

– Угу. Акулу разрезают на куски и складывают в ямы.

– Зачем?

– Чтобы она протухла.

– Протухла? – Теперь глаза у всех пяти девочек, даже у Джинлей, стали круглыми и огромными.

– Иначе ее нельзя есть – можно отравиться.

Тяжелый, густой и тошнотворный запах тухлятины и мочевины можно было учуять за полдня пути до Акульей бухты. Даже расположение ям с подветренной стороны не спасало, в первые дни на острове Альдис безудержно тошнило.

– И что, вкусно? – нерешительно поинтересовалась Тэфи.

– Не знаю.

Она так и не смогла пересилить себя и попробовать бледную, вздутую и вонючую плоть, извлеченную из прошлогодней ямы. К счастью, эрла Ауд не настаивала, только фыркнула себе под нос что-то о гордячках, которые воротят нос от простой еды.

– Ладно, – вышла на середину палаты Альдис. – Мне еще тридцать отжиманий. Тэфи, читай.

– «…и даровал свободным эрлам право управлять подарком отца своего: небесным воинством великанов-турсов. А лучшие из воинов получили дочерей и жен погибших разбойных конунгов. – Тэфи выразительно покосилась на Гурду. – А также право голоса на собрании Домов и титулы».

Альдис сердито пыхтела на полу, пропуская половину слов Тэфи мимо ушей. Это для южанки Лакшми история создания Харальдом сословия вольных эрлов – захватывающее сказание древности. В семьях свандов события столетней давности вспоминают так, словно они были вчера. Одним битва у Моржового Клыка кажется неизгладимым позором, другим – поводом для гордости. И каждый помнит, на какой стороне воевал его предок.

– …пятнадцать, шестнадцать…

Отжиматься в длинной больничной рубашке было неудобно, но другой одежды пациентам не полагалось.

– «И на третий год повелел конунг эрлам собирать дружины, поскольку не выполнил он еще волю Отца своего Небесного. Разъединен был Мидгард. Стояли Север и Восток наособицу в ожидании Сына Солнца». Все. – Тэфи захлопнула книжку.

– Я тоже все. – Альдис плюхнулась животом на пол, не заботясь о чистоте больничной одежды. – Йотунство! Она надо мной издевается!

– Кто? – изумилась Лакшми.

– Хальбера! Вот какой смысл меня здесь держать, когда я совершенно здорова?

– За одно нарушение больничного режима тебя стоило бы еще недельку здесь подержать, – раздался ехидный голос докторши. – Спортивная площадка на три корпуса дальше.

– Но меня туда не пускают!

Альдис переборола желание вскочить, неспешно встала, отряхнулась и сердито взглянула в глаза стоящей в дверях женщине.

– Я ведь права? – спросила она. – Вы меня специально здесь заперли?

Хальбера скривила тонкие губы:

– Деточка, я тоже не горю желанием тебя здесь видеть, но твой ротный командир высказался достаточно недвусмысленно.

– Значит, сержант Сигрид приказала… это часть наказания?

– Понятия не имею, – пожала плечами женщина. – Сигрид не может мне приказывать, она попросила. И не забывай – я могу вообще запретить тебе покидать постель и принимать посетителей.

Сокурсницы в углу съежились и постарались сделать вид, что их тут нет. Альдис выдерживала взгляд Хальберы в течение минуты, потом потупилась. Наглеть и правда не стоило.

– Но поскольку ты действительно здорова, отдых закончился, – продолжила докторша ровным тоном, словно и не было молчаливой дуэли. – Собирайся. Я принесу твою форму.

Дверь захлопнулась.

– Спасибо, – пробормотала Альдис. Теперь, когда появилась какая-то определенность по поводу будущего, ей стало стыдно за свое вызывающее поведение.

Подружки в углу притихли. Потом Тэфи хихикнула:

– А знаете, почему она не хочет нас здесь видеть?

– Почему? – спросила Альдис без особого интереса.

– Потому что по ночам к ней ходит мужчина.

Новость вызвала неприличное оживление среди девчонок:

– Да ты что?

– А кто?

– А ты откуда знаешь?

– Врешь ты все!

– Не вру. – Тэфи лукаво улыбнулась, показав ямочки на круглых щеках. – Я вчера допоздна засиделась у Альдис, мы делали геометрию.

Девчонки повернулись в сторону Альдис с вопросительно-требовательным выражением на лицах. Она кивнула:

– Ну да, делали. И что такого?

– Когда уходила, было почти одиннадцать, я боялась даже не успеть до комендантского часа, поэтому побежала коротким путем, мимо крыльца. – Голос Тэфи понизился почти до шепота. – А когда я пробегала мимо ее окна, то видела…

– Чего видела-то?!

– Видела, как Хальбера стояла в обнимку с каким-то мужчиной. – Тут Тэфи слегка покраснела. – И они целовались. Вот!

В памяти Альдис всплыл тот вечер, когда Сигрид привела ее в больницу. Она ведь тоже слышала мужской голос из личных комнат докторши, но не заострила на этом внимание.

– Интересно, кто это был? – восторженно пропищала Лакшми. – Ты не разглядела?

– Нет. – Тэфи вздохнула. – Не успела, надо было бежать.

– Что же ты так!

– Наверное, кто-то из преподавателей. – Гвендолин сделала большие глаза. – А если он женат?

– По-моему, это не наше дело, – сердито заметила Альдис. – Давайте соберем учебники, она сейчас вернется.

Девчонки зашевелились, перевязывая книжки и тетрадки, хихикая и обсуждая пикантную новость о докторше.

– Куда ты сейчас? – спросила Тэфи на выходе из больницы.

– Отнесу учебники.

– А потом?

– Не знаю.

До отбоя еще три часа, уроки на завтра сделаны. Впереди куча свободного времени.

– Мы идем в бассейн. Пойдем с нами!

– А можно?

Все еще трудно было привыкнуть, что кто-то вот так запросто зовет ее с собой. Зовет без всякого желания поглумиться или начать драку.

– Нужно. Приходи обязательно. Пожалуйста-пожалуйста!

Тэфи становилась удивительно забавной, когда от избытка дружеских чувств начинала прыгать на месте и повторять свои бесконечные «пожалуйста».

– Придешь?

– Приду.

Альдис все-таки немного нервничала перед встречей с соседками по комнате. Как говорить с ними, как вести себя? Сделать вид, что ничего не было и все забыто? Невозможно. Хотя бы потому, что она ничего не забыла и забывать не собирается. Продолжать дразнить Томико, наслаждаясь своей безнаказанностью? Мелочно, глупо, недостойно. Даже если хочется. Полностью игнорировать соседок по комнате? Заманчиво, но не всегда получается при совместном проживании.

Волнение оказалось напрасным. В комнате сидела только Нанами, которая робко поздоровалась и снова уткнулась в тетрадку. Альдис чуть было не спросила, где Томико, но в последний момент прикусила язык, вспомнив о кухонных нарядах. Очевидно, что остальные ниронки раньше одиннадцати не появятся.

И это было прекрасно.

Теперь бассейн. Не то чтобы Альдис очень хотелось плавать. Скорее уж дело было в непривычном чувстве пустоты и одиночества, что посетило ее сразу после расставания с подругами. Это почти пугало.