Читаем без скачивания Жрецы и жертвы холокоста. История вопроса - Станислав Куняев

Поэтому такого рода знания и о гитлеровской верхушке не приветствовались в советской исторической литературе, как и тема «еврейского антисемитизма» в эпоху Третьего рейха.

За 10 лет до появления книги Карделя Ханна Арендт вплотную подошла к исследованию «антисемитизма» евреев, когда в очерках о процессе Эйхмана писала:

«Роль еврейских лидеров в уничтожении своего собственного народа – это для евреев, несомненно, самая мрачная глава во всей этой мрачной истории. В Амстердаме и в Варшаве, в Берлине и в Бухаресте нацисты могли рассчитывать на то, что еврейские функционеры составят списки лиц и опись имущества, добудут деньги на депортацию и уничтожение у самих депортируемых, возьмут на учет освободившиеся квартиры и предоставят в полицию, чтобы помогать хватать евреев и запихивать их в поезда… То, что в лагерях смерти прямую помощь при уничтожении жертв оказывали обычно еврейские команды, этот сам по себе известный факт полностью подтвержден свидетелями на процессах: как зондеркоманды работали в газовых камерах и крематориях, как они вырывали золотые зубы у трупов и отрезали волосы, как они рыли могилы, а позже снова разрывали те же могилы, чтобы скрыть следы массовых убийств, как еврейские техники строили газовые камеры в Терезиенштадте, которые, правда, не были использованы, как еврейская «автономия» дошла до того, что сама стала палачом евреев» («Эйхман в Иерусалиме», 1964 г.)

Это – страшные картины. Однако то, о чем пишет Хеннеке Кардель, по-своему и таинственнее, и страшнее.

Если верить генеалогическим изысканиям Карделя и других европейских историков, на труды которых он ссылается, то почти у всех верховных жрецов Третьего рейха в жилах текла «не арийская» кровь. «После смерти президента Гинденбурга у рычагов власти в Берлине не осталось ни одного человека, который не имел бы примеси еврейской крови» (X. Кардель, стр. 126).

Сам фюрер, как сообщают многие источники, являлся по материнской линии внуком австрийского еврея Франкенбергера (с. 20).

Йозеф Геббельс, министр нацистской пропаганды, был, оказывается, «потомок испано-голландских евреев, которого в школе дразнили раввином» (с. 90).

«…Рудольф Гесс, сын английской еврейки, получивший английское воспитание в Египте, имевший хорошие связи с высшей английской знатью. Только он мог бы договориться с Черчиллем».

При анализе этих тесных связей между гитлеровским движением и западными евреями заслуживает внимания начало политической карьеры будущего «заместителя фюрера» Рудольфа Гесса. На войне (1914–1918 г. – Ст. К.) «он был летчиком, после войны стал в Мюнхенском университете ассистентом профессора политэкономии Хаусхоффера, католика еврейского происхождения, женатого на еврейке. Гесс и Хаусхоффер были членами Общества Туле. Гесс составлял тогда программу партии, а пункт 1 гласил: «Партия является антисемитской» (с. 75–77).

«В политическом руководстве Гитлера был силен элемент с еврейской примесью среди тех, кто занимался борьбой с евреями и их уничтожением. И генерал СС Эрих фон дем Бах-Зелевский, возглавлявший борьбу против партизан, и генерал СС и бывший гауляйтер Вены Одиль Глобочник, «истребитель евреев », были люди с примесью еврейской крови» (с. 206).

«Когда война стала войной на два фронта и тем самым была проиграна, Гитлер поручил своему ближайшему сподвижнику начальнику полиции Рейнхарду Тристину Ойгену Гейдриху отец которого первоначально носил фамилию Зюсс и о котором Гиммлер говорил, будто он «преодолел в себе еврея», заняться так называемым окончательным решением еврейского вопроса» (с. 8).

«Повешенный в Нюрнберге генерал-губернатор Польши полуеврей Ганс Франк; во времена борьбы за власть юрисконсульт Гитлера, в своей опубликованной позже книге «Перед лицом виселицы» ясно дал понять, что знал о еврейском происхождении Гитлера… Его ненависть к евреям, возможно, обусловлена психозом ненависти к собственной крови» (с. 14, 99).

«Адмирал Канарис, руководитель немецкой военной разведки и зарубежного шпионажа, вмешался во внутреннюю политику и предложил, чтобы все оставшиеся в рейхе евреи носили желтую шестиконечную звезду каким предписывалось в разных странах в средние века. Эту идею он развил однажды в саду у соседа <…>. Соседа звали Рейнхард Гейдрих. Он с воодушевлением воспринял идею Канариса <…>. Он сделал и кое-что еще: приказал прикрепить к некоторым скамейкам в парках надписи: «Только для евреев». Оба шефа секретных служб знали, что каждый из них хранит досье о еврейском происхождении другого в несгораемом шкафу» (с. 150).

В элите итальянского фашизма, как сообщает историк В. Вулич («В плену фикций», журнал «Вече», № 37,1990), также состояли евреи: теоретик партии Ариас, основатель римской парторганизации Рокка, министр внутренних дел Финци. Более того, любовницей Бенито Муссолини была журналистка Маргарита Сарфатти, «которую называют духовной матерью итальянского фашизма <…>. Она родилась в богатой еврейской семье в Венеции <…> познакомившись с Муссолини, сыграла важную роль в его превращении из социалиста в лидера фашистского движения, будучи его имиджмейкером, психоаналитиком, автором его зажигательных речей и редактором официального журнала, рупора движения» (русскоязычная газета «Форум», № 288,2010. Нью-Йорк).

Холокост, конечно же, стал (при всех спорах об окончательных цифрах) одной из самых массовых «этнических чисток» в истории человечества. И тому способствовали два обстоятельства: преодоление элитой гитлеровского рейха «своей еврейской составляющей» и, конечно же, непримиримое отношение цивилизованных западных евреев к своим восточным родственникам.

Но здесь необходимо сделать отступление от гитлеровских времен в XIX век. Во время наполеоновских войн, пламенных и бурных, словно вешние грозы, Европа в считаные мгновения истории освободилась от последних пут средневекового бытия. Наступил век буржуазных революций во Франции, в Италии, в Австро-Венгрии, век мощного объединения Германии в бисмарковское государство и в конечном счете век окончательного освобождения европейского еврейства от всякого рода ограничений и притеснений. Более того, с утверждением банковской династии Ротшильдов, которые, по меткому определению Рихарда Вагнера, имея возможность быть «королями банкиров», предпочли стать «банкирами королей», а также с выходом на историческую арену Карла Маркса с его «Манифестом», с националистическим ответом марксизму Теодора Герцля и его соратников по сионизму, с возникновением социал-демократии и «жидо-большевизма» (по словам Гитлера) стало ясно: ближайший ход мировой истории будет во многом зависеть от того, как человечество совладает со всеми этими тектоническими сдвигами, скоропостижно родившимися, словно близнецы, из темной и, казалось бы, уже бесплодной утробы еврейства. Через две тысячи лет после появления христианства еврейство снова властно вышло на поверхность мировой жизни. Однако, как ни парадоксально, это триумфальное появление на авансцене истории одновременно рождало из среды самого еврейства немало пророков, выступавших с самыми мрачными прогнозами относительно судеб «избранного народа».

Вениамин Дизраэли, будущий британский лорд Биконсфильд, не раз предупреждал своих современников о том, какую роковую роль в разрушении европейской жизни играют ашкенази – восточноевропейские местечковые революционеры. «Эта мощная революция развивается полностью под еврейским руководством <…>. Во главе всех тайных обществ стоят люди еврейской расы». Однако на пути этой революционной силы стояло сословие европейских ассимилированных евреев сефардов, о которых знаменитый в свое время американо-английский писатель Дуглас Рид в книге «Спор о Сионе» пишет так:

«Начиная с Французской революции жившие во Франции евреи постоянно предостерегали против пришельцев с Востока, провоцировавших вечные беспорядки и столкновения с коренным населением в Эльзасе; евреи сефарды противились этому злому поветрию, дувшему с Востока. Уравнение в правах сняло с них многочисленные ограничения, и они рисковали потерять все полученное, если бы «разрушительный принцип», принесенный с Востока талмудистской сектой евреев-ашкенази, остался победителем в своей войне против христианской Европы. Предостережния Дизраэли были обращены именно к ним, возможно, в еще большей степени, чем к христианам».

Дизраэли был не одинок в своих опасениях. Следующее поколение европейских мыслителей было куда более решительным. Чистокровный ариец, «сумрачный германский гений» Фридрих Ницше и еврейский вундеркинд Отто Вейнингер, живший в Австрии при молодом Гитлере, волею судеб объединились в общей ненависти и к еврейству и к христианству, что объективно аукнулось через несколько десятилетий и способствовало практике Холокоста. Семидесятилетний Ницше умер в 1906 году, а двадцатитрехлетний Вейнингер покончил с собой в 1903-м.