Читаем без скачивания Квантовый вор - Ханну Райяниеми

— Вот что я хочу сказать, — говорит Батильда. — Когда я говорю с Полем, я вспоминаю кое-кого, с кем была знакома много лет назад и кто заставил меня жестоко разочароваться. — Она смеется. — Ну, я, безусловно, отплатила ему тем же. — Она прикасается к уже начинающей осыпаться стене Перехода. — Со временем мы учимся не меняться, что бы ни происходило. Тела, гоголы, трансформации — что-то в нас все равно остается неизменным. Это закон эволюции — в противном случае мы бы действительно умирали и не было бы никакого света в конце тоннеля, а только время, сокращающее нашу жизнь.

— Что бы Поль тебе ни говорил, он один из нас, это я могу сказать наверняка. Так что тебе решать, хочешь ли ты, чтобы настоящий он — а не этот улыбающийся архитектор — стал отцом твоих детей.

— Но он старается, и старается для тебя.

— А, вот вы где, — говорит Поль. — Две мои любимые женщины. — Он обнимает Раймонду. — Ты еще не была внутри?

Раймонда отрицательно качает головой.

— Ты должна пойти, — говорит Батильда. — Это не так ужасно, как кажется с первого взгляда. Развлекайтесь.

Они вдвоем заходят в Переход с противоположного конца. Батильда провожает их взглядом и размышляет о времени, проведенном в Олимпийском дворце, об ускользающей акварели воспоминаний: о том, как она танцевала с Королем. И гадает, блестели ли ее глаза так же ярко, как сейчас у Раймонды?

11. Вор и наставники

Собрание наставников я себе представлял совсем не так. Я воображал какое-то тайное убежище, возможно, украшенное трофеями прошлых побед, зал совета с круглым столом, с высокими креслами, отмеченными персональными значками каждого из наставников.

Вместо этого мы собрались на кухне у Безмолвия.

Футурист нетерпеливо двигает свой бокал по деревянному столу. Это стройное создание в красном одеянии, нечто среднее между человеком и древним автомобилем и не в состоянии усидеть спокойно.

— Ну, — говорит она, — может кто-нибудь объяснить, что мы здесь делаем?

Безмолвие проживает в доме-цеппелине в парке Монгольфье: его гондола, подвешенная к каплевидному воздушному шару, связана с городом. Кухня небольшая, но превосходно оборудована. Кроме привычного фабрикатора, здесь имеются традиционные приборы — ножи, кастрюли, сковородки и еще какие-то инструменты из хрома и стали, которые мне незнакомы. Ясно, что Безмолвие принадлежит к числу тех, кто уделяет немало внимания еде. Кроме нас двоих здесь присутствуют шесть наставников, и обстановка почти дружеская. Я втиснулся между Миели и наставником в черном, с маской черепа — Епископом. Его костлявое колено упирается мне в бедро.

Наш хозяин ловким движением открывает бутылку вина. Как и у Джентльмена, его голова полностью закрыта безликой маской, только темно-синей, а окружающее фигуру облако утилитарной пыли делает его похожим на ожившую чернильную кляксу. Он довольно высок и, хотя еще не произнес ни слова, производит впечатление серьезной личности. Он быстро и ловко наполняет наши бокалы, а потом кивает в сторону Раймонды.

— Благодарю вас, что согласились собраться, — говорит она резким хрипловатым голосом Джентльмена. — Со мной двое чужеземцев, с которыми две ночи назад у нас произошло… некоторое недоразумение. У меня имеются причины верить, что эти двое могут оказаться полезными нашему делу. Жан, я думаю, ты лучше меня сумеешь все объяснить.

— Спасибо, — говорю я. — Миели позволила мне вести переговоры, но дала понять, что при любых осложнениях мне заткнут рот без всякого предупреждения.

— Мое имя Жан ле Фламбер, — продолжаю я. — Если хотите, можете справиться обо мне в экзопамяти. — Для пущего эффекта я делаю паузу, но настроение слушателей в масках определить довольно трудно.

— В прошлой жизни я был гражданином Ублиетта. Вместе с моей спутницей я ищу кое-какую оставленную здесь собственность. Ваша коллега наставник, с которой я прежде… был хорошо знаком, заверила, что может мне помочь. В ответ мы предлагаем свою помощь вам.

Я пробую вино. Выдержанное «Бедекер Соларанцио». У Безмолвия отличный вкус.

— Я не уверена, что стоит продолжать этот разговор, — вмешивается Футурист. — К чему вовлекать в нашу деятельность третью сторону? И, ради бога, неужели только я одна чувствую запах технологии Соборности, которой напичкана эта сука? — Она переводит злобный взгляд с Раймонды на Безмолвие. — Если уж на то пошло, надо их допросить. По крайней мере, допросить. А если у тебя личные дела с этими существами, разбирайся сама. Нет никакой необходимости впутывать всех нас.

— Безусловно, я одна несу ответственность за все это, — говорит Раймонда. — Но я уверена, что их способности помогут нам справиться с криптархами.

— А я считала, что для этого ты натаскиваешь своего любимчика, молоденького сыщика, — говорит Василиск.

Ее облик существенно отличается от остальных: красное трико и венецианская маска, из-под которой видны светлые локоны и полные чувственные губы. При других обстоятельствах я бы не сводил с нее глаз.

Раймонда некоторое время молчит.

— Это совсем другой вопрос и не имеет отношения к сегодняшнему делу, — говорит она после паузы. — В любом случае, нам приходится работать над многими проблемами одновременно. Я лишь хотела сказать, что мы устраняем только симптомы. Чужеземные технологии. Гогол-пираты. Но скрытая инфекция поразила нас в той же степени, что и людей, которых мы стараемся защищать. — Она наклоняется над столом. — И если я вижу возможность получить помощь от постороннего агента, я вам о ней сообщаю.

— А цена? — спрашивает Крысиный Король.

У него звонкий молодой голос и грузная фигура. А смешная маска грызуна оставляет открытым подбородок с выросшей за день щетиной.

— О цене позвольте мне побеспокоиться самой, — говорит Раймонда.

— А что же такого могут они,