Читаем без скачивания Краткий курс... - ВП СССР

«Наше общество — сборище сладень­ких людей, живущих суточными новостями и минутными эстетическими впечатлениями»; «Самодержавие нужно нам пока как стихийная сила, которая своей стихийно­стью может сдерживать другие стихийные силы, ещё худшие»; «Есть люди, которые становятся скотами, как только начинают обращаться с ними, как с людьми»; «Борьба русского самодержавия с русской интеллигенци­ей — борьба блудливого старика со своими выблядками, который сумел их породить, но не сумел их воспитать»; «Шмоллер — не социалист, но ученики его — социали­сты»; «Общество Праведного Общежития, составленное из негодяев»; «Чтобы согреть Россию, они готовы сжечь её»; «Молодежь, что бабочки: летят на свет и попадают в огонь»; «Поколение спит на краю бездны; жаль, что оно изчезнет, не дав урока преемникам, — сорвется и ра­зобьется раньше, чем проснется»; «Можно благоговеть пе­ред людьми, веровавшими в Россию, но не перед предме­том их верования»; «Не начинайте дела, конец которого не в Ваших руках» — выдержки из тетрадей афоризмов и записных книжек В.О.Ключевского.

Ликвидация царизма и соответствующей ему системы властных отношений и отношений ответственности в обществе освободила это зло, о котором вспоминал Сталин и о котором загодя предупреждал В.О.Ключевский, носимое в душах статистически значимым количеством людей. И оно активно стало действовать и действует по настоящее время во всех процессах самоистребления лю­дей на территории СССР. Этот потенциал взаимной не­нависти людей и равнодушия к чужим судьбам был со­здан на протяжении веков, если не тысячелетий, до 1917 г. правящей “элитой” России, к коей принадлежит и Пра­вославная церковь, по своим делам весьма похожая на Лаодикийскую (Апокалипсис, 3:14 — 22).

И.В.Сталин этот потенциал злонравия и разпущенно­сти не создавал. Он всю жизнь сеял совсем иное. И ничто, кроме их личной разпущенности, не сдержавшей стати­стически значимого потенциала своекорыстия, злонравия, наплевательского отношения к судьбам других людей, одержимости манией собственной добро­детельно­сти, не мешало современ­никам И.В.Сталина избежать всего того, что им пришлось расхлебывать и что некото­рыми из них было названо “злодеяниями сталинизма”.

Обвинения в адрес И.В.Сталина по их существу яв­ляются обвинениями в том, что он, будучи во главе пар­тии и государства, не сдержал всю чужую личную разпу­щенность в их личном злонравии всего населения СССР и, в частности, сотрудников партийного и государ­ственно­го аппарата. Но этого сделать из людей никому не по силам: Государственные указы о всеобщих благон­ра­вии и добродетельности соблюдаются ровно на­столько, на­сколько общество само по себе благонравно и добро­детельно и насколько этим государством напуганы зло­деи разного рода, вследствие чего злодеи вынуждены ли­цемерить и изображать из себя благонрав­ных и доброде­тельных людей. И так было, и есть.

Во времена прихода И.В.Сталина на высшие посты партии и государства восстановить юридически узаконен­ный строй угнетения одних людей другими, в котором жила Россия до 1917 г., было невозможно; подчиниться мафиозной диктатуре посвящений паразитической цивилизации Запада, пришедшей в Россию в образе масонства и РСДРП, было недопустимо для будущего на­родов страны. Объяснить это прямо и ясно также было невозможно, поскольку прежде, чем это поняла бы статистически значимая доля взрослого активного населения, прежде чем это понимание возприняло бы большинство взрослеющих, объясняющему ясно и прямо свернули бы голову и без объяснений это всё знающие высшие посвященные и их хозяева, однако, понимающие это исходя из иного представления о добре и зле. Приме­ры уже были:

Ленин оказался в Горках раз и навсегда на следующий день после того, как на IV конгрессе Ком­минтерна поднял вопрос об изключении из коммунисти­ческих партий известных масонов.

И, осуществляя дело третьей концепции жизнестроя общества, Сталин был просто не вправе принимать уча­стие в грызне современников, дабы свершилось концепту­ально избранное им будущее.

Критиканы из числа потомков по своему злонравию, о проявлениях коего уже было сказано, обречены на скудоумие, не понимают и не могут принять сказанное, вследствие чего только выражают своё личное истинное злонравие через исторические факты той эпохи и биог­рафии И.В.Сталина, приписав своё злонравие и психопатию ему. Люди соглашаются с их утверждениями, либо отвергают — также в меру личного злонравия и благонравия каждого.

И.В.Сталин — человек, ошибался. Но в чём он оши­бался, в чём лично был злонравен, в чём проявлял личную разпущенность, не с “элитарной”, т.е. паразити­ческой, нравственностью судить. Пусть все, хулящие ту эпоху, сначала явят своё благонравие в добродетель­ности, если есть, что явить. Все разговоры о злодействе И.В.Сталина без понимания концепции жизнестроя общества, которую он осуществлял, — мысле- и словоб­лудие. Даже с точки зрения концепции непротивления злу насилием И.В.Сталин прав: он не противился злому, принимая участие в текущем зле, насколько его различал от добра и не мог его избежать. Но в то же время он побуждал к добру, и эти призывы каждый волен был принимать или отвергнуть по своему произволу, усмотре­нию, совести и силе воли. Отвертеться тем, что И.В.Ста­лин изъяснялся непонятно, невозможно: именно потому его произведения и изъяли из библиотек и не переизда­вали. Будь они доступны простым коммунистам, беспар­тийному народу, то “партийной элите” пришлось бы вести себя и страну иначе, ибо глупость “спичрайтеров” от Н.С.Хрущева до нынешних, на фоне Сталинизма, просто вопиюща.

Будь у XX съезда достаточно совести, ответственно­сти, чувства справедливости, ума и самовластия, чтобы послать Н.С.Хрущева и руководство партии с Поспелов­ским докладом туда, куда они того все заслуживали, к на­чалу XXI века СССР был бы единственной сверхдер­жавой, причем не “империей зла”, а обществом неоспо­римой справедливости. Тем более это возможно было сделать, поскольку после XIX съезда на октябрьском пле­нуме 1952 г. И.В.Сталин прямо предупреждал его уча­стников об измене делу справедливости, буржуазном перерожденчестве и вступлении в сговор с империализ­мом тех, кого толпа считала его ближайшими верными спод­вижниками. Были названы имена В.М.Молотова и А.И.Микояна, в частности. Да не в коня корм: принять на себя самовластно ответственность за судьбы страны и быть дееспособным в структурах государственной власти оказалось некому.

Исторический опыт Сталинизма и последующей дег­радации страны показывает несостоятельность двух надежд, свойственных сознанию толпо-“элитарного” общества.

Во-первых, несостоятельна надежда на приход “доброго царя”: что придет добрый, справедливый к трудящемуся большинству населения диктатор, царь, самовластец с железной волей, твердой рукой наведёт по­рядок, наказав злодеев. Злономеренность Сталина до­ка­зать невозможно. Но также невозможно опровергнуть тот факт, что не добра и социально безответственна не только буржуазия, но и любая “элита”, относящаяся ко власти и управлении в обществе, как к абсолютному внутриобщественному средству удовлетворения своей личной похоти, семейной и клановой похоти в ущерб другим людям. В сущности “элитарного” самосознания лежит бездумное и предумышленное признание за собой права угнетать свободное развитие личностей окружаю­щих, которое так или иначе выражается в поведении “сверх­человека”. В самом примитивном мировоззрении — это притязания на потребление без труда; в более изощренных мировоззре­ниях — разнообразное ПРИНУЖДЕ­НИЕ К БЛАГОДЕТЕЛЬНОСТИ окружающих вместо того, чтобы взращивать в себе и способствовать воспитанию в окружающих благонравия, обладая коим они сами по себе будут благодетельно инициативны без понуканий: невозможно быть добрым из страха наказания за зло. Страх наказания породит у злонравных стремление сокрыть зло, купить и уничтожить его свидетелей, представить зло в качестве добра. Этому История дает много примеров у всех народов.

По этим причинам любая добрая воля любого дикта­тора будет извращена “элитарным” аппаратом управле­ния, норовящим урвать свой кусок жизненных благ; сам же добрый диктатор имеет шансы быть убитым тем большие, чем очевиднее его непреклонность в доброде­тельности; потом все преступления его эпохи будут приписаны “элитой” его злой воле. Как при этом называ­ется “элита”, — избранный народ, воры в законе, буржуа­зия, дворянство, интеллигенция, аристократия духа — дело десятое.

Во-вторых, те, кто полагает, что они добры, благон­равны, но не могут оказать благотворного воздействия на общественную в целом ситуацию только потому, что не зани­мают сколь-нибудь значимых постов в иерархии государ­ственной и хозяйственной власти, в большинстве своём ошибаются в своих самооценках. Большинство людей, отговаривающихся подобным образом, даже не задумы­ва­ются о возможности постановки следующих вопросов: