Читаем без скачивания Доброволец - Николай Петрович Марчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спальня оказалась самой непрезентабельной комнатой из ансамбля личных апартаментов хозяина дома. Банальная кровать эпического размера, на которую при определенной сноровке можно было бы посадить небольшой самолет, укрытая величественным балдахином; несколько прикроватных тумбочек, резная скамейка, комод, двухстворчатый резной шкаф с дутыми, пузатыми дверцами. Кровать была застелена черным покрывалом, зато под ногами – снежно-белый длинноворсный ковер, по которому стразу было видно, что он не чета тем тряпкам, которыми был забит трюм сейнера. Такой ковер можно продать за хорошие деньги. Честно говоря, если бы у нас была посудина вместительнее и времени больше, можно было вынести с этой виллы намного больше: мебель, ковры, посуду, инвентарь и много еще чего.
Сейчас в нашем постапокалиптическом мире старые бумажные деньги ничего не стоят и ничего не значат, все вернулись к давно забытому товарному обмену, некоторым заменителем денег стали драгоценные металлы: золото и серебро, ну еще и оружие с патронами, а во всем остальном так и приходится менять одно на другое. Ты мне стул – я тебе мешок риса, ты мне десять тарелок и теплую куртку – а я тебе двуручную пилу и сапоги, и так далее.
Заглянул в комод. Все-таки в отсутствии вкуса хозяина виллы упрекнуть нельзя, вещи, лежащие в комоде, подобраны со знанием дела. Тут тебе носовые платки, галстуки, носки и даже трусы одинаковой цветовой гаммы и расцветки. Ух ты! В одном из ящиков комода ручные часы в коробках. Штук двадцать тикающих хронометров. Е-мое! Да это ж чистая Швейцария!
– Витек? – позвал я Женеву. – А ты не врал, когда говорил, что в старые времена держал магазин дорогих часов и аксессуаров, за что и получил погремуху Женева?
– Нет, а чо? Батя магазины открывал, а мне они по наследству достались.
– Иди, глянь своим взглядом, нормальные котлы или нет.
– Ебушки-воробушки! – удивленно присвистнул Витек, оглядев коробки. – Вот эти ходики стоят двадцатку зелени, это настоящий швейцарский «Таг Хайер Каррера». Вот эти японские, они подешевле, тысяч десять-двенадцать, эти – тоже Япония, вот эти – Япония, каждые по паре тысяч зелени, эти – австрийские, сравнительно недорогие, всего по пятьсот долларов за штуку, остальное – китайская подделка под Швейцарию. Но, кстати, надо заметить, хорошая подделка, которую можно определить, если внутрь механизма залезть, а так человек со стороны хрен чего тут разберет. Я в часах хорошо разбирался в свое время, – самодовольно заявил парень, – все-таки два салона держал, в Швейцарию на производство по три раза на год катался, ну и на выставки разные.
– А себе какие бы взял? – заинтересовался я мнением эксперта.
– Вот эти. – Женева ткнул пальцем в японские часы, которые он оценил в две тысячи долларов. – Отличные котлы. Механизм не убиваемый, автозавод и гарантированно держат давление и воду. В прежние времена у самого такие были.
– Ясно, ты тогда возьми бумагу и в каждую коробку положи листик с указанием стоимости в долларовом эквиваленте, те, что подделка, напишешь стоимость, если бы они были оригиналом, – приказал я.
– Сделаю, – кивнул Паша. – А со шмотьем что делать?
– Скидывай все навалом на простыни и сматывай в тюки. Забираем все ценное и дорогое.
– Иваныч! – раздался радостный вопль из кабинета. – Мы нашли его!
– Ну, гребаный твой Гондурас! – разочарованно протянул я, глядя на разгром в кабинете. – Ну что вы как дикари какие-то?! – Пол был усеян растрепанными, вытряхнутыми с полок книгами. – Блин, ну это же книги, ну нельзя же с ними так!
– Бро, ты че? – непонимающе уставился на меня Керчь. – Это же просто книги. Сам же еще пару часов назад девушку лицом в развороченные потроха тыкал. С чего вдруг такая нравственность?
Вид разбросанных книг вызывал во мне ярко отрицательные чувства. Книги я любил всегда, еще с детства родители привили любовь к чтению. У нас дома была большая библиотека, стеллажи с книгами стояли во всех трех комнатах, коридоре, и даже на застекленном балконе была пара полок с книгами.
Скорее всего, для Ваньки Болтуна или Петровича испортить книгу, разорвав ее или пренебрежительно бросив на пол, потоптавшись по ней ногами, – это нормально, и ничего в этом страшного нет, но для меня это было недопустимо, причем даже сейчас, в постапокалиптическом мире, в котором понятия нравственной нормы и морали значительно сдвинулись в отрицательную сторону.
Короче, пнуть вражеского солдата ногой или ткнуть его мордой в кровавую жижу (даже если вражина – баба) для меня нормально, а порвать книгу – ненормально. Вот такой вот я получаюсь нравственный урод! Но объяснять все это Болтуну или Хохлу мне не хотелось. Они мою логику просто не поймут, поэтому я объяснил все простыми и понятными словами:
– Ванек, ты хоть понимаешь, что в нынешнем мире, где нет интернета, бумажные книги – это единственный источник знаний? Единственный, понимаешь, единственный! И, соответственно, имеющий определенную ценность. А ты сейчас эту ценность значительно уменьшаешь. Короче, Керчь и Гарик, быстренько перебрали всю эту гору книг и выбрали наиболее полезные и нужные: религиозные книги, технические и медицинские справочники, энциклопедии, просто красивые книги с красочными картинками, ну а если найдете с голыми бабами, то вообще будет супер! – Потом перевел взгляд на Петровича и приказал ему: – Показывай, чего тут у вас?
Один из книжных шкафов был сдвинут в сторону, на его пустых полках осталась только одна книга – толстенный талмуд в крепкой деревянной обложке. От книги шел металлический рычаг, который уходил в стену. Когда вытряхнули все книги с полок этого шкафа, то одна книга, тот самый талмуд, так и осталась на полке, тут уже и тупой бы догадался, что вот он, ключ к тайнику. Правда, тайник оказался не сейфом, а целой комнатой, спрятанной за книжным шкафом.
Тайная комната оказалась небольшой, площадью примерно шесть квадратных метров. На двух стенах висели ковры, увешанные разномастным оружием. Один ковер завешан саблями и кинжалами, возле каждого тесака – табличка с указанием, что это за клинок и откуда он. Второй ковер был усыпан огнестрельным оружием, часть из которого имела весьма специфичный внешний вид: автомат Калашникова, «Ксюха», пистолет «Кольт 1911», здоровенный «Пустынный орел», автоматическая винтовка М-16 и укорот МР-5 были с золотым покрытием. Ох уж мне эти восточные люди, падкие на все блестящее и золотое.
Еще на втором ковре были весьма неплохие и красиво инкрустированные охотничьи ружья местного и итальянского производства. Тут
