Читаем без скачивания Бальмануг. Невеста (СИ) - Лашина Полина

Старший Тарохафинд был по-прежнему изумительно красив, даже в скромном, без вышивки черном одеянии и чрезмерно высокомерен, смотрел только на стоящего перед ним Абурса, и то с каким-то брезгливым выражением на идеальном фарфоровом лице. Здоровенный Абурс был ростом как высокий авайн, но гораздо шире в плечах и теле. Стоял он вроде бы расслабленным, только тонкое лезвие играючи мелькало меж его пальцев в приподнятой руке.

– Фель Тарохафинд, приветствую вас на нашем маленьком семейном торжестве, – провозгласил Лернавай, хотя радости в его голосе не было слышно. – Подозреваю, что вас сюда привело всё-то же дело, по которому мы никак не придем к соглашению? Вам будет удобно пройти в отдельный зал?

Авайн, затянутый в черный приталенный камзол до середины бедер, соизволил повернуть голову и одарить их пару взглядом. Сегодня не только у его охраны, но и самого Тарохафинда из-за плеч виднелись оплетенные потертой кожей рукояти оружия, что здорово пугало девушку. Мимолетно мазнув по мужчине, авайн остановился взглядом на Хелен, внимательно ее разглядывая. Словно прикидывал, как удобнее будет начать ее препарировать. Девушка втянула воздух, видимо, слишком громко, Лернавай чуть задвинул ее назад и только потом отпустил руку.

– Говорите со мной, фель Тарохафинд, – опять заговорил Лернавай. – Я отвечаю за эту девушку.

Но авайн его упорно игнорировал, не сводя взгляда с Хелен. С одной стороны окружившая их толпа раздалась, выпуская в центре двух новых участников – графа Уеаткона и вертала Ари. Хелен успела мимолетно удивиться, что не видела их раньше в зале торжества. Где они были?

– Фель Тарохафинд, мы так часто вас видим в последнее время, что уже стали надеяться на возобновление дипломатических отношений с Большим Лесом, которых не было... лет двести? – неожиданно выдал приближающийся Уеаткон, и девушка, не веря своим ушам, взглянула на него из-за плеча жениха.

Артам уверен, что с заносчивым авайном можно говорить в таком ключе? Эти утонченные и смертоносные снобы, вообще, шутки понимают?

– Позвольте представить вам сира Муратара Ари, хотя я почему-то уверен, что вы были знакомы еще до моего рождения, – продолжал в том же духе подозрительно веселый Артам. – Но сейчас сир Ари великодушно взял на себя роль свидетеля нашего вежливого общения с представителями старшей семьи из Леса.

Тарохафинд никак не показал свою реакцию на прозвучавшие слова, лишь повернул голову к подошедшим. Но Хелен успела заметить, как чуть дрогнули воины за спиной высшего авайна, и тоже покосились на вертала.

– Подтверждаю, я – Свидетель, и в случае необходимости перед другими Старшими семьями отвечу, кто повинен в начале нового конфликта, – официальным тоном заявил вертал, одетый сегодня тоже в темные одежды, так сильно контрастирующие с его светлыми волосами. – Если конфликт случится. Однако, надеюсь, вы сегодня свои разногласия решите мирным путем. Никому не нужно повторений недавних войн. Насколько мне известно, даже в Большом Лесу относительно этого есть свои указания.

Хелен мало что поняла из этих фраз. "Старшими семьями" называли высших авайнов, но далеко не всех, а самых влиятельных, это название девушка встретила только вчера в книге, подаренной ей опекуном. Но что за свидетель и зачем? Вроде бы этого Тарахофинда собирались ранее припугнуть, что расскажут о камне другим авайнам. Передумали? И какие еще недавние войны, если последняя, где были замечены авайны, лет двести назад была. По человеческим меркам это давно.

"Так дверги были правы? Получается, ту войну всё-таки авайны начали с людьми, а остальные гевайн позже присоединились? И сейчас уже даже не во мне дело, а чтобы не начался новый конфликт, который может привести к чему-то большему?".

– Поскольку лучше беседовать в комфорте, то давайте пройдем в гостиную? – опять взял слово Уеаткон, указывая себе за спину.

Народ вокруг него расступился, образуя коридор.

Тарохафинд, полоснув взглядом по верталу, развернулся и направился в указанном направлении. И весь его вид демонстрировал, насколько он великодушно снизошел до "просьб" окружающих.

Лернавай опять зацепил руку Хелен и повел за собой в том же направлении. Ларки и Норби следовали за ними.

Большой украшенный живыми цветами зал словно специально был подготовлен для их компании. Мебель вся убрана, и только в центре просторного зала, на узорчатом паркете довольно большим кругом стояли несколько роскошных кресел. С резными ножками и подлокотниками, обитые темно-синим бархатом.

Когда Хелен вошла в гостиную, Тарохафинд уже восседал в одном из дальних кресел, сидя лицом ко входу. Пара длинных клинков в скромных, на этот раз и без камушков, ножнах лежала на его коленях. Его воины стояли позади, пронзая взглядами всех входящих.

Вскоре все остальные кресла тоже были заняты. Вертал Муратар Ари, шитеры Барион Норби и Шимн Ларк, граф Уеаткон, граф Лернавай тоже заняли свои места. Хелен усадили в кресло, сдвинутое позади жениха так, что она словно присутствует, но не в мужском кругу. Остальной народ рассредоточился по комнате или остался стоять в коридоре. Абурс прохаживался неподалеку, всё не выпуская из ладони порхающее лезвие. Увидела Хелен и сосредоточенного Майнарда, "няньку" Уеаткона, который встал за креслом своего подопечного. Шан и Джан Ларки встали позади ее кресла.

Девушка чувствовала себя словно на какой-то ассамблеи ООН – насколько ситуация была волнительной, не совсем дружелюбной и... слишком высокого уровня. Что она, студентка и даже уже не баронесса здесь делает? Здесь иреды, представитель редкой расы вертал, высший авайн, высокородные эйры и... она. Разве что она здесь как носитель Зуба Дракона, из-за которого весь сыр-бор случился?

Поскольку никто не торопился начинать разговор, Уеаткон опять взял слово.

– Итак, фель Тарохафинд, мы не можем выдать вам эйру Бальмануг, как уже говорили. И вряд ли наше решение изменится.

– У нас договор с ее отцом, который должен быть исполнен, – равнодушно ответил авайн, сидящий в кресле прямо как доска.

– Хелен – гдынорын, и неприкосновенна! – заявил Шимн Ларк.

– Грын стар и мог ошибиться. Потому что духи тоже стары и... слабы. – Дернул верхней губой авайн.

– Ты ему сам скажешь свои слова в лицо? – хмыкнул негромко Барион Норби, но тонкое ухо авайна нервно дернулось.

– Гдынорын не может быть девой! – опять категорично заявил Тарохафинд. – Неужели в ваших землях не нашлось кого-то более достойного встретить надвигающийся конец? Духи ошиблись. Или грын ошибся.

"Надвигающийся конец... света? О, в этом мире есть такие же верования? Интересно, а версия про всемирный потом у них есть? Что-то я не помню этого. А про рай и ад?" – затем Хелен осознала, что не о том думает, и вновь сосредоточилась на разговоре в круге.

"Кстати, зря авайн такой мужской шовинист. Просто он не знает, что на этот раз им достался гдынорын из мира, где процветает феминизм, а у нас... Да у нас даже в Средние века уже была Жанна Д'Арк! Чем не свой… супервумен? Правда, ее потом свои же церковники вроде бы сожгли... когда страна уже была спасена. Мда. Надеюсь, здесь гевайн не позволят эйрам поступить так же".

– Тем не менее эйру Бальмануг мы вам не выдадим, – подвел итог Уеаткон.

– Мне не нужно ваше разрешение! – самоуверенно заявил Тарохафинд.

– Леолопиносис, они в своем праве, – перебил его вертал. – У Хелен Бальмануг есть семья, есть мужчина, которому она доверена, твое эгоистичное решение, не оправданное веской причиной, может спровоцировать новый конфликт, который заденет многих.

– Я заберу ее, как договаривался с ее отцом!

– Но его нет здесь и сейчас, чтобы подтвердить ваши слова! – заявил Лернавай.

Прищуренный взгляд авайна – бледно-зеленый и такой острый, словно осколок бутылки – остановился на дознавателе.

– Ты, жалкий исс, сомневаешься в моих словах? – прошипел авайн.

– Сир Ари, засвидетельствуйте, что фель Тарохафинд намеренно использует оскорбляющие выражения в адрес уважаемого эйра, приходящегося дальним, но родственником короля Огерта, – выдал официальным тоном Уеаткон.