Читаем без скачивания Меченые - Сергей Шведов

Соблазн был велик, владетель заерзал в тяжелом кресле, но и риск был немалым. Гоонский с интересом наблюдал за борьбой алчности и страха — каждое из этих чувств попеременно отражалось на широком лице Бьерна. Алчность победила: Брандомский протянул ярлу раскрытую ладонь.

— С тобой, благородный Эйнар, и будь что будет.

Со стороны Гильдис Гоонский не встретил возражений, но воины Ожской дружины неожиданно взбунтовались. Увещевания Ролло на них не действовали. Гоонский поспешил на помощь старику, но и его горячие призывы не оказали нужного воздействия на непокорную дружину. Воины угрюмо стояли вдоль стен парадного зала, по их мрачным лицам было видно, что уступать они не намерены. Ярл с досадой стукнул кулаком по подлокотнику кресла. Хорошо обученная ярлом Гольдульфом, проверенная во многих стычках, Ожская дружина проявила себя с самой лучшей стороны во время боев с мечеными, и вот теперь непонятная робость охватила все, казалось бы, повидавших людей.

— Мы не пойдем с чужими владетелями, — сказал Густав, выражая общее мнение, — в случае опасности нас будут бросать в самое пекло.

В словах Густава была своя правда. Гоонский не жалея подставлял чужих дружинников под удары мечей врага, зато тщательно оберегал своих. Ожской дружине было что предъявить благородному Эйнару. Гоонский не выдержал взгляда Густава и отвел глаза.

— Я поведу вас. — Гильдис решительно поднялась с отцовского кресла.

— И я, — выступил из-за юбок матери Тор, зеленые глаза его воинственно заблестели.

Ярл Эйнар вздрогнул. Уж слишком разительным было сходство мальчика с ненавистным ему человеком. Брандомский насмешливо покосился на ошеломленного соседа, но, быстро овладевший собой, ярл только покачал головой в ответ на его не заданный вопрос.

Глава 2

ДАННА

Поход Гоонского был стремителен и скоротечен. В течение суток, пользуясь ночной прохладой, дружинники преодолели расстояние до Змеиного горла и утром следующего дня уже пересекли границу. Никаких следов стаи обнаружено не было. Воины приободрились и с надеждой смотрели в будущее. Рассказы о золоте духов будоражили всех — и владетелей, и простых дружинников. Чувство близкой опасности постепенно покидало дружинников — поход оказался на удивление легким.

Первую деревню духов окружили в то же утро. Ярл Эйнар отдал приказ живым никого не выпускать. Деревня, состоящая из непрочных глинобитных хижин, была взята штурмом. Впрочем, и штурма не получилось — никто не оказал сопротивления наступающим воинам. Жители были согнаны на площадь — пыльный пятачок, прибитый сотнями ног, в самом центре деревни. Грабеж нищих хижин не принес желаемого результата: ни золота, ни предметов роскоши обнаружить не удалось. Более того, бедное убранство и почти полное отсутствие металлической утвари наводило на совсем уж грустные размышления.

— Ничего здесь нет. — Густав презрительно сплюнул за порог только что проверенного им жилища.

Арвид, воин ярла Гоонского, разочарованно разглядывал деревянные миски, главное богатство ограбленной им убогой хижины. На его круглом рябоватом лице было написано такое откровенное огорчение, что стоявший рядом оруженосец владетеля Брандомского Хокан зашелся в злорадном мехе. Впрочем, Хокан тоже не был обременен добычей и досадовал на нищих духов не меньше своего товарища. Выхватив из рук проходящего мимо воина горящий факел, он швырнул его на крышу ближайшей хижины. Крыша вспыхнула мгновенно, словно начиненная порохом. Духи тесной толпой стоящие на площади, заволновались. Воины ярла обрушили град ударов на непокорных. Арвид отшвырнул ненужные миски прочь и с руганью принялся помогать товарищам обхаживать вопящих духов. Густав, глядя на ветхую одежду местных обитателей, на их хилые, уродливые тела, невольно задавался вопросом: какие, собственно, ценности могут быть у подобных людишек?

— Баб и то нет, — вздохнул Хокан.

Густав охотно с ним согласился. На костлявых, плоских как доска женщин вряд ли польстился бы даже самый неразборчивый воин приграничных дружин.

— Кажется, мы ошиблись в расчетах, — разочарованно крякнул Брандомский.

Гоонский пожал плечами:

— Я и не думал, что мы обнаружим в этой деревне золото.

— Тогда за каким чертим мы сюда пришли?! — справедливо возмутился Бьерн.

Ярл бросил насмешливый взгляд на своего незадачливого сподвижника, но все-таки соизволил пояснить:

— Золото у духов наверняка есть, но они хранят его на островах, а не во временных поселениях, которые бросают при первой же опасности.

— Об этом тебе рассказал местный колдун?

— Колдун мне ничего не сказал. И боюсь, что он не местный. Жаль, нет времени с ним возиться.

— Ты хочешь захватить лодки и плыть на острова? — с испугом спросил Брандомский.

— Вовсе нет. Мы разорим их деревни на берегу, лишим духов продовольствия, а уж потом затеем с ними переговоры. Чем больше мы нагоним на них страха, тем проще будет договориться.

— А с этими что будем делать? — кивнул Бьерн на голосящую толпу.

— Повесим каждого десятого для острастки, а остальных отпустим.

— Но они предупредят соплеменников об опасности.

— Бога ради. Если духи в силах сопротивляться — пусть сопротивляются, а если нет — пусть платят. Ты же видел их оружие, владетель, так чего нам бояться?

Гоонский взмахнул рукой. Повинуясь его знаку, воины кинулись на толпу, хватая первых же подвернувшихся под руку. Из ближайшей хижины Арвид и Густав вытащили упирающегося человека. Одет он был побогаче остальных, в ухе его болталась серьга — единственная золотая вещь, обнаруженная в поселке духов.

— Жрец, — пояснил Гоонский владетелю.

Бьерн удивленно присвистнул. Жрец оказался хорошо сложенным мужчиной, ростом не уступающим самому владетелю. Бритая голова чужака была исполосована шрамами, а на правой искалеченной руке не хватало двух пальцев. Лицо его тоже было примечательным и резко отличалось от плоских лиц прочих обитателей деревни: крупный, с резко очерченными крыльями нос, пухлые губы, тяжелый подбородок и сверкающие ненавистью большие темные глаза.

— Говорят, что он сражался с вохром, — небрежно бросил ярл.

— И выжил? — В голосе Брандомского восхищение мешалось с недоверием.

— Как видишь.

— Я бы на твоем месте попробовал с ним договориться.

— Он убил моего воина, вздумавшего поиграть с его женой, — ярл с досадой хлопнул плетью по голенищу сапога, — и теперь я должен его повесить, иначе дружинники меня не поймут.