Читаем без скачивания Снова убивать - Рекс Стаут

– И работаете с ним одиннадцать лет?

– Да, сэр.

– Обойдемся без «сэра», о’кей? У меня еще и седины-то нет. Так, значит, в пятницу Мьюр проверил ваши вещи и денег не нашел?

Взгляд у нее потемнел.

– Разумеется, не нашел.

– Правильно. Насколько тщательно он осмотрел ваш кабинет?

– Не знаю. Меня это не волнует.

– Не злитесь. Меня тоже это не волнует. Вы перепечатали сообщение и вернули оригинал мисс Фокс. Что у нее было в руках, когда она вышла из кабинета?

– У нее в руках была телеграмма.

– Куда она могла спрятать тридцать штук? В носочек? Вы не заметили, носок не оттопыривался?

Мисс Бэриш поджала губы, показывая своим видом, что она меня терпит исключительно ради дела.

– Я не видела у мисс Фокс ничего, кроме телеграммы. И я сказала мистеру Мьюру и мистеру Перри, что не видела у мисс Фокс ничего, кроме телеграммы.

Я улыбнулся ей:

– А теперь вы и мистеру Гудвину говорите, что не видели у мисс Фокс ничего, кроме телеграммы. Все правильно. Вы с мисс Фокс подруги?

– Нет. Не подруги. Мне она не нравится.

– Надо же. И почему же она вам не нравится?

– Потому что она красивая. Потому что она у нас всего три года, но, если захочет, может хоть завтра стать личным секретарем мистера Перри, а я хотела получить это место с тех пор, как сюда пришла. Потому что она умнее…

Она была так прямодушна, что мне стало интересно. Я решил проверить, насколько далеко распространяется ее откровенность, и спросил в лоб:

– Давно ли мисс Фокс стала любовницей Перри?

Мисс Бэриш покраснела как рак, отвела глаза и покачала головой. Наконец снова посмотрела на меня, но ничего не ответила.

Я задал другой вопрос:

– Тогда вот что мне скажите. Давно ли Мьюр пытается вбить клин между ней и Перри?

Глаза ее снова потемнели, хорошо хоть она сама осталась нормального цвета. Она смотрела на меня с минуту, потом встала и так и стояла, комкая свой платок. Когда она заговорила, голос у нее дрожал, хотя она, похоже, этого не замечала.

– Не знаю, какое вам до всего этого дело, мистер Гудвин, но мне это неинтересно. Неужели вы не понимаете… не понимаете, какое это искушение для меня? Я могла бы просто сказать, что у мисс Фокс что-то было в руках. – Она стиснула в кулаке платок. – Да… Но я не сказала. Я еще пока что себя уважаю… Я стараюсь вам отвечать, но ничего об этом не знаю, и я не верю, что Клара Фокс чья-то любовница. Ей это ни к чему, она умная. Про деньги я тоже ничего не знаю, но если у вас есть еще вопросы – давайте задавайте.

– Всё, звонок. Уроки закончились, можно идти домой. Возможно, утром вы мне еще понадобитесь, хотя вряд ли.

Она побледнела так же мгновенно, как до этого покраснела. Она явно имела склонность к нервическим приступам. Я поднялся из кресла Перри, прошел через весь кабинет и открыл ей дверь. Она вышла, продолжая сжимать платок, попрощалась, а я остался один.

Пошарив в карманах, я обнаружил, что забыл сигареты, подошел к окну и стал изучать пейзаж. Как я и подозревал, тут нужно было не заниматься нормальной кражей, а играть в чьи-то грязные игры. С точки зрения бизнеса мне следовало топать назад и доложить Ниро Вульфу, что главы «Сиборд продактс» решили использовать нас как тазик, чтобы выстирать грязное белье. Останавливал меня лишь профессиональный интерес к мисс Кларе Фокс. Если воры уже научились вести себя до такой степени мило и сдержанно, мне следовало об этом знать. А если мисс Клара Фокс не воровка, значит, ее хотят подставить, а кто-то должен же ей объяснить, что нельзя парковаться у пожарного гидранта. Настроение у меня портилось все больше и больше, и я снова ощупал карманы в поисках сигарет и снова их не нашел.

Я немного еще побродил по «кабинету мечты», поглазел в окно, поразмышлял, а потом вышел. В коридоре никого не было. Что было естественно, поскольку рабочий день закончился. Широкий, длинный, пустой коридор наполнялся сумраком, так как лампы почти все уже были выключены, а за окнами начинало темнеть. Двери шли по одной стороне, и последняя, в дальнем конце, двойная закрытая дверь вела в конференц-зал. Я услышал чье-то покашливание, повернулся и увидел мисс Вотер, которая сидела за столом в углу с журналом в руках.

Голосом, в котором явно чувствовался уксус, она произнесла:

– Я сижу жду, потому что мистер Перри сказал, что вы, возможно, захотите со мной побеседовать. – Она была вся оскорбленное достоинство.

Я ответил:

– Будьте любезны, подождите еще немного. Где кабинет Мьюра?

Она ткнула пальцем в одну из дверей, и я направился туда. Но когда я взялся за ручку, мисс Вотер взвизгнула:

– Туда нельзя! Мистер Мьюр вышел.

Я крикнул в ответ:

– Идите пожалуйтесь. Хотите прервать совещание – сходите в конференц-зал и доложите мистеру Перри. А я займусь своим делом.

Я вошел, закрыл дверь, нащупал на стене выключатель и зажег свет. Едва вспыхнула лампа, как открылась другая дверь, и на пороге появилась мисс Бэриш. Она стояла и смотрела на меня, не говоря ни слова.

Я произнес:

– Мне казалось, я вас отпустил домой.

– Я не могу. – Цвет лица у нее остался прежний. – Когда мистер Мьюр здесь, мне нельзя уходить без разрешения. Он на совещании.

– Понимаю. Там ваш кабинет? Можно посмотреть?

Она отступила назад, и я вошел. Это была маленькая, аккуратная комнатка с одним окном и со всеми обычными вещами секретарши и стенографистки. Обшарив комнату глазами, я сказал:

– Не могли бы вы оставить меня на минуту здесь, пройти в кабинет, закрыть дверь и открыть и закрыть пару ящиков? Я хотел бы понять, что отсюда слышно.

Она сказала:

– Я печатала.

– Да, конечно. Ладно. Выбросьте из головы. Покажите мне ящик, где лежали деньги.

Она вышла первая, подошла к письменному столу Мьюра и выдвинула ящик, второй сверху справа. Ящик был пустой, в нем лежала только пачка конвертов. Я открыл его, потом закрыл, потом еще раз открыл и закрыл; ухмыльнулся, вспомнив, как Перри предложил мне снять отпечатки. Потом я оставил ящик и побродил по кабинету. Кабинет вице-президента был поменьше и поскромнее, чем у Перри, но тоже далеко не клетушка. Я заметил одну деталь, вернее, даже три детали, показавшиеся мне необычными. На стенах не было ни портрета Авраама Линкольна, ни репродукции Декларации независимости, вместо них там висели в рамках три большие фотографии трех довольно приятных женщин. Я повернулся к мисс Бэриш, которая осталась стоять у стола.

– Кто эти симпатичные леди?

– Это жёны мистера Мьюра.

– Неужели? Они что, все умерли?

– Не знаю. Сейчас у него жены нет.

– Надо же. Он сентиментальный человек?

Мисс Бэриш покачала головой:

– Мистер Мьюр впечатлительный человек.

Ее снова потянуло на откровенность. Я взглянул на часы. Они показывали без четверти шесть. У меня оставалось пять минут, которые я вполне мог потратить на нее. Я начал разговор дружески, но хотя она и сама была не прочь немного поболтать, ничего нового не сказала. Только то, что я уже знал: Клара Фокс не могла стащить деньги, а если кто-то решил Клару подставить, то она тут ни при чем. Пять минут прошли, и я повернулся к выходу, когда вдруг дверь открылась и на пороге появился Мьюр.

При виде нас он было замер, потом вошел и подошел к столу.

– Можете идти, мисс Бэриш. Гудвин, если вам нужно со мной поговорить, садитесь.

Мисс Бэриш исчезла в своей комнатенке.

Я сказал:

– Не стану задерживать вас, мистер Мьюр. Надеюсь, завтра вы будете здесь?

– Где же еще мне быть?

Я никогда не сержусь на детское простодушие. Я улыбнулся этому старому козлу пошире, сказал «о’кей» и удалился.

В коридоре, в нескольких шагах от дверей конференц-зала, стояли и разговаривали несколько человек. Увидев среди них Перри, я двинулся к ним. И он, увидев меня, пошел навстречу.

Я сказал:

– На сегодня все, мистер Перри. Мистер Мьюр пусть немного остынет. Я все доложу Ниро Вульфу.

Перри нахмурился:

– Пусть звонит мне домой в любое время. Номер есть в справочнике.

По пути к выходу, проходя мимо мисс Вотер, которая все еще сидела в углу со своим журналом, я шепнул ей:

– Увидимся в «Радуге»[4].

Глава четвертая

Внизу на улицах уже легли ночные тени, хотя еще и не скрывавшие жителей мегаполиса, в большинстве своем худощавых и легких от бесконечной городской суеты. Шагая назад к своей Тридцать пятой, я позволил мыслям свободно циркулировать куда захотят, и в конце концов решил, что Клара Фокс припарковалась даже не у пожарного гидранта, а на тлеющем торфе и огонь вот-вот вырвется наружу. Впрочем, не она ли его подожгла? Последний вопрос я оставил без ответа.

Домой я вернулся ровно в шесть и, зная, что Вульф спустится вниз еще минут через пять, сразу прошел в кабинет, чтобы узнать, не изобрел ли наш гость из Вайоминга новых причин подозревать Вульфа, а также посмотреть на его знакомых. Кабинет оказался пустым. Я прошел в гостиную, решив, что он, возможно, перебрался туда, но и в гостиной было тоже пусто. Я отправился в кухню. Там сидел Фриц. Его домашние туфли стояли на полу возле ног, а он читал французскую газету. Я спросил: