Читаем без скачивания Печать Соломона - Рик Янси

– Не могу.

– Почему?

– Просто не могу, и все, ясно? Слушай, Кенни, все будет хорошо. Я не могу здесь оставаться. Хорас задумал меня усыновить и прибрать к рукам все мои деньги. Я не могу это допустить.

Кенни забрался на верхнюю койку и отказался спуститься к ужину, но я, чтобы не вызвать подозрений, ел с аппетитом. К тому же я не знал, когда еще придется нормально поесть. Я планировал бежать через окно, как только Хорас и Бетти лягут спать.

Около одиннадцати я услышал, как они ушли в свою комнату.

– Альфред Кропп бежит и оставляет меня умирать, – бормотал на своей койке Кенни.

Я тяжело вздохнул:

– Послушай, как только я доберусь до места, я сразу тебе позвоню, чтобы убедиться, что ты жив и здоров. И если все будет в порядке, я вернусь и вызволю тебя. Устраивает?

– Ты вызволишь меня? Обещаешь?

– Обещаю.

Кенни притих, – очевидно, мое обещание его успокоило. Пора было уходить, но я не двигался с места. Чего я ждал? Я решил, что жалость Эшли – это тот самый знак, но мне вдруг напрочь расхотелось бежать.

Сейчас, оглядываясь назад, я задаюсь вопросом: что бы случилось, если бы я тогда дал себе пинка под зад и сбежал от Таттлов? Предотвратил бы я все те ужасы, которые готовы были обрушиться на наш мир, если бы ускользнул из дому на десять или пять минут раньше?

Этого я никогда не узнаю, потому что не сбежал в тот конкретный момент. Я прислушивался и ждал, когда дыхание Кенни станет ровным, а где-то около полуночи он вдруг закричал:

– Что? Что это? Альфред Кропп, я что-то слышал там, за окном!

– Я ничего не слышал.

– А я слышал. Я… – Кенни осекся и понизил голос до шепота: – Там кто-то есть.

– Слушай, Кенни, – сказал я, – успокойся, никого там нет.

Но Кенни все равно бы не успокоился, пока я не проверю, в чем дело, так что я подошел к окну, поднял жалюзи, оперся о подоконник и, прищурившись, посмотрел в темноту. Так ничего и не увидев, я отвернулся от окна и сказал:

– Видишь, Кенни? Никого там…

И тут вдруг окно распахнулось внутрь комнаты, прямо как в фильме ужасов, когда герой-тинейджер говорит: «Видишь, там никого нет». Большие руки в черных перчатках схватили меня за запястья и мигом выдернули наружу. Я даже пискнуть не успел.

8

Перед глазами мелькнуло ночное небо, раскачивающаяся ветка и газон, который полетел мне навстречу. Я упал лицом в траву, а в следующую секунду что-то твердое уперлось мне в поясницу. Кто-то закричал. Наверно, Кенни.

Я падал с открытым ртом и, приземлившись, сразу почувствовал вкус травы и земли.

– Не рыпайся, – произнес мужской голос.

Я повернулся на правый бок и левым локтем нанес скользящий удар в голову типу, который склонился надо мной. Он начал заваливаться, но очень быстро снова оседлал меня и выполнил удушающий захват. У меня потемнело в глазах.

Незнакомец потащил меня за угол дома, развернул кругом и прошипел:

– Успокойся! Не дергайся!

За домом он заломил мне руки и толкнул в сторону припаркованного у тротуара черного спортивного автомобиля с откидным верхом. Потом запихнул на пассажирское сиденье и нагнулся так низко, что мы оказались нос к носу. Я получил солидную дозу мятного запаха.

– Привет, Эл.

Я не поверил глазам – это был Майк Арнольд, тот самый агент АМПНА, который предал рыцарей и чуть не убил меня. Эбби Смит сказала, что Майка уволили, потому что он оказался двойным агентом. Значит, это была не их операция. А если не их, то чья?

Майк обежал «порше-бокстер» со стороны капота и запрыгнул на место водителя. «Порш» глухо зарычал. Майк так резко выжал газ, что я стукнулся затылком о подголовник. Он круто развернул машину на сто восемьдесят градусов, и завизжали шины, а из-под задних колес вырвались струйки дыма.

– В чем дело? – закричал я.

Майк вырулил на правую полосу и поехал к выезду на федеральную трассу.

– У нас это называется извлечением!

С тех пор как я видел Майка последний раз в пещере Мерлина, он мало изменился, подстригся под машинку, но по-прежнему одевался как старшеклассник из богатеньких – рубашка «лакоста», джинсы «докерсы» и кроссовки «нью баланс», а за поясом находился неизменный «глок» девятого калибра.

Движения в западном направлении по шоссе И-40 почти не было, Майк разогнался до девяноста миль в час и постоянно поглядывал в зеркало заднего вида. Я обернулся. Нас преследовал мотоциклист в черном комбинезоне.

– Кто это? – крикнул я сквозь ветер.

– Точно не лотерейщики с призом! – Рот Майка растянулся в улыбке, и я увидел большие белые зубы.

Чуть не запрыгнув на ползущий впереди «шеви-субурбан», Майк свернул на аварийную полосу и вдавил педаль газа.

– Извини, Эл. – С этими словами он вытащил из-за пояса «глок».

Я успел пригнуться, рука с пистолетом прошла у меня над головой, и Майк дважды выстрелил в преследующего нас мотоциклиста.

Стрелка спидометра подрагивала возле ста миль, наш «порш» подпрыгивал на неровном асфальте. Я снова посмотрел назад – мотоциклист исчез.

– Мы оторвались! – крикнул я.

Майк рассмеялся, но смех его больше напомнил собачий лай, и вынырнул на правой полосе прямо под носом у фуры с логотипом «Бест Бай». Впереди маячил выезд на шоссе Ноксвилл – Алкоа.

– Куда мы едем? – спросил я.

– В убежище.

– Убежище от чего?

Майк свернул на выезд с трассы, но скорость на повороте почти не сбавил, и мне пришлось вцепиться в дверную ручку, иначе я бы точно вылетел за борт. Машин на шоссе не было. Майк воспользовался этим и разогнался до ста двадцати миль в час. У меня было чувство, будто ресницы выдергивают.

– Сбавь скорость, Майк! – крикнул я.

Тут позади раздался какой-то рокот, очень похожий на далекие раскаты грома. В ночном небе появилось два боевых вертолета. Большие и черные, они опускались прямо на нас, их гладкие корпуса поблескивали в свете фонарей.

– Нам от них не уйти! – закричал я.

Майк снова отрывисто хохотнул. По обе стороны шоссе поднимались высокие холмы. Мы мчались прямо на юг, в направлении Смоки-Маунтинс[7]. Где-то в миле впереди холмы разделились, пропуская между собой Теннесси-Ривер.

Перед самым мостом Майк резко затормозил. Нас занесло и крутило по часовой стрелке, пока мы не врезались бортом в бетонное заграждение три фута высотой. Если бы не оно, лететь нам вниз до реки футов сто.

– Давай! – Майк обежал машину и подскочил с моей стороны.

Боевые вертолеты навели прожекторы на мост, и ночь мгновенно вспыхнула, как рождественская елка. Им оставалось снизиться всего на сто футов – и вперед.

Майк распахнул дверь и выдернул меня из салона.

– О нет! – взмолился я. – Майк, я не умею плавать.

– Я, слава богу, умею!

И он потащил меня к бетонному заграждению.

– Эл, это просто, поверь! Или ты прыгаешь и жив-живехонек, или остаешься – и тебе конец!

Я вытаращился на Майка, завис на секунду, а потом согласился:

– Хорошо.

Мы забрались на бетонное заграждение, Майк дал мне пенделя, и мы полетели в темные воды Теннесси.

9

Я вошел в воду «солдатиком» и сразу начал тонуть. По пути на дно я крепко зажмурился, а в голове у меня крутилась только одна мысль: «Вот и хана Альфреду Кроппу». Конечно, я размахивал руками и ногами, но без толку – я тонул. Боль разлилась по легким, движения замедлились, а потом меня, как теплое одеяло, накрыло приятное чувство умиротворения. Все шло не так уж и плохо. Я словно погружался в дремоту: опустил подбородок на грудь и вспомнил, как холодными зимними ночами в Огайо – я там вырос – сворачивался калачиком и засыпал, пока мама в кухне, щелкая калькулятором, подводила баланс в бухгалтерских книгах.

Чья-то рука ухватила меня за шиворот, и я начал потихоньку подниматься на поверхность. Если во мне еще осталась слабая, но все-таки воля к жизни, она взяла верх, и я снова задрыгал ногами. Голова вынырнула, и я от души глотнул воздуха.

– Тсс… – прошипел мне на ухо Майк Арнольд. – Мы еще не выбрались из этой жопы.

После этого он аккуратно, как утопленника, перевернул меня на спину, подтянул к себе на грудь и, лежа на спине, погреб к южному берегу. Вертолеты барражировали над рекой. Я видел, как они шарят лучами прожекторов, и отчетливо слышал стук лопастей. Но у нас только нос торчал, а Майк греб очень медленно, и не было даже ряби.

– Чудесная ночка. Самое то в речке поплавать – да, Эл? – нашептывал мне на ухо Майк. – А теперь реально приткнись, мы почти на берегу. Сейчас я тебя очень нежно отпущу. Ярдов двадцать к югу – и хрен они нас заметят. Но это будут долгие ярды, Эл. Давай, парень, успокойся. Мы почти у цели.

Майк отпустил меня в свободное плавание. Уйдя под воду примерно на фут, я ткнулся задом в дно, потом немного приподнял голову и увидел вертолет. Он завис так низко, что вода пенилась и сверкала в лучах прожекторов. Куда делся второй, я так и не понял. До каменистого берега реки осталось футов пять. Берег был крутой, а дальше начинался заросший густым лесом склон холма.