Читаем без скачивания Война, которой не было - Николай Иванович Липницкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вдоль дороги, дожидаясь прибытия группы спецназа, как три доисторических ящера, стояли пятнистые потрёпанные БТРы. Бой в горах уже давно затих и механики-водители, сбившись в кучу, из– под руки вглядывались вдаль, негромко переговариваясь.
–Идут! Наконец– то!
–А куда им торопиться? Бой закончился. После них одни головешки, да трупы остаются.
–Смотри, несут что-то. Тяжёлое, наверное.
–Да…, наверное, трофеи. Вечно им самое лучшее достаётся.
–Да нет, не похоже. Что– то длинное. Как бы не зацепило кого…
–Смотри, точно. Вроде, как человека несут.
–Наверное. Только не пойму – раненый или жмурик. Больно бережно несут.
–Может живой ещё?
Когда разведчики привязали Мишкино тело к передку БТРа, водитель, глядя на торчащие из-под брезента рваные, стоптанные кроссовки, деловито сказал:
–Жаль салажонка. Крепко зацепило. Не уберёгся.
–Не салажонок, а боец спецназа Михаил Краснов, павший смертью храбрых в бою с превосходящими силами противника. Понял?! – грозно рыкнул на него двухметровый сержант Смирнов.
–Понял, понял – испуганно отшатнулся водитель и быстро полез в кабину. Этих спецназовцев не поймёшь. Лучше не трогать, ведь они все какие-то бешеные.
БТРы рванули вперёд по горной дороге. Разведчики поудобнее усаживались на броне, а на передке хлопающий на ветру брезент то открывал, то опять закрывал лицо простого пацана Мишки Краснова, так хотевшего приехать с войны живым, в орденах и медалях, да пусть даже и без них, но обязательно живым.
Блокпост
Радостно шипя, взлетела в ночное промёрзшее небо осветительная ракета. Фарид Раджапов протёр слипающиеся глаза и, пригибаясь за невысоким бруствером, сложенном из валунов, подошёл к Максиму Шестакову.
–Ты, что ли балуешься?
–Я. А что? Спать -то хочется. А так хоть какое– то развлечение. Может ещё и духа какого отпугну.
–Духа, может, и отпугнёшь, а вот снайперу себя на тарелочке подаёшь, с голубой каёмочкой. Ешь – не хочу.
–С голубой… – эти слова почему-то очень развеселили Максима, и он ещё раз их повторил: – С голубой каёмочкой, – словно смакуя.
–А знаешь, – сказал Фарид – у моей мамы в Сызрани есть чайный сервиз с голубой каёмочкой. Она его достаёт, когда гости приходят.
–Ладно, Фарид, давай на свою позицию. Как бы духов не проспать. Ещё двадцать минут до смены.
Они разошлись на свои посты и снова уткнулись усталыми глазами в темноту перед собой. Ледяной ветер резкими порывами бил в лицо и пробирал до костей, по – хозяйски залезая под бушлаты. От промёрзших валунов веяло холодом, а минуты до желанного отдыха в тёплом блиндаже ползли неохотно, со скоростью улитки. Мелкий камешек прокатился где– то недалеко по склону. Фарид напрягся, пытаясь разглядеть хоть что-то в этой темноте.
–Макс! Иди сюда!
–Что ещё?
–Да вроде мелькнуло что– то. Нет, не там. Ты ниже смотри.
–Ни черта не вижу. Да ты не волнуйся. Там сержант на прошлой неделе растяжек понаставил. В такой темноте не напороться на них невозможно.
–Если заранее их не поснимать.
–Да приснилось тебе, наверное. Десять минут осталось. Успокойся.
–Да я -то спокоен. Только не хочется, чтобы меня, как тех пацанов с восьмого блокпоста прирезали. Слыхал?
–Фу ты, чёрт! Нашёл, когда про них вспоминать. И не видно ни фига.
Макс вытащил последнюю трубку осветительной ракеты и, отвинтив колпачок, дёрнул за шнур. Ракета с шипением взмыла вверх, мгновенно осветив мертвенно бледным светом окрестности. И тут, метрах в двадцати от бруствера, ребята увидели пригнувшиеся человеческие фигуры. Макс присел от неожиданности, а Фарид с криком: «Вот тебе и приснилось!», полоснул длинной очередью в их сторону. Сразу в ответ раздалось несколько выстрелов. Фигуры упали за камни, грохнула граната, разнося вокруг себя веер смертоносных осколков. В свете догорающей ракеты Фарид успел увидеть, как под огнём Макса фигуры стали отползать, но откуда– то слева заработал ПКМ. Пули с визгом отлетали от валунов и ему пришлось сменить позицию, перебежав правее.
Из блиндажа стали выскакивать заспанные полуодетые солдаты. Среди них, в одной тельняшке, застёгивая на ходу штаны, выскочил лейтенант. Макс бросился к нему, пытаясь сквозь шум боя что-то объяснить, ' но 'лейтенант отмахнулся от него и, двинувшись вдоль бруствера, чаще жестами, отдавал команды каждому бойцу. Тут же метался от одного к другому молодой солдат, которого ещё вчера лейтенант привёз из части на блокпост. Сержант пинками загнал его в блиндаж, что-то прокричав ему на ухо. Заработали автоматы, осветив местность стробоскопическими вспышками. «Совсем как у нас на дискотеке» – некстати подумалось Фариду. Краем глаза он заметил, как, пятясь, из блиндажа опять показался молодой, таща за собой цинк с патронами. Как раз вовремя. Эта длинная очередь, выпущенная в начале боя за один раз, съела целый рожок. Хуже нет, когда в горячке боя вдруг заканчиваются патроны. Фарид бросился к цинку, быстро набил магазин, бросив остальные молодому: «Набьёшь и подашь» – и опять на позицию. Ухнула фаната, другая. Слева хуже зубной боли доставал пулемёт… Алмас Умаров с «Мухой» притаился на левом фланге и, выследив пулемётчика, выпустил по нему гранату. Попал или нет, но пулемёт успокоился и больше не доставал.
Бой закончился также внезапно, как и начался. В горах ещё гуляло разбуженное эхо, а на позиции уже стояла тишина.
–Что же это вы подпустили их так близко? – проворчал лейтенант, застёгивая, наконец, ширинку.
–Да темно было. Ни фига не видать. – оправдывался Макс. Фарид молчал, пытаясь заглушить
