Читаем без скачивания На шипах - Алексей Александрович Нескородов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ночь обдавала предательским холодом. Пожираемый муками совести, я ворочался в кровати, не в силах уснуть. Такой же недуг сразил и Субботу. В попытках побороть хандру, мы поцеживали горькое пиво. На столе, помимо кружек и рыбы, стояла клетчатая деревянная доска. Почти в полном молчании, мы задумчиво двигали шахматные фигуры. Это помогало отвлечься от дурных мыслей и немного снять стресс.
Как-то я зарекся, что не буду играть в договорных матчах. На протяжении пятнадцати лет преданно следовал обещанию, и вот сорвался. Предал товарищей и команду. Дал слабину под страхом наказания. Да, возможно у меня не было выбора. Но, если честно, выбор есть всегда.
– В договорняках я уже давно не участвовал. Как же это погано. – Простонал я и вывел слона на ударную позицию.
– Я тоже. – Тихо ответил Суббота, закрываясь пешкой. – Вся жизнь состоит из черных и белых клеток.
– Это да. Но с другой стороны, в жизни, как и в шахматах, иногда, чтобы добиться глобальной победы, надо пожертвовать пешкой.
– Может быть и так. – Ответил Субботин грустным вздохом. – Но с чего ты взял, что пешка – это не ты?
Глава 5. Пари
К счастью, жизнь и правда, как шахматная доска. В ней помимо черных клеток есть белые. И, если ты не «слон», то будешь наступать как на те, так и на другие. Поражение от Энергетика не сильно повлияло на команду. Все выглядело весьма натурально и даже складывалось впечатление, что и без наших «стараний» соперник все равно выиграл бы этот матч. Но все равно легкое послевкусие от съеденной ложки дерьма меня так и не покинуло.
Пегас сдержал слово и к началу сентября нам погасили все долги. Заначка под матрасом влияла на его изгибы и представляла внушительную сумму. Но даже ее не хватало, чтобы полностью рассчитаться с Марселем. Однако я снова входил в график и имел все шансы, чтобы уложиться в срок. Тем более, что в последние дни разговоры о новых контрактах приобретали все более серьезную форму.
Ленивые листья медленно слетали с деревьев и в разгар бабьего лета украшали газон оранжево-рыжим оттенком. Свежий ветер облегчал страдания от изнурительных тренировок, а воодушевление, связанное с погашением долгов придавало нам сил.
Аршак стоял в воротах, метаясь из угла в угол, когда мы с Чичей поочередно наносили дальние удары. Тренировка уже закончилась, все разошлись, но мы, одержимые игрой, продолжали дурачиться. Аршак, словно орел, порхал по воздуху, отражая самые сложные мячи. Вдохновленный своей игрой он предложил испытать его в пенальти.
– Это моя коронка. – Сказал я, устанавливая мяч на белую точку. – Я практически никогда не промахивался с одиннадцати метров. Разбуди меня среди ночи, завяжи глаза, и я все равно забью в самый угол.
– Да ладно заливать! –Засмеялся Аршак. – Меня так точно не пробить.
– Штатный пенальтист – это про меня. – Продолжал я, не обращая внимания на его шуточки. – Во Франции за сезон я и вовсе забил десять пенальти подряд. Там до сих пор не могут побить мой рекорд.
– Может повторишь? – Сказал Аршак, предлагая пари.
– А почему бы и нет. – Воодушевленно включился Чичикин, отличающийся страстью к рисковым спорам. Будучи безумно азартным, он любил играть не только рулетку. С последней пришлось завязать, ведь та самая Лена, с которой он познакомился в Сочи, напрочь закодировала его от азартных игр. Преданный любви, он держал данное ей слово, полностью отказавшись от ставок на спорт, посещений казино и игры в карты на деньги. Но вот шуточные пари так и остались маленькой шалостью, от которой он так и не смог воздержаться.
– Десять из десяти? – Аршак задумчиво провел грязной перчаткой по небритой щеке. – Нереально! У меня так только в Ярославле было.
– С Шинником? – Спросил я.
– Нет! С Ксюшей! Была там такая красавица, вот я с ней…
– А я говорю, забьет! – Настаивал Чичикин. – Точно забьет!
– Спорим! – Аршак протянул руку, вступая на рыхлую азартную дорожку, уверенно себя на которой чувствовал только Чичикин.
– Я на просто так не играю. – Сказал Чича.
– На сто баксов!
– Как-то мелочно. Да и с деньгами только-только все наладилось. Не буду же я обирать тебя до нитки.
– На ящик водки! – не унимался Аршак.
– Ха! Этого добра у меня навалом.
– Тогда сам предложи!
Опытный в спорах Чичикин, играючи раскручивал темпераментного армянина, получая от этого эстетическое удовольствие.
– Давай на желание. – Сказал он. – Если Костян забьет десять мячей, то ты на следующую тренировку придешь в плавках.
– В одних плавках?
– Нет, на тебе должны быть надеты еще ласты и водолазная маска с трубкой в зубах. А если Костя хотя бы один раз не забьет, то все это надену на себя я. По рукам?
Аршак крепко сжал его руку. Разгоряченный, румяный как раскаленный уголек, в этот момент он был готов поспорить на что угодно. Я с радостью разбил их спор. Аршак отправился на линию, я к точке. Назревал затяжной дуэль, после которого, один из них превратится в настоящего водолаза с трагической судьбой. Макаров точно не пощадит их ласт.
– Не промахнись, старичок! – Подбадривал меня Чича перед первым ударом.
– Браво! – Кричал он, обнимая меня, когда Аршак в десятый раз, бормоча что-то на армянском, вынимал мяч из сетки ворот.
– Прости друг. Пенальти мой конёк. – Сказал я, еле сдерживаясь от смеха. Аршак махнул рукой. Недовольный собой и всеми, он стремительно ушел с поля.
– Ты куда! – Смеялся вслед Чичикин.
– За ластами. – Огрызнулся Аршак.
– Да ладно. Забей. А то Макар тебе их склеит.
– Будь, что будет. Я привык отвечать за слова.
Глава 6. Все на зеро
Как я уже и говорил, поражение от Энергетика выглядело досадным недоразумением. Несмотря на то, что мы мастерски выполнили разработанную Пегасом спецоперацию, сомнение о нашей порядочности все-таки закралось. Иван Семенович Макаров не планировал выпускать меня в основе, но Пегас заставил его это сделать. Одиозный, не признающий авторитетов, тренер подчинился и выпустил меня на игру. Не оправдав его ожиданий, правым ухом на протяжении всего матча я выслушивал тяжелые матюги, со слюнями вылетающие из его рта.
Странно видеть бескомпромиссного тренера во главе команды вокружении некомпетентных советников: отца Тихона, Алексея и Виктора Сафоновых. Среди них лишь Козлов
