Читаем без скачивания Мегамир - Юрий Никитин

Дмитрий подавал инструменты молча, только морщился, отводил глаза. Саша держалась браво, даже острила над мягкотелым Дмитрием, но лицо ее было белым, как снег, губы подрагивали.

Наконец Кирилл укрепил черепную кость на место, приклеил швы:

— Все! Отнесите подальше, пусть убирается. Анестезин скоро выветрится, у него останется лишь чувство сильного похмелья.

Саша спросила недоверчиво:

— А мозг? Что с мозгом?

— Я не нарушал связи. А болевых точек там нет. Даже у человека нет, а уж у муравья... Помните беспузого?

Их лица посерели, картину тогда наблюдали жутковатую. Муравей с начисто оторванным брюшком тащил к пеньку пойманную мошку. То ли чувство солдатского долга было тому причиной, как предположила Саша, которая готова была повесить его портрет в красном уголке станции или хотя бы передать в армию синим беретам, то ли йоговское пренебрежение к боли, так решил Дмитрий. Но муравей еще с неделю трудился, ухаживал за личинками, выносил мусор, и только потом его лапы начали заплетаться... На муравьиное кладбище он ушел сам.

— То был герой, — сказала Саша сурово. — Подвижник! А вы, Кирилл Владимирович, оказались совсем мягкосердечным... Впрочем, для вас это неудивительно, но Немировский меня поразил. Такое свинство!

Дмитрий засмеялся, ничуть не обидевшись:

— Экзекуция отменена? Хорошо, устроим ему геройский побег. Представляете, что этот Джеймс Бонд доложит в штабе? Он и наврет про геройские подвиги, расскажет, как нас всех побил, а Сашу так вовсе. В чине повысят, орденов надают, лицезреть королевские яйцеклады позволят!

— Может, и не наврет, — предположил Кирилл. — Это ж муравей.

Втроем сняли со стола слабо дергающегося, одурманенного анестезином шпиона. Дмитрий взял его на спину, Саша приготовила баллоны, и Кирилл быстро распахнул перед ними дверь. Десантники выскользнули. Кирилл поспешно захлопнул двери, едва не прищемив сяжки подвернувшегося маленького компонотуса. В последнее время они просто кишели, часто сменяясь, у его двери. Похоже, к его лаборатории мураши проявляют больший интерес, чем к другим секциям.

На этот раз Дмитрий и Саша вернулись быстро. Доложили о выполнении, вытянулись по стойке смирно. Кирилл развел руками:

— Я бы тоже хотел раскрыть все тайны лихим кавалерийским наскоком! Не знаю, как у вас на войне, но в науке наскоки противопоказаны. Так что муравьи пока остаются величиной неизвестной.

— А общаться с ними можно?

— Нужно. Огнем пользовались и до открытия Ломоносовым теории горения.

— Что делать? — спросил Дмитрий. Он смотрел Кириллу в глаза, на лице была готовность исполнять, принимать к сведению, тащить и не пущать, ловить и всячески содействовать.

— Продолжайте... личным примером! Самый надежный метод обучения. Даже для муравьев, не только людей. Но будьте поосторожнее. Помните о неизвестных величинах.

Оба ежедневно рапортовали о мудрых поступках муравьев Сашки и Димки, хотя вся их мудрость укладывалась для Кирилла в рамки простейших инстинктов. Саша ходила уже без корсета, только кисть правой руки оставалась в бинтах, сама Саша поздоровела, загорела, окрепла настолько, что завелась снова, доказывая, что инстинктами можно объяснить все, особенно поступки доктора наук Кирилла Журавлева.

Однажды дверь широко распахнулась, через порог лаборатории осторожно переступил коренастый, неторопливый в движениях ксеркс. Рядом с ним шагал улыбающийся во весь рот Дмитрий.

— Знакомьтесь! Муравей Дима. Хороший парень. Простой, простодушный, без каких-либо комплексов.

— Оч...чень приятно, — пробормотал Кирилл.

Он рассматривал Диму, а Дима изучающе потрогал его сяжками. Голова Димы была крупная, литая, четко выступал крутой лоб, на темени красиво изгибались два углубления, щеки ксеркса были розовые, умытые. Глаза, как положено фуражирам и разведчикам, крупные, фасеточные, в несколько сот омматидиев. Между глазами из аккуратных ниш торчат коленчатые сяжки. Муравей поджар, сух, в нем чувствуются сила и... осмотрительность.

— Дмитрий, — предостерег Кирилл, — ты с огнем не шути. Держись в рамках. Тигры иногда разрывают дрессировщиков, если те позволяют себе лишнее. Но тигры нам куда ближе по классу! Я имею в виду биокласс. А это насекомое, хотя и высшее.

— Сам ты... Не происхождение определяет человека, как говорят классики. Главное — воспитание, среда! Он родился насекомым, но жил человеком. То есть общественным насекомым. И сейчас так живет. А как пашет на общее благо? Его хоть сейчас в строители будущего! Или хотя бы в члены профсоюза.

Дверь отодвинулась, появилась нахмуренная Саша. Она была в комбинезоне, на поясе висели бластер, десантный нож и три гранаты с парализующим газом. Прочитав по губам Дмитрия, сурово предостерегла:

— Смотри! Как бы не оказался он членом совсем другого профсоюза.

— А они есть?.. Кирилл, у Сашки тоже мурашка под контролем. Правда, хлипковат, но у Сашки зато взаимное понимание. Ты видишь, как она вырядилась? Снова бредит о покорении новых земель, открытии америк, военном оркестре... Мы готовы. Ты что-нибудь придумал насчет экспедиции за пределы Полигона? Только не говори, что вовсе не думал. Ни в жизнь не поверю, понял?

Кирилл поперхнулся. Только что собирался заикнуться насчет дальней экспедиции! Воздух такой, что мысли читаются? Или существует запах мыслей?

— Думал, — ответил он, недовольный тем, что инициатива исходит не от него. — Начальство обязано думать, вы там муравьям хвосты крутите. Но мне важно знать, почему именно вы рветесь в... Неочищенный мир? Будем его называть пока так. С Дмитрием все ясно, инфантильная жажда приключений, замедленное развитие, слабовольные родители, то да се... А что у вас, Саша?

Он стоял так, что девушка не видела его, однако Саша ответила без колебаний:

— Нам пора выходить из-под мощной длани Старших Братьев. Мы в состоянии защитить себя даже от птиц или зверей. Конечно, уже мышонок, не говоря уже о зайцах или барсуках, для нас динозавр, но у нас уже есть мощнейшие репелленты, разбрызгиватели ядов...

— Убивать барсуков?

Он словно бы нечаянно закрылся локтем, но Саша опять не заметила, ответила с жаром:

— Звери обучаются скорее. Врезать раз-два по носу, нас самих сочтут лютыми зверьми. Комбинезоны приметные, будут обходить десятой дорогой. И детям закажут...

— А цель? — потребовал Кирилл напряженно. — Какова цель?

На этот раз Саша, словно спохватившись, очень внимательно смотрела на его губы. Даже чересчур внимательно. Она ответила не сразу, подбирала слова, потом снова понесла:

— Когда-то, еще в детстве, была в Самарканде. Гид с азартом рассказывал о гаремах, сладкой жизни падишахов, пирах, развлечениях... Я тогда запрезирала себя, так как вдруг захотелось быть на месте богатого сатрапа, самой вершить суд, пользоваться властью! Но куда денешься от наследия римских аристократов, похоти персидских сатрапов, кровавых забав Аттилы, Чин Гиса, Тимура?