Читаем без скачивания Женщина с зонтиком и перспективами - Валентина Седлова

— А Мила идти сможет, раз ее так серьезно прихватило?

— А куда она денется? Пусть на руках повисит, на мордашке крайние страдания изобразит. Пусть даже ноги у нее заплетаться будут. Ей, кстати, идти-то недалеко: из квартиры в лифт, из лифта на улицу, а там уже их Родион поджидает. Кстати, а что с Родионом-то будем делать? И с Анжелой?

— Сделаем из двух проблем одну. Уберем Анжелу с улицы, посадим ее к Родиону в машину. Когда она поймет, что он задумал, начнет вырывать у него из рук руль, именно поэтому машина и врежется в столб.

— Красиво! Хвалю. Только куда они у нас вдвоем-то поперлись?

— Да мало ли куда! У него деловая встреча на чужой территории, он взял с собой секретаршу — что тут такого? По дороге увидел Ирину в компании Романа и Милы, планка у него упала, и Родион под влиянием момента решил их сбить.

— Дрянь. Начальство это не пропустит, и будет трижды право. Слишком много случайностей. В этот день у Родиона «случайно» назначена встреча, он «случайно» проедет по нужной улице в нужный момент…

— Но в жизни все так и бывает!

— Мало ли где и что как бывает! А нам это не подходит. Все, волевым решением базар на эту тему прекращаю. Либо вы даете мне конструктивные идеи, объясняющие, почему Родион с Анжелой так своевременно появились около нашей троицы, либо хором молчите. Поняли?

Последние слова Тамара произнесла так резко и без своей обычной иронии, что мы поняли: нервы у нее взвинчены до предела. Неужели это уход Анджея так на нее подействовал? Помолчав полминуты, Тамара продолжила, но уже значительно спокойнее:

— Ладно, братцы кролики. Объявляю десятиминутный перерыв на покурить и кофейку попить. Потом продолжим наш мозговой штурм. Заодно и комнату проветрим, а то уже дышать нечем. Лета, откроешь окно?

— Да, Тамара Сергеевна, — расплылась в дежурной улыбке Виолетка.

Оставив Летку возиться с рамами, мы отправились подышать: кто дымом, кто свежим воздухом. И тут Тамара придержала меня за локоток и тихо сказала:

— Пошли, посекретничаем.

Я удивилась. С Тамарой у меня великолепные отношения, но начальство есть начальство. Поэтому, скорее всего, разговор пойдет о работе. Если к тому же «по секрету» — видимо, меня будут ругать. Дипломатично. Не в назидание остальным, а для личного пользования, так сказать. Ладно, Бог троицу любит: вчера война с Толей, сегодня уход Анджея. Вот и третья неприятность в комплекте пожаловала.

Мы отошли в сторону, Тамара закурила. Я подумала и стрельнула у нее сигаретку. Вообще-то я не курю, поскольку организм мой раз и навсегда решил, что это дело ему не нравится. Но есть у сигарет одна особенность: если у меня отчего-либо голова идет кругом, а надо срочно мобилизовать внутренние резервы, пары затяжек с лихвой хватает на прочистку мозгов. Правда, потом во рту гадость несусветная, и просветление мозгов длится от силы минут пятнадцать, но все равно.

Мы с Тамарой стояли и курили. Молча. Минуты через две, Тамара, наконец, произнесла:

— Тяжело?

— Тяжело, — согласилась я, давясь сигаретным дымом, чтобы почувствовать еще хоть что-нибудь, кроме своей непросветной тоски.

— Мне тоже, — призналась она, стряхивая ухоженным длинным и острым ноготком пепел.

Мы постояли еще пару минут. Помолчали. Сигареты закончились. Тамара посмотрела на меня, грустно улыбнулась и спросила:

— Ну что, Лизок, как думаешь: одобрит шеф нашу писанину?

— Куда ж он денется? — сморозила я, даже не успев обдумать свои слова. Тамара радостно хмыкнула:

— И я так думаю. Что ж, пойдем!

Так мы с ней вдвоем и вошли в наш кабинет, держась рядышком, как лучшие подружки. Летка аж зубами от зависти скрипнула. Глупая. Просто захотелось нашей Тамаре хоть с кем-нибудь поделиться своей тоской. А с кем еще, как ни со мной это делать: у меня такая же тоска по физиономии разлита. Вот вроде как и облегчили друг другу душу. Анджей всем настроение изрядно подгадил, не только мне. Тамара же с ним не день, не два просидела, прежде чем он привык в нашем формате писать без своих «полно-метровых» штучек. А теперь все коту под хвост: ушел, и даже спасибо не сказал. Еще и нахамить умудрился. Хотя, может, оно и к лучшему: не зря Тема сказал, что если я снова в историю с каким-нибудь кренделем вляпаюсь, он мне больше помогать не станет. А раз крендель ушел, никакой истории не будет. Логично? Логично.

— Так, господа сценаристы, что надумали с Родионом? Почему он отправился на машине с Анжелой к дому Ирины?

В комнате повисло тяжелое молчание. Приемлемых моменту идей как назло ни у кого не созрело. Даже после перекура и кофе.

— Есть! — заорала вдруг я и сама испугалась своего ора. Почему заорала — да потому что не хотела, чтобы кто-нибудь меня перебил, и я сбилась с мысли. Глупо, особенно если учесть, что никто мне мешать не собирался.

— Валяй! — легко позволила Тамара.

— У Милы начались роды. Срочно нужна машина, чтобы доставить ее в роддом…

— Но мы ведь решили, что они пойдут ловить машину на улицу…

— Лета, не перебивай Лизу, — одернула ее Тамара. Я благодарно кивнула Тамаре и продолжила:

— Они все знают, что у Родиона есть машина. А тут такое дело: у его дочери роды начались. Да, они все в курсе, что Родион на самом деле ей не отец. Но не знают, что Родион об этом тоже знает! Поэтому вынужденно звонят ему: срочно приезжай, Милу надо отвести в роддом.

— А что, у них кроме Родиона других знакомых с личным автотранспортом нет?

— Ну это же элементарно: пусть перечисляют вслух — этот сломался, этот уехал, до этого дозвониться не получается. Остается только Родион.

— Но Родион же напал на Романа! Как Роман может об этом забыть?

— Давайте реально: Роман не пострадал. Его просто облили водой. Он даже не понял, что это было. Решил — неудачная шутка Родиона. Кажется, так? И Мила у нас в больницу попала не из-за того, что поняла, что это было настоящее покушение на ее любимого, а по своим естественным причинам. Ее просто отправили на сохранение. Мы же это разнесли по сериям! Что касается Ирины с Родионом, у них внешне тоже нормальные отношения, когда он ее не достает своими притязаниями.

— Ладно. И что же дальше?

— Ирина звонит Родиону, просит подъехать и забрать дочь в роддом. Говорит, что они будут ждать его на улице. Родион щебечет в трубку: да, дорогая, о чем речь, конечно же приеду и помогу. Зритель в напряжении: что он задумал? Он же совсем с катушек съехал! А Родион отключает связь и зловеще потирает руки: дичь сама бежит под выстрел. Перепуганная Анжела увязывается с ним, поскольку понимает, что должно случится что-то страшное. По дороге Родион выдает ей страшную тайну, что он знает, что Мила не его дочь. И раз уж Ирина с Милой набрались наглости просить у него помощи, он им ее сейчас окажет. И это будет последняя помощь в их жизни. Соответственно Анжела к тому моменту, когда он подъедет к дому и на всей скорости понесется на своих баб, желая размазать их по асфальту, поймет, что рядом с ней — сумасшедший. И уговорами здесь не поможешь. После чего перехватит у него руль и погибнет смертью храбрых в ДТП. Все.