Читаем без скачивания Не лезь в бутылку, или Джинн в посудной лавке - Натали Геннадьевна Мед

– Ых! – мужик звонко шлёпнул себя ладонью по лбу. – Борх я. А это Топор, – он кивнул на приземистого брюнета со шрамом через всё лицо. – А вон то Уги и Пыг, братцы оне. Туточки недалече, – пообещал мне он. – Оглянуться не успеете.

Оглянуться я успела, и не один раз. Деревня была небольшая, но справная такая, добротная. Дома крепкие, сады густые, огороды в изобилии… Почти все овощи уже были сняты, только кое-где торчали стройные ряды капустных кочанов.

Мальчишки, ожесточённо рубившиеся у забора на палках, прервали свой смертный бой и, глубокомысленно засунув пальцы в ноздри, проводили нас заинтересованными взглядами.

– А чем вы тут занимаетесь? – задала я вопрос, пытаясь поддержать великосветскую беседу.

– Дык… – отчего-то смутился Борх. – Помаленьку мы. То да сё… Лес рубим, охотой промышляем…

При этих словах его спутники гыгыкнули, словно он брякнул что-то невероятно смешное.

– Ну, мы это, пришли, – неловко закончил Борх. – Туточки он.

Я поднялась по ступеням избы, и в нос мне ударил тяжёлый дух гнили, немытого тела и застарелой крови.

– А вы уверены, что ваш друг ещё жив? – поинтересовалась я, проходя внутрь.

– Дык кто ж его знает? – пожал могучими плечами Борх. – Вчерась ещё живой был.

Я склонилась над постелью больного, движением создавая преграду для зловредных демонов, вызывающих болезни.

У мужика, лежащего на постели, была разрублена голова, началось сильнейшее воспаление… Но, похоже, я успевала.

– Обо что, говорите, он у вас порезался? – с интересом поинтересовалась я у Борха.

– Дык… – почесал в затылке тот. – Мы деревья давеча валили… И дуб попался такой кряжистый, такой, дрец, кряжистый!

– Угу, – буркнула я себе под нос. – Такой кряжистый, что отбивался саблей.

Интересно, куда я попала, и где мне теперь предстоит жить? В логове разбойников? С другой стороны дядя мой вон тоже разбойник не хуже. А живёт себе, и даже всеобщим уважением пользуется!

Я погнала остальных разбойников кипятить мне воду и нести чистые (по возможности) тряпки, а сама принялась колдовать над мазью. Хорошо тут был довольно лёгкий вариант. Череп ему не пробило – крепок мужик, впрочем, судя по приличной такой гематоме, на нём был шлем. Повезло разбойничку, будет жить дальше.

В общем, когда через пару часов я закончила, погрузив раненого в целительный сон, у меня было чувство, что я вспахала небольшое поле. Всё-таки расход магии оказался приличным. А я даже не завтракала ещё!

– Всё, – отряхнула я руки. – Жив будет ваш друг. Пусть спит пока. И окна-то отворите, чтобы дом проветрить от всех этих духов болезни! – врала я, конечно, безбожно, но такие дремучие мужики только это и понимали.

– Неужто выживет?! – обрадовался Борх. – Да он же побратим мой, аж с пелёнок! Да я для тебя! Да что хочешь! Топор! Пыг! Живо к леди, да дров ей наколите, воды наносите, да поправьте там забор и что ещё!

– Благодарю, добрые люди, – кивнула я. Сил на подзарядку домашних артефактов, если такие и были в доме деда, у меня точно не было. – Буду очень вам признательна.

«Добрые люди» проводили меня обратно и развели бурную деятельность, скрывшись в заросшем лебедой огороде, в то время как я закрылась в доме с целью что-нибудь сожрать и заварить себе восстанавливающий отвар.

К моему удивлению, первое, что я обнаружила, это возлежащего на столе кота, того самого, которого я отмывала и залатывала ночью.

– Привет, кот! – поздоровалась я с ним. – Смотрю, ты оклемался, выглядишь уже получше. Сейчас я сварю нам настоечку, и будет совсем хорошо.

Кот раззявил пасть то ли в зевке, то ли в беззвучном мяве и дёрнул лапой, от чего из-под неё выкатился какой-то туго скрученный свиток с жирной печатью.

– Это ещё что такое? – нахмурилась я. От официальных посланий я не ожидала ничего хорошего.

Кот фыркнул и подтолкнул свиток ближе.

Я вздохнула и, нехотя сорвав печать, начала читать.

«Сим извещаю, что я, Сенир Амари, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, передаю мой дом с участком и всё, что находится в доме и на участке, очерченном магическим забором, моей прямой наследнице Лилиан Амари.

Подтверждено кровью в шестой день листопадня, года четыре тысячи сто двадцать шестого от основания Бурхазии.

Зарегистрировано в палате Магических завещаний Астрограда»

Я обессиленно плюхнулась в рассохшееся кресло-качалку и начала обмахиваться завещанием. Ну дед! Ну даёт! Надо же было раскошелиться на такое колдовство! Теперь у меня никто и никогда не отнимет этот дом! Пусть он старый и невзрачный, пусть он гораздо меньше дома, в котором прошло моё детство, но это настоящая и крепкая крыша над головой! Что-то, с чего можно начинать своё дело. А я точно захочу начать своё дело!

Глава 6. Дела домашние, дела насущные

Ладно. С чего же мы начнём начинать своё дело? Я обвела взглядом стол с котлом на треножнике и котом, который продолжал сверлить меня взглядом прозрачных голубых глаз, стеллажи с многочисленными пузырёчками и колбочками вдоль стены, огромный камин, занимавший стену напротив и мутное окно, за которым виднелись мельтешащие в саду помощники. Оттуда доносился жизнеутверждающий стук топора, бряцанье железа, приглушённый грохот и бодрая ругань.

– Мяу? – нарушил затянувшееся молчание кот.

– О! – опомнилась я. – Ты же наверное есть хочешь. И я хочу, спасибо, что напомнил. Ты, кстати, кот или кошка?

Кот негодующе фыркнул и, задрав заднюю лапу, начал демонстративно вылизывать места, которые не оставляли места для неправильного трактования его пола.

– Ага, понятно, вижу, – пробормотала я. – Кот.

Раздался громкий стук, и кот, оставив своё занятие, внимательно уставился на дверь.

Я открыла и с некоторым удивлением обнаружила на крыльце дородную женщину в простом домотканном платье и цветастой шали, держащую в руках какой-то плоский свёрток.

– День добрый, – сообщила она. – Ты, чтоль, будешь нашего Сени наследница? Благодарствую за моего непутёвого! Говорила ж ему, не лезь на рожон! А, – она сунула мне в руки свёрток и только потом обречённо