Читаем без скачивания Меч времен - Андрей Посняков

Ни женщин, ни ребятишек, ни домашних животных. Не починок, а какой-то форт, из тех что когда-то строились на Диком Западе америки. Крепость. Впрочем, не такая уж и неприступная.

– В общем, жди, паря.

Закончив разговор, обитатель усадьбы — здоровенный мужик с черной, почти до самых глаз, бородой и угрюмым взглядом — проворно спустился по лестнице вниз и с крайне деловым видом зашагал по двору к центральной избе — повыше и понарядней других.

Прятавшиеся за амбаром путники переглянулись. Михаил посмотрел Василию в глаза и молча кивнул.

И все трое, покинув свое убежище, рванули к избе.

– Авдей, останешься тут, — поднимаясь по ступенькам крыльца, распорядился Миша… Миновав сени, толкнул дверь:

– Эй-эй, хозяева, есть кто-нибудь?

Возившийся в горнице у скамьи угрюмый мужик с удивлением обернулся.

– Ворота-то, говорю, у вас не заперты! — широко улыбнулся Михаил. — Кто хочешь — заходи, что хочешь — бери. Ай-ай-ай, нельзя так неосторожно! Мало ли кто тут по лесам шляется?

– Да ты кто таков, парень? — угрюмый, наконец, пришел в себя. — Ворота, говоришь, не заперты? Счас, погляжу…

Подойдя к Мише, он ухмыльнулся и, не говоря больше ни слова, ударил незваного гостя в бок узким засапожным ножом, который выхватил из-за пояса с такой ловкостью и быстротой, с какой это делают люди явно определенного склада и образа жизни — разбойники-лиходеи!

Если б не Василий — лежать бы Мише на полу с распоротой печенью, хватать бы ртом воздух…

Одначе лоцман не сплоховал — рванул приятеля позади за плечо: острое лезвие лишь вспороло кафтан.

– Ах ты ж, гад! — Миша с ходу хватил лиходея кулаком в скулу.

Удар вышел хорош, обитатель усадьбы отлетел в угол — но тут же вскочил на ноги: все ж таки массу имел солидную — бросился влево, к лавке, сорвал висевшую на стене секиру… Удар!

Однако Михаил давно уже вытащил меч, оказавшийся на ограниченном пространстве избы куда как удобнее. Правда, закругленным каролингским лезвием не очень-то удобно колоть… ну, да за неимением лучшего!

Оп!

Пока мужичага замахивался, Миша длинным выпадом достал его в грудь. Лиходей сразу остановился, заклекотал, словно горный орел, и, выронив из рук секиру, тяжело повалился на пол, заливая темно-бордовой кровью.

Василий склонился над поверженным и покачал головой:

– Готов.

– Жаль… — вытирая меч о лежавшую на лавке старую волчью шкуру, искренне огорчился Миша.

Да уж, конечно, лучше было бы вдумчиво побеседовать с этим вот лиходеем, но уж ничего не попишешь — вышло, как вышло.

– Осмотрим амбары и избы, — выйдя на крыльцо, Михаил прищурился от солнца. — Авдей, все спокойно?

– Все. Может, позвать Мокшу?

– Верно, — Миша кивнул на надвратную башню. — Залезай и посматривай, ворота мы сами откроем.

Завидев своих, Мокша вбежал на двор с радостью. Повел плечом:

– Ух, и псинищи же там, у мостков. Не собаки — медведи! Волки! Взъярились посейчас, разлаялись, как бы не сорвались.

– Ничего, — засмеялся лоцман. — Авось, через частокол не перелезут. А ну-ка закроем воротца… Вот так! Пошли по избам?

Как и предполагал Михаил, все три избы починка оказались пусты. Никого! Усаживаясь на крыльцо, Миша покачал головой и скосил глаза на Василия:

– Ну, что скажешь?

– Скажу, что здесь нехорошее место, — неожиданно заявил тот. — Все как-то не так… так не должно быть. В избах-от ни игрушек детских нет, ни свистулек, ни пряслиц… Зато оружия — куда больше, чем для охоты надобно. Словно бы одни мужики тут живут… воины!

Михаил поднял голову, закричал:

– Эй, Авдей, как там?

Авдей свесился с воротной башни:

– Спокойно все. Только псинищи лают, бесятся — видать, нас почуяли.

– Ладно, — Миша хлопнул лоцмана по плечу. — Пошли по амбарам.

Первым на пути оказался овин — приземистый сруб с печью, предназначенный для сушки снопов. В этом сушилось сено… нет, даже не сено — солома. И не очень-то ее было много.

– Для крыш да для спанья, чтоб помягче… А вон — овес… Лошадям, вестимо.

Конюшня обнаружилась рядом — с тройкой лошадей, такое впечатление, ничуть не удивившихся появлению незнакомцев.

– Ну вот, — усмехнулся Миша. — Есть лошади. Значит — тут и сеют, и пашут.

– Нет, друже, — Василий ласково погладил одного из коней по холке. — Это добрые кони, да. Только они не для пахоты… для войны! Глянь, какие бабки, копыта, грудь! Нет, эти не вспашут… зато промчатся — быстрее ветра.

Миша задумчиво покачал головой:

– Военные, говоришь, кони…

Ой, не нравилась ему эта усадьба, и чем дальше — тем больше! Впрочем, не только ему одному — всем. Не усадьба — какой-то военный лагерь. Только вот — для каких целей? И где все воины?

– Наверное, грабят заонежских купцов, — пожав плечами, предположил Василий. — Тут ведь в Заонежские погосты путь, да в Югру, на Терский берег. Правда — не сказать, чтоб тот путь рядом. Могли б и поближе устроиться.

– Зато безлюдно тут, — заглянув в конюшню, подал голос Мокша. — Твори — что хошь, прости, Господи! Я кузню отыскал, а там… Пошли, глянете.

Кузница оказалась небольшой, на две наковальни, и почему-то располагалась прямо в центре усадьбы, а не где-нибудь с краю, как было обычно принято — а мало ли вдруг пожар?

Значит, была какая-то надобность в таком вот ее расположении — как раз напротив большого и длинного амбара.

– Вона! — Мокша кивнул в угол, где, смазанные чем-то скользким, похожим на рыбий жир снадобьем, аккуратной кучей лежали цепи!

А рядом, в соседнем сарае-пилевне, в достатке имелись плети, ошейники, деревянные рогатки, короткие и прочие весьма специфические вещи, с детства знакомые Мише по роману Жюля Верна «Пятнадцатилетний капитан». Там, в книжке, даже картинка была — «Снаряжение работоргового судна». Цепи, колодки, ошейники… все — как здесь!

Однако.

По-всему выходило, обитатели починка и его хозяева Мирошкиничи, вели тривиальную торговлю людьми, занятие по здешним временам вовсе не порицаемое, а, даже можно сказать, вызывающее нешуточное уважение, а у некоторых, возможно, и зависть. Торговля людьми. Обычное дело.

Правда, некоторых, похоже, все-таки крали, а это — даже здесь — дело подсудное. Вот потому Мирошкиничи и таились! А людишки их — тот же Кнут Карасевич! — прикрывались всякими там «водяниками» и прочими суевериями. Вот так…

– А, похоже, мы опоздали, — выйдя из кузницы, покачал головой Михаил. — Правда, думаю, что — не очень, ведь невольничья ладья шла рядом с нашей! Чуть-чуть впереди. Нагоним!

– Конечно, нагоним! — волнуясь, согласился лоцман. — Знать бы, куда их увели? А может, они уплыли на ладье — ведь озеро длинное.