Читаем без скачивания Король Теней - Роберт Рик МакКаммон

— Нет, не можете, — отчеканила Берри.

С лица Роуди Реджи не соскользнула хитрая улыбка, однако что-то в его глазах потускнело. По крайней мере, Мэтью так показалось. Впрочем, он был уверен, что этот человек никогда не бросит попыток показать любой приглянувшейся женщине свои драгоценности.

— Тогда прошу прощения, — сказал Роуди Реджи. — Было приятно познакомиться с вами обоими. Сэр, я очень надеюсь, что вы не вернетесь в Нью-Йорк чересчур поздно.

— Поздно для чего? — поинтересовался Мэтью.

— Для всего, — последовал сдержанный ответ. А затем Роуди Реджи презрительным жестом дал сигнал рабочим, чтобы его огромные сундуки подняли по трапу, а сам зашагал прочь.

Он не успел уйти далеко, прежде чем это настигло его.

Скольжение ботинка по коровьему навозу может привести некоторых людей в изрядное замешательство. Для Реджинальда Гулби это означало катастрофу: он потерял равновесие, как будто его ударили мушкетом под колени, пошатнулся, сделал три неловких шага, пнул клетку для свиней, затем сделал еще три шага… к несчастью для него, опора была рассчитана всего на два. С хриплым воплем он повалился в холодную грязную воду. Мэтью и Берри молча стояли и смотрели, как капитан Стоунмен приказывает бросить бьющейся фигуре Гулби веревку. Когда мокрое хлюпающее месиво оказалось поднято на пристань, Роуди Реджи представлял собой печальное зрелище без своей отделанной мехом треуголки и мехового воротника. Его волосы налипли на лицо, напомнив одну из морских диковинок с щупальцами в деревенском кабинете Профессора. Мэтью услышал тихий смешок Берри. Она тут же прикрыла рот рукой, но ее глаза по-прежнему блестели. Зная о ее отношениях с силами удачи — особенно чужой — он с трудом подавил порыв спросить, уж не колдует ли она.

Волнение чуть схлынуло, хотя Роуди Реджи продолжал бушевать и топать ногами, словно в причудливом танце, а вокруг него вились цыгане. Мэтью и Берри поднялись на борт «Леди Барбары». Капитан Стоунмен лично провел их к люку и помог спуститься по наклонной лестнице. Здесь нужно было осторожничать, чтобы ненароком не расшибить лоб о верхние доски. Далее Стоунмен повел их мимо кладовой, где хранились бочки с припасами и пресной водой и по короткому коридору проводил их к небольшой, но очень уютной каюте, и впрямь выкрашенной в розовый. Там действительно была кровать — узкая, но, судя по всему, удобная, — комод, вешалка для одежды, а также небольшой столик с собственным умывальником и запасом чистых полотенец. На постели, по словам капитана Стоунмена, было свежее белье, а ключ от комода также подходил к наружному замку на двери.

— С внутренней стороны можно запирать на вот эту щеколду, — сказал он, положив на щеколду указательный палец размером с крупный огурец. — Экипажу можно доверять. Мы ходили через Атлантику на «Леди Барбаре» уже шесть раз этой командой, так что беспокоиться о вашей безопасности нет нужды. Но если хотите, вы можете заказывать еду, и ее будут приносить вам в каюту. — Он улыбнулся, и улыбка показалась смущенной. — Старине Генри никогда не платили столько, сколько предлагалось за эту каюту. Раньше это был загон, где держали коз, но, как видите, мы его переделали, поставили дверь и вычистили все до блеска.

— Похвально, — сказал Мэтью. В каюте не улавливалось и намека на козлиный дух, так что все и вправду вычистили и сделали по-своему стильным, на морской манер. Он сомневался, что увидит нечто подобное на судне «Эссекский Тритон», когда послезавтра утром отправится в Венецию. На этом корабле Профессор Фэлл, путешествующий под именем Джона Лампри[6], будет спать в «особой каюте», в то время как ему — Мэтью Споттлу, — Хадсону Грейтхаузу и четырем людям Фэлла: Хью Гинесси, Элиасу Кирби, Аарону Сандерсону и Роуэну Доузу будут предоставлены гамаки в нижнем трюме.

— Я бы предпочла есть вместе с другими пассажирами, — сказала Берри. — Путешествие предстоит долгое. Следует быть общительной.

Мэтью подумал, что, если некий торговец украшениями снова будет навязчив, удача отвернется от него настолько, что он пожалеет о решении пересекать Атлантику на «Леди Барбаре», а не на собственном плоту.

— Очень хорошо! — сказал капитан. — Мне нравится этот настрой. Напоминает мне мою дочь, благослови Господь ее душу. — Что-то печальное промелькнуло на его суровом лице. — Ее больше нет на этой земле, но для меня она всегда здесь. — Он приложил руку к сердцу. В следующую секунду он вернулся к своему прежнему амплуа и снова гордился работой, проделанной для удобства леди. — Еще у вас есть фонарь, — он указал на фонарь на небольшой полке рядом с кроватью, — запас фитилей и собственная трутница. Я его пока не поджигал, чтобы ненароком не спалить корабль. Если сами не справитесь, я попрошу кого-нибудь зажечь вам фонарь.

— Я справлюсь с трутницей, — сказала Берри, — но спасибо за предложение.

— Ночной горшок под кроватью, — продолжил капитан. — Так что вам не придется ни с кем делиться. Я попрошу кого-нибудь убирать его для вас каждый день. Вам понадобятся оба этих сундука?

— Нет, только тот, с синими кожаными ручками.

— Хорошо, мэм. Я прикажу перенести его из трюма после того, как мы отчалим. Береговой колокол прозвонит примерно через час, — обратился капитан к Мэтью. — Я пока оставлю вас наедине. — Он небрежно отсалютовал Мэтью и удалился, предусмотрительно притворив за собой дверь.

— Почти как дома, — сказала Берри, когда Стоунмен ушел, и села на кровать со смиренным вздохом. Ее глаза снова заблестели от слез. — Я ведь все равно не смогу убедить тебя поехать со мной? Не отвечай, я знаю, что все напрасно.

— Это все равно важно для меня. — Мэтью сел рядом с ней и взял ее за руку. — У нас есть час, и я хочу использовать каждую его секунду.