Читаем без скачивания Мороз по коже - Михаил Март

Труп есть труп, и почему бы не похоронить героя с почестями, а не признаваться в том, что грозу чеченских сепаратистов взяли в плен. О том, что майор жив и ушел с поля боя в подполье, никто и предположить не мог. Однако никто не искал исчезнувшего отца Платона, протоиерея той самой церквушки, которую разгромили.

Небольшое отступление из области моей собственной фантазии. Представим себе тот бой. Майора контузило, и его отволок в подвал церкви священник.

Оставил бессознательное тело и пошел за следующим бойцом, но и сам попал под пулю. Не исключено, что бандиты отрезали ему голову. Это в их духе, и такие случаи не редкость. Ночью майор пришел в себя, выбрался из подвала и увидел картину, от которой мороз бежит по коже. Что он там думал, я не знаю. Не исключено и более серьезное ранение, не только контузия. Майор решил уйти с фронта и продолжить войну на территории России. Он забирает документы священника, переодевается и уезжает в Кинскую пустошь, где активно приступает к возрождению монастыря, а потом приглашает туда архимандрита Пафнугия и с его помощью освящает монастырь, открыв на его территории реабилитационный центр для воинов чеченской кампании.

Так монастырь мог разделиться на две половины. Одна – это «Белые волки» бывшего майора, вторая – истинно верующие монахи, прикрывающие собой партизанскую войну Сильвестра Шмарина против басурман. Вот такой набросок я могу предложить вашему вниманию. Тянет на небольшую повесть, печальнее которой нет на свете.

Марецкий кивнул.

– Звучит очень убедительно, Валерий Михалыч. А подтверждения есть? Уверен, что ваша фантазия обязательно цеплялась за какие-нибудь фактики.

– К сожалению, это так. Скучная у нас профессия. Никакой фантазии, полета мысли, идей, воздушных замков. Нет, берут тебя за волосы и носом о стол! А где факты?! Где доказательства?! О каких тут крьшьях можно говорить?! Давайте о фактах. – Сорокин взял со стола парик и потряс им над столом. – Идея переодевания могла исходить от отца Платона. Он был лыс, как бильярдный шар. Но не мог же он ходить, как буддийский жрец на мусульманской территории, и проповедовать христианство! Вот он и раздобыл себе паричок. Прошу учесть; что сейчас речь идет только о фактах. Факт следующий – отца Платона никто больше не видел в Чечне и документов его тоже, но его документы об окончании семинарии и зачислении в служители Кинского монастыря появились в епископате.

А теперь я вам приведу один из самых убедительных фактов. Отец Платон, в миру Гаврилов Олег Иванович, родом из Костромы и никогда не бывал в Тульской области. Что касается майора Шмарина, то он служил в десантном полку, расформированном в девяносто втором году и дислоцировавшемся в Кинской пустоши в пятистах метрах от заросших стен старого монастыря. Теперь все наоборот.

Казармы бывшего полка заросли травой, а монастырь возродился, и его кельи превратились в казармы для бывших однополчан боевого майора. Также известно, что у майора в Егорьевске есть или была женщина, полевая подруга, с которой он переписывался, будучи в Чечне. Ее зовут Наталия Ивановна Самошина, а ее старший брат занимает должность мэра города Егорьевска. Уж кто кому помогал встать на ноги – еще придется разбираться.

Стоит также добавить, что в полку Шмарин нес ответственность за боевое снаряжение и имел дела с военными чиновниками в области вооружения армейских подразделений. Думаю, Шмарин имел коммерческую жилку предпринимателя, не раз стоял у окон казарм и, глядя на монастырь, думал о русской бесхозяйственности наплевательстве. Это опять из области фантазии.

– У вас очень хорошо получается, Валерий Михалыч, совмещать факты с элементами воображения и аналитическим путем увязывать одно с другим. Очень образно получается, – улыбнулся Марецкий.

– Просто я хотел понять майора. Правда, сделать мне этого не удалось в полной мере, но приблизительно, на более короткое расстояние, получилось. Должны мы в конце концов знать, с кем имеем дело!

– Теперь знаем. Приблизительно, – грустно заметил Кораблев.

– И что же, Алик? – спросил Сорокин.

– Герой, бандит, коммерсант в одном флаконе.

– Бандитами не рождаются, их таковыми делает среда обитания, – возразил Сорокин. – А героями становятся из-за стечения обстоятельств.

Телефонный звонок застал их в машине. Журавлев достал трубку из кармана.

– Слушаю вас.

– Дик, это Метелкин.

– Ну слава Богу, объявился! Ты уже выбрался из Егорьевска?

– Мы в Туле. Подробности при встрече. Ты раздобыл статью Еремина?

– Пока еще нет, но вот еду с надеждой к последней инстанции. Надеюсь ее получить.

– Речь в ней идет об оружейном заводе. Монастырь – перевалочная база, куда оружие с завода поступает в Москву. На этом построена вся схема. Что важно: выяснить, кто является главным заказчиком и где их арсенал. Не найдем оружие – упустим главарей. Они прикрыты со всех сторон, их можно взять только с поличным. Даю наводку. Деньги за новый заказ на партию оружия пришли из Москвы, некая фирма «Глобус». Мы выяснили, что «Глобуса» не существует, а деньги сняты со счета юридической фирмы «Бакалавр» и после фильтрации через несколько подставных фирм перечислены на оружейный завод. Выясни, что такое «Бакалавр» и с чем его едят, похоже, они тоже подставные, кто и когда регистрировал фирму и кому принадлежит счет.

– Я тебя понял.

– Пока все. Скоро позвоню.

– Метелкин? – спросила Настя.

– Он самый. Теперь хоть стало понятно, на чем вся каша заварена. Он только что говорил о «Бакалавре». Мы уже о нем где-то слышали. Крутится в голове, а вспомнить не могу.

– Стареешь, молодой человек. Фирма «Бакалавр» закупала парики в мастерской для монахов. Некий Зиновий Гельфанд привозил бритоголовых мальчиков на примерку. Вспомнил?

– Вспомнил. Счета из бухгалтерии у нас?

– Да, ты не захотел их пересылать Марецкому.

– Правильно, сами все выясним, а то Степа начнет горячку пороть, всем руки выкручивать, а его пошлют куда подальше и на этом дело закончится.

Машина остановилась на улице Жуковского.

– Приехали, здесь живет Вика. Сиди в машине, а я пошел приглашать девушку в театр.

Журавлев направился во двор. Старушки – вечные стражи порядка, сидевшие у подъезда, запомнили его по первому визиту, когда Журавлев битый час болтался по двору, ожидая девушку, чтобы познакомиться с ней. Он обещал пригласить ее в театр в обмен на копию статьи Еремина, но пока еще не знал, что дискету она отнесла в прокуратуру, а его заложила Марецкому как одного из подозреваемых в деле об убийстве главного редактора. Мало того, ему предстояло узнать еще одну новость.

– Эй, мил человек, ты к Вике что ли? – остановили его старушки, когда он взялся за ручку двери. – От вас ничего не скроешь.

– Ну так ты не торопись. Нет ее. Тут уж один парень ее спрашивал. Увезли Вику. Машина какая-то. Я из магазина возвращалась, иду по улице и уж совсем близко к воротам подошла, а Вика, значит, выходит из ворот. Машина заграничная рядом стояла. Двое парней хвать ее за руки и в машину запихнули. Глазом моргнуть не успела, а их уж след простыл.

– Да, бабуля, печальная история.

– Ну прямо как по телевизору показывают!

– Ладно, гляну. Может, что украли.

– Так дверь-то заперта.

– А Вика мне ключ дала. Мы ведь с ней по-серьезному.

Журавлев зашел в подъезд и поднялся наверх. Замок на двери отмычек не требовал, и Вадим обошелся перочинным ножом. На всякий случай он все же позвонил, но, как и следовало ожидать, ему никто не открыл.

Небольшая однокомнатная квартира говорила о хозяйке, что она не очень любит порядок и чистоту, зато много времени уделяет своей внешности. На трюмо у окна скопились десятки флаконов и тюбиков, шкаф забит, женскими тряпками, а стены увешаны вырезками из журналов, где красовались полуобнаженные красавицы и экзотические пейзажи на фоне лазурного океана. Более удобного способа скрыть оборванные обои не придумаешь. Осмотр квартиры ничего не дал. Несколько золотых безделушек лежали на месте. В компьютере Вадим ничего интересного тоже не нашел. Это означало только одно – девушка понимала, что собой представляет статья Еремина, и хранить ее в базе данных опасно. Раскиданные по столу дискеты вряд ли представляли особую ценность. Он уже собирался уходить, как зазвонил телефон. На табло высветился знакомый номер. Звонили из кабинета Марецкого.

Журавлев подождал, пока прекратились звонки, и просмотрел базу памяти всех звонков за последние два дня. Он начал тут же перезванивать всем, кто хотел связаться с Викой. Ей дважды звонили из прокуратуры, несколько раз из редакции, но один звонок, зарегистрированный в одиннадцать утра вчерашнего дня, привлек его внимание. Трубку сняла женщина и очень вежливо сказала:

– Фирма «Бакалавр», слушаю вас.

От неожиданности Журавлев немного растерялся.

– Господина Гельфанда можно попросить?