Читаем без скачивания Тени предательства - Джон Френч

— Брат. — Казалось, слово пришло издалека. Я открыл глаза. Зрение размылось, а в ушах стояли крики. На меня смотрело лицо, боль в его чертах была отражением моей собственной. На мгновение я увидел призрака, полусон из прошлого, попавший в настоящее. Затем почувствовал удар в плечо, достаточно сильный, чтобы встряхнуть меня внутри доспеха. Чувства резко прояснились. На меня смотрел Тир, худое лицо искажала гримаса подавленной боли. Его кожу усеивали капли пота. За его плечом я увидел смертных офицеров, которые лежали на платформах сенсоров и бились в конвульсиях среди луж рвоты и испражнений. Из их ушей и глаз текла кровь, запачкав экраны, искаженные помехами. Некоторые люди, судя по их неподвижности, были уже мертвы. Рот наполнил вкус сухого пепла и могильной гнили.

— Смотри! — выкрикнул Тир и указал на голопроекцию системы Фолл, которая вращалась в воздухе над нами.

Я посмотрел и выкрикнул приказ о полной боевой готовности в тот момент, когда мой мозг только осознавал увиденное.

Перед глазами вспыхнула и погасла тысяча энергетических сигнатур. Сенсоры оказались перегружены, и на нас обрушились сотни ауспик-сообщений, исходящих из источников, которые то появлялись, то исчезали. Это было похоже на то, как фосфорный снаряд рассыпает искры на фоне ночного неба. Когитаторы рычали, пытаясь обработать и оценить внезапный ураган данных. А тем временем кошмары и видения пронеслись растущей волной по нашим разумам.

Затем все закончилось. Последние энергетические сигналы исчезли с голопроекции. Машины затихли, сервиторы обмякли на своих постах, а лихорадочные видения покинули мой разум.

ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ ДНЕЙ ДО БИТВЫ В СИСТЕМЕ ФОЛЛ

СИСТЕМА ФОЛЛ

Они лишили нас страха, но не сомнений. «Прав ли я? Заблуждался ли? Что произойдет?» Эти вопросы донимали меня, и я заставил их умолкнуть. Командующему необходимо держать сомнения при себе. Ты не можешь обратиться к другим за уверенностью, потому что ты — их уверенность. Ты не можешь поделиться своими сомнениями, чтобы они не расползлись как губительная болезнь по организму. Ты одинок. Иногда я задавался вопросом: «Чувствовали ли нечто подобное примархи, мучили принятые решения их так же, как и меня?»

Я часами тренировался со своей ротой. Обычно я нахожу успокоение в подобной практике, но вопросы не оставляли меня в покое. «Что если штормы не утихнут? Должен ли я изменить план? Что бы сделал Сигизмунд?»

Тренировочный зал протянулся на полкилометра вдоль борта «Трибуна». Противовзрывные двери перекрывали проемы шириной с танк в одной из стен, отсекая вакуум. Палуба представляла лабиринт баррикад и обгоревших развалин. С потолка свисали орудийные сервиторы, скользившие вдоль платформ, чтобы вести огонь с различных углов, как того требовал тренировочный сценарий.

Посмотрев вверх, я заметил, что стволы орудий сервиторов раскалились докрасна. Они увеличили темп огня. По кромке абордажного щита плясали искры. Над головой хлестали потоки трассирующего огня. Держащая щит рука дрожала от ударов крупнокалиберных снарядов. Трассирующая очередь задела гребень шлема, и я почувствовал, как заныли мышцы шеи. С двух сторон от меня двое воинов первого отделения прижали щиты к левому боку и расставили ноги.

Каждый щит — толстая пластина из пластали высотой в две трети роста воина Астартес. Дула болтеров торчали из вертикальной прорези с правой стороны каждого щита. Встав плечом к плечу, мы образовали металлическую стену. В боях внутри космических кораблей с ее помощью мы выживали и побеждали. Подобная тактика боя груба и прямолинейна: это дисциплинированное и отработанное убийство. И, возможно, это моя самая любимая тактика.

— Наступаем и ведем огонь! — взревел я.

Целями были управляемые сервиторами автоматы, которые двигались по заданной схеме, имитируя ответные действия решительного врага. Только когда мы сократим дистанцию, настоящие противники заменят машины и сервиторов. Мы начали двигаться вперед, и каждый шаг сопровождался залпом болтерного огня, повторяемым в смертоносном ритме.

Вместе с нашим продвижением в голове раздавались вопросы. «Был ли Тир прав? Должны ли мы попытаться пройти сквозь шторм?» После сенсорной и психической атаки мы перешли на полную боевую готовность и ожидали появления врага. Он не появился. И с течением времени вопросы в голове звучали все громче.

— Враг, десять метров впереди, быстро сближается! — выкрикнул справа Ралн. Я не мог увидеть противника, не выглянув из-за щита, но в этом не было необходимости; Ралн видел, а я доверял его оценке ситуации.

«Была ли система Фолл в самом деле ловушкой?» Население планет исчезло, а мы, похоже, подверглись психической атаке. Но следов нападения не найдено. Здесь могли действовать иные факторы. Наше пребывание в системе могло быть простым совпадением.

— Разомкнуть строй, — приказал Ралн. Стена щитов разошлась прямо перед вражеским ударом. Пять Имперских Кулаков атаковали узким клином с молотами и цепными мечами. Воинское мастерство — это лезвие клинка, затачиваемое только суровой практикой, поэтому я отобрал лучших воинов роты в качестве наших противников в ближнем бою. Они обрушились на нас, как я и планировал: словно желая убить нас. Пятерка прошла через брешь в стене и рассыпалась.

— Сомкнуться! — закричал Ралн. Наши ряды сошлись, окружив мнимых противников плотным кольцом щитов.

«Справлюсь ли я? Пятая часть легиона в полной боевой готовности, готовится к нападению, которое, я считаю, произойдет… Что если я ошибся?»

Молот обрушился на мой щит со звуком гонга. Секундой позже один из вражеских воинов врезался плечом в стык наших с Ралном щитов. Это был Сеттор, сержант шестого отделения, закаленный покорением миров старый воин. И он был гибельно быстрым. Как только между щитами появилась брешь, он шагнул вперед, расширив ее и ударив меня молотом по голове. В глазах поплыло. Я моргнул и в ту же секунду Сеттор прорвал стену. Он сбил Рална с ног и в кругу щитов образовалась широкая прореха. Подъемники орудийных сервиторов подняли их, и на наши головы хлынул ливень пуль.

Я высоко поднял щит, прикрывая голову. Обух молота Сеттора ударил в живот. Я пошатнулся, и второй удар поразил лицевую пластину. Линзы шлема разбились, красные осколки рассыпались передо мной, как кровавые слезы. Я был бы мертв, будь это настоящий бой.

— Конец, — передал я по воксу. Секунду спустя стрельба стихла — сервиторы на орудийных платформах деактивировали оружие. Я снял шлем. Осколки красного стекла опоясали глазницу, как выбитые зубы. Рота опустила оружие. Серный оружейный дым застлал воздух. Бесчисленные зазубрины и вмятины обнажили металл на доспехе каждого воина. Сплющенные пули покрывали фронтальную часть абордажных щитов.

— В стене была щель, магистр флота, — сказал Сеттор, поклонившись. — Кратковременная брешь в вашей защите. Я использовал ее, чтобы прорвать оборону. — Я кивнул. Находить уязвимое место у врага было обязанностью всех Имперских Кулаков. Сеттор был прав — я отвлекся и не был сосредоточен. В настоящем бою это может привести к поражению и гибели.

— Спасибо, брат, — сказал я, кивнув. Сеттор отошел, непринужденно держа молот. Я посмотрел на разбитый шлем. Голова гудела от гнева. Я позволил своим сомнениям ослабить себя. Если я не смогу найти в себе силы выполнять обязанности, то погублю всех.

«Может, нет никакого врага, — прошептал малодушный голос в глубине души. — Возможно, Тир прав, а твой долг заключается в другом». Я подумал о Сигизмунде, нашем первом капитане. Это должна была быть его обязанность, но он вернулся на Терру вместе с примархом. Я подумал о невезении, о том, что обязанности Сигизмунда теперь лежали на моих плечах. Была бы она такой же тяжелой для него?

— Неплохо, — голос Рална ворвался в мои мысли. Он подошел ко мне, его доспех усеивали следы от снарядов и зазубрины от клинков. Сержант снял шлем и сделал глубокий вдох, словно наслаждаясь насыщенным запахом тренировочного поля.

— Стену пробили, — прорычал я.

— Впервые за четыре часа.

— Тем не менее, пробили.

— Ответные действия и сплоченность усилились.

— Следующие четыре часа, — сказал я. Ралн поднял шлем, словно сдаваясь, и я увидел слабую улыбку на отмеченном шрамами лице. Я понятия не имел, почему он улыбается.

— Оружейники не поблагодарят тебя.

— Следующие четыре часа. — Я поднял щит, чувствуя его успокаивающий вес.

Ралн удивился, но кивнул и начал выкрикивать приказы. Рота приступила к перегруппировке. Наверху орудийные платформы перестроились в новую конфигурацию. Меня не заботило, что оружейникам придется восстанавливать каждый доспех на флоте; когда враг придет, мы должны быть готовы. Мнения других, согласны они или нет, не имели значения. Сила требует подчинения, а не размышления.