Читаем без скачивания Чёрная тень - Роберт Говард

Она вызывающе рассмеялась, окинув киммерийца жадным взглядом.

— Их женщины красивы, очень красивы, но кожа слишком желта, а веки припухли от сна. Я же нравлюсь здешним мужчинам, — прежде всего потому, что я — другая, и меня не влекут лотосовые грезы, хотя я их тоже вкусила. Предпочитаю явь, какой бы они ни была — тем более, что ксуталийцы охочи до женских ласк и знают в них толк. В своем вожделении они ненасытны и изобретательны. Боюсь, твоей подружке не выдержать безудержной похоти ксуталийцев, когда они дорвутся до ее тела. Она слаба, и лучше убей ее сейчас, избавь от мучений! Ты слышал о мистериях в честь богини Деркэто? Так вот, ее жрецы — невинные дети по сравнению с этими людьми, чья жизнь проходит в снах и оргиях!

— Дерьмо! Дерьмо Нергала! — презрительно сплюнул варвар.

— О, это дело вкуса, — игриво усмехнулась Талис, опуская глаза.

— Ладно, нам пора, — Конан поднялся, оправил свою набедренную повязку. — Только время зря тратим! Лучше уж глотать песок пустыни, чем околачиваться в этом злосчастном городе. Здесь смердит, как в заднице Нергала!

Натала сорвалась с места, готовая идти куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Плохо зная стигийский, она, тем не менее, поняла достаточно, чтобы узнать об ожидающей ее судьбе.

— Выведи нас отсюда, Талис, — не сводя вожделенного взгляда с нагого тела стигийки, бросил Конан.

Отлично понимая суть этих взоров, она томно потянулась и, поднявшись с грацией туранской кошки, пошла вперед, покачивая соблазнительными бедрами.

Стигийка вела их по незнакомым залам, и скоро в сердце варвара закралось подозрение, что дело нечисто. Наконец они остановились в небольшом покое, украшенном гобеленами и слоновой костью. Посреди комнаты тихо журчал фонтан.

— Ополосни личико, милая, ты вся в пыли, а в волосах песок.

Пренебрежение, прозвучавшее в голосе Талис, заставило Наталу покраснеть. Однако совет был неплох, и она направилась к фонтану, откинув назад свои длинные светлые волосы.

— О Кром! К чему это? Как только мы окажемся за воротами, ты опять превратишься в замарашку! Ну, женщины, вам Тог не Тог, лишь бы покрасоваться!

Варвар рассмеялся и повернулся к Талис.

— Ты дашь нам еды и питья на дорогу?

Та вместо ответа прильнула к нему жарким телом, обвив руками бедра великана. Пьянящий аромат ее волос щекотал ноздри варвара, а бархатная кожа и умелые движения опытных рук кружили голову. В ушах звучал горячий шепот:

— Куда ты пойдешь, киммериец? Я, я буду твоей пустыней и твоим оазисом! Со мной тебе не понадобится ни еда, ни питье, ты узнаешь сокровенные тайны Ксутала — тайны любви! Ты могуч, о мой варвар, ты великолепен! Ты не чета этим соням, я хочу тебя, хочу каждой частичкой своей плоти! Забудь обо всем, останься со мной, и я сделаю тебя королем Ксутала!

Руки Талис обхватили шею Конана, стройные ноги обвили бедра. Разметавшиеся волосы укрыли ее белоснежные плечи. Желание огнем опалило варвара… Но огонь этот тотчас был погашен.

Взбешенная Натала схватила нефритовую чашу, стоявшую на краю фонтана, зачерпнула воды и выплеснула ее на готового потерять голову киммерийца.

— Ополоснись и охладись! А заодно — раскрой пошире глаза!

Очи ее метали молнии, лицо исказила гримаса гнева.

Стигийка отпрянула от киммерийца, задев голым плечом гобелен, и вдруг вскрикнула, указывая на что-то за спиной Конана.

— Взгляни!

Мгновенно обернувшись, он выхватил из ножен меч, но никого не увидел. Сзади раздался приглушенный шум и скрип закрывающейся двери. Крутанувшись на пятках, варвар развернулся, готовый отразить нападение неведомого врага… Но никто не собирался на него нападать, а обе девушки исчезли.

Лишь покачивался гобелен на стене.

2

Обманув Конана, коварная стигийка, быстрая и ловкая, словно пантера, стремительным движением зажала одной рукой рот Натале, а другой, обхватив девушку за талию, резко рванула ее в открывшуюся потайную дверь.

Оказавшись по ту сторону стены, Талис оттолкнула бритунку и замкнула створки. Кромешный мрак окутывал их. Натала закричала.

— Ори, ори, моя милая, скорее сдохнешь! — язвительный смех Талис пронзил темноту.

— Что тебе нужно? Что ты делаешь? — в страхе прошептала Натала.

— О, ничего! Ровным счетом ничего.

Утративший мелодичность голос Талис был злым и шипящим.

— Я просто оттащу тебя, стерва, вниз по этому коридору, а там за тобой придут… Придут обязательно, а ты полежишь и подождешь немного, и тебе хватит времени подумать, зачем принялась мне мешать. Киммериец мой, и не тебе, дурнушка, становиться на моем пути! Ты исчезнешь, и в моих объятиях он даже не вспомнит о тебе.

— Да он горло тебе перегрызет! — Вера Наталы в ее спасителя была безгранична.

Смех, глумливый и надменный, был ей ответом.

— О, я-то буду в объятиях Конана, но и тебя ожидают другие ласки — ласки жениха из бездны!

Страх придал Натале силы. Она отбивалась от стигийки, но та заломила ей руку за спину и, ухватив за длинные волосы, поволокла спотыкающуюся девушку вниз. В кромешном мраке слышны были только прерывистое дыхание бритунки и сопение Талис. Обе они помнили о зловещем хозяине подземелий. Пытаясь оттолкнуть стигийку свободной рукой, Натала нащупала рукоять кинжала, заткнутого за набедренную повязку Талис, схватила его и, чудом вывернувшись, нанесла удар, вложив в него последние силы. Талис взвизгнула, пошатнулась и отпустила свою жертву. Натала не удержалась на ногах, но тут же вскочила, наткнулась на стену и прижалась к холодной каменной кладке. В окружавшем их мраке она ничего не видела, но визг стигийки, полный боли и гнева, не оставлял сомнений, что та жива.

— Я найду тебя, проклятая девка! Я разделаюсь с тобой! Тебе не уйти!

Площадная брань перемежалась с описанием жутких пыток, уготовленных сопернице. Ругаясь, точно портовая шлюха, Талис шарила по стене трясущимися от ярости руками. Она нащупала алмаз, потерла его, и коридор озарился тусклым светом. Желание отомстить было сильнее страха перед Тогом.

Натала увидела Талис: удар кинжала не достиг цели, лезвие скользнуло по драгоценным камням набедренной повязки и лишь слегка расцарапало атласную кожу стигийки. Ссадина сочилась мелкими алыми каплями.

Словно раненый зверь, обезумевший от вида и запаха собственной крови, Талис бросилась на оцепеневшую от страха девушку.

— Отдай кинжал, тварь!

И хотя бритунка понимала, что это последняя возможность защитить свою жизнь и другой не будет, даже искра отваги не возгорелась в ее груди. Впрочем, она никогда не отличалась смелостью. Из безвольно поникшей руки выпал кинжал, и Натала опустилась на колени, пытаясь подобрать оружие одеревеневшими пальцами. Сверху на нее навалилась Талис.