Читаем без скачивания Повелители сумерек - Эндрю Свонн

By Сен покончила с последней чашкой.

— Почему вы мне все это рассказываете?

— Потому, что у меня нет выбора.

— По-моему, на вашей стороне все же имеется некоторое преимущество.

— Все это имеет к вам лишь косвенное отношение. В первую очередь, это касается моро, которые могут стать жертвами насилия со стороны людей, если наши вооруженные силы окажутся не более чем пешками в политических играх пришельцев. И вы обязаны помочь нам не допустить всего этого.

— Но как?

— Вы сделаете для нас то, чего «Ниоги» добиваются от вас. Вы поможете нам обнаружить и захватить тех четырех пришельцев, что были разоблачены вами в Кливленде.

На лице Эви наверняка читалось изумление.

— Ах да, вы же ни разу не обмолвились словом «пришелец»? Или «внеземное существо»?

— Верно.

— Что ж, мудро с вашей стороны. Не располагай я достоверной информацией, а вы — поддержкой кое-кого из моих людей, мне было бы весьма непросто поверить в вашу историю.

— Достоверной информацией?

Генеральша кивнула и отодвинула чашку, после чего нажала кнопку на видеокоме. Одновременно из-за двери раздалось жужжание электронного звонка.

— Мисс Ишем, мы еще многое обсудим с вами позже, а сейчас у меня назначена встреча. Но я собираюсь передать вас в руки вашего старого знакомого.

Дверь открылась, и Эви обернулась. В комнату вошел — ростом в два метра и шестьдесят сантиметров и весом в триста килограммов — тигр по имени Ногар Раджастан.

ГЛАВА 17

Ногар отвел Эви в «гостиницу» зоопарка — старое здание какого-то студенческого братства. В кирпичах, по соседству с тремя буквами греческого алфавита, была выбита амбразура для противовоздушного орудия. Ногар распахнул перед Эви деревянную дверь, приглашая войти в дальнюю половину здания, поскольку ближняя была приспособлена под склад боеприпасов. В морозном воздухе стоял тяжелый дух машинного масла и пороха.

Наконец Эви оказалась в небольшой комнатушке с продавленной кроватью и растрескавшимся пластиковым потолком. Окно выходило на стену мусора, ограждавшую территорию кампуса. Единственным источником тепла в этом «люксе» служил небольшой обогреватель.

Эви присела на кровать. Судя по всему, Ногар не собирался оставлять ее здесь одну.

— Ты у меня в няньках?

Ногар кивнул.

Шесть лет сказались на тигре, подумала Эви. Первое, что бросилось ей в глаза, — это поблекшие краски его шкуры; черно-желтые полосы утратили свою былую четкость. Возраст, а может быть последствия Калифорнийского солнца. Ногар как-то нервно поиграл хвостом. На спине, где отрастала белая шерсть, были заметны два шрама. Выражение его лица тоже изменилось. Белый мех под округлившимся подбородком стал длиннее и гуще. Морщинистые бороздки на его широком носу обозначились еще резче. И в довершение в одном ухе блестело золотое кольцо.

Эви впервые — даже не будучи специалистом в анатомии моро — поняла, что кошачьи лапы, пусть даже искусственно разработанные, плохо подходили для перстней и колец. Ногар уселся на слишком плотно набитое откидное кресло, явно не предназначенное для его размеров. Эви услышала, как, не выдержав веса, пружины испустили горестный скрип. Ногар продолжал хранить молчание, глядя в окно на гору мусора.

— Что ты здесь делаешь?

Ногар вздохнул. Вздох его начинался как обыкновенный глоток воздуха и заканчивался низким грудным рокотом, напоминавшим скорее враждебное рычание.

— Приставлен к тебе в камердамы, чтобы ее величество медведица не лишилась своего сокровища.

Эви прислонилась к стене, ощущая смертельную усталость. Потолок над ней давно позабыл о том, что такое штукатурка, и в проломанные в нем дыры были хорошо видны трубы и электропроводка.

— С каких это пор тебя заинтересовала политика?

— Ты все еще думаешь, что я причастен к этим террористам?

Она повернула голову и внимательно посмотрела на тигра. Тот по-прежнему глядел в окно. Правой лапой Ногар нервно теребил обшивку подлокотника. Эви досадовала, что плохо знает мир моро и поэтому не умеет верно истолковать их запахи. Людские запахи не представляли для нее никакой загадки. А вот тигриные… От Ногара исходили явственные волны чего-то. Но чего?

— Похоже, тебе не слишком нравится здесь.

Тигр оскалился:

— По-твоему, я должен быть от всего этого в восторге.

Эви забыла о том, что ей хотелось вздремнуть, и приподнялась на локте, чтобы получше рассмотреть Ногара. Как только она пошевелилась, левое плечо напомнило ей о себе пронзительной болью. Но, славу богу, боль быстро прошла. Эви надеялась, что превозносимые до небес достоинства ее искусственно сконструированного организма наконец-то проявили себя и исцеление плеча идет полным ходом.

— Может, ты выразишься доступнее?

Ногар повернулся к ней.

— By со своей компанией снова вознамерилась сделать из нас козлов отпущения.

У Эви вытянулось лицо.

— Да, я моро, но разве это значит, что я должен во всем быть с ними согласен? — Ногар мотнул головой. — Насилие порождает только насилие. Рано или поздно произойдет катастрофа.

— By описала мне эту операцию как чисто оборонительную.

Эви удивилась собственным словам — с каких это пор она взялась защищать действия, которые на протяжении всей ее карьеры с любой точки зрения укладывались в определение террористических? Эви удивилась, сколь мало преданности осталось в ее сердце по отношению к организации и тем идеалам, ради которых она постоянно жертвовала собой на протяжении шестнадцати лет. Ведь все эти годы она оставалась таким же самым наемником, как афганы.

— Что произойдет, когда правительство пронюхает обо всем этом? — спросил Ногар.

— Они наверняка… — в голову Эви лезли нехорошие мысли.

Чего там говорить, военные наверняка постараются прикрыть эту лавочку. Что подпадает под данное генеральшей определение «непосредственной атаки».

Ногар кивнул, словно ему была ясна ее недосказанная мысль. Эви представила себе, как в сердцах моро зреет вспышка насилия, и случись ей прорваться наружу, как весь прогресс, достигнутый ими в борьбе за признание своих гражданских прав, пойдет насмарку. Антимороистские силы ухватятся за малейший повод, лишь бы убрать из конституции поправку относительно гражданства моро. Она явственно представила себе погромы, которых так опасалась генеральша.

— Я была права. Ты здесь чужак.

Ногар усмехнулся. Если бы Эви не знала моро и в частности этого тигра, она бы наверняка приняла этот звук за угрожающий рык. У Ногара была действующая окружающим на нервы привычка смеясь скалить клыки, а ведь они были у него размером с большой палец Эви.