Читаем без скачивания Ось времени. игры разумных - Татьяна Хмельницкая

В голову пришла бредовая идея посмотреть на город с высоты птичьего полета. Чего я там не видела, спрашивается? Но я залезла на карниз с бутылкой в руке и закричала во всё горло. Ветер трепал мои волосы, подол платья развивался, точно флаг. Я была счастлива, пьяна и считала, что это начало моей новой жизни, а оказалось её глупым концом.

Меня нашли сразу, как только упала на землю. По странной случайности я еще находилась в сознании. На медицинском хирте «Скорой помощи» меня доставили в лабораторию к Михаилу. Последнее, о чем я думала: боль и желание пить.

Через несколько недель, я открыла глаза. Помню, меня разбудил стойкий запах какого-то медикамента. Он показался мне отвратительным и единственная возможность прекратить это – распахнуть веки.

– Наша спящая красавица очнулась, – сказал мелодичный женский голос.

– Отойдите, – раздался хрипловатый Мишкин бас. – Привет!

– Привет! – прошептала я.

Слова давались с трудом, и во рту всё пересохло, но я рада была, что могу говорить. Значит, я жива и мы еще повоюем.

– Состояние стабильное, – снова вмешалась девушка.

Я не видела её, но это не самое важное. Мишка склонился надо мной и осматривал, трогая за лицо, шею, спрашивая что-то у помощницы.

– Рефлексы в норме, – произнесла девушка. – Идет проверка остальных функций.

– Выключи её, – попросила я. – Чувствую себя исследуемой крысой.

– Верочка, тише. Занимайтесь работой молча, пожалуйста.

Верочка умолкла, я стала чувствовать легкое покалывание в области позвоночника. Двигаться я не могла, и это настораживало.

– Я теперь брёвнышко? – улыбнулась я.

– Не-ет, что ты! Ты будешь жить полноценной жизнью… Через дня три сядешь, а еще через сутки попробуем встать. Я смог, Юлька, смог! Ты первый клон, что у меня получился, и я смог сохранить всё, чем ты жила. Я смог, слышишь, смог!

– Но я едва помню, что со мной произошло.

– Ничего, это восстановится, – заверил медик. – Мы горы свернём. Я так испугался за тебя, что решился на эксперимент. Это противозаконно… Да какое там, это пахнет тюрьмой! Но я горд, что сумел воссоздать тебя и поселить твою сущность в новое тело. Ничего, ничего, функции короткой памяти возродятся, ведь, что произошло до происшествия, ты помнишь, меня узнаешь. Всё, всё будет хорошо. А сейчас отдыхай, заслужила.

Почувствовала, как по вене потекла холодная жидкость, и глаза сами собой закрылись.

Я быстро шла на поправку, и друзья рассказали мне о случившемся. Боль, что я испытывала после падения, приходила ко мне лишь ночью, вместе с кошмаром. С этим Мишка пока ничего не мог поделать, психологические тренинги не помогали.

Ближе к лету я смогла приступить к работе. Нагрузку Зиг ограничил, но я его слушать не стала. Сашка навещал меня, иногда каялся, что не уберег. Изредка его раскаяния переходили в стенания, и тогда находиться рядом с Сироповым становилось невыносимо. Он клял Судьбу, жребий и несчастную зависимость от чего-то, что называл Злом. Пояснения не вносил, что это такое, но делал скорбное выражение лица и тихо сопел.

С Максимом я порвала, и Сашкины проведывания меня в домашних условиях всё чаще стали носить характер свиданий – цветы, вино, подарки… Я не знала, как сказать другу, что наши отношения не видела более близкими, и потому чаще ходила к Зигу.

– Ну, как самочувствие? – встретил меня дежурной фразой Мишка.

Она стала привычной для нас обоих за время, пока была под наблюдением.

Я вошла в помещение с белой отделкой и расположилась в кресле под массивным подвешенным прибором. Мишка встал из-за своего стола и подошел ко мне, улыбнулся и начал осмотр.

Странно, но мне и в голову не приходило, что я клон. Четко помнила случившееся в прошлом, своих родителей, первую любовь. Мишка говорил, это из-за моего желания продолжать жить, ведь я даже умереть, как следует, не успела.

– Я читал в твоем деле о нервном срыве, произошедшем много лет назад, – начал врач. – В рапорте коменданта общежития значилось, что ты вела какие-то записи, очень не хотела отвлекаться.

– Да, писала Дневник.

– И что это было?

– Бред, но с сюжетом. Действия происходили в двух веках: нынешнем и двадцатом. Я люблю этот век за полёт мысли. Видимо, когда крышу снесло, меня замкнуло на этом времени.

– И о чем Дневник? – проверяя что-то на мониторе прибора, стоявшего на столе, спросил Мишка.

– О любви. Точнее та, часть, в которой описывала двадцатый век. Знаешь, занятная история вышла, про обман, желание воспользоваться тем, чем обладал человек до прихода в его жизнь других людей, желающих получить от него какие-то ценности. Рассказ о веке текущем шел от лица той же выдуманной девушки. Ей приходили видения о полёте в космосе, проблемах, возникших в нём. Жаль, есть одно «Но»…

– «Но»? – брови Мишки поползли на лоб, пока он устраивал на моей голове нечто похожее на шлем. Эта штуковина была привязана проводами к прибору и застегивалась под подбородком. – И в чем оно состоит?

– История получилась слишком банальная, – хмыкнула я, а друг расхохотался, и ничего не сказал.

Тестирование провели быстро и, судя по Мишкиному виду, результаты его порадовали.

– Скажи, – уткнувшись взором в серебристую панель экрана планшета начал Мишка, – а у тебя во время работы или расчетов всё на том же уровне? Или ты долго размышляешь над формулами?

– Тут действительно наметились изменения. Я стала быстрее находить решения и вижу огрехи в своих расчетах. Раньше могла часами биться над каким-то опытом и не понимать, почему результаты не соответствуют наработкам. Теперь с этим проблем не возникает. Я даже хотела спросить у тебя, не добавил ли ты мне в мозг чего-то дополнительно к «базовому комплекту»? Ну, так, чтобы стала умнее. Или это смерть сделала из меня счётную машинку?

– М-да, – почесал подбородок Мишка и как-то странно посмотрел на меня.

Ох, не понравился мне этот взгляд, но от вопросов воздержалась.

Даже подумать не могла, что раньше так много времени тратила на дополнительные телодвижения, суету, чувства. Теперь я четко определяла, что нужно сделать и, выстроив алгоритм, шла к цели наикратчайшим путём. После своеобразной реинкарнации находились силы на всё, но главное – я могла их правильно распределить.

С Максимом вскоре дела тоже наладились. Я будто взглянула на него по-иному. В голове созрел четкий план по устранению любовницы. Всего и надо было правильно расставить приоритеты и заставить возлюбленного в них поверить. Максим вернулся ко мне и снова смотрел горящим взглядом. Но не принесло мне это морального удовлетворения. Словно что-то я потеряла.

Я крутила и вертела парнем, и знала твердо: он влюбился на этот раз по-настоящему, только мне это уже ни к чему. И дело не в шоке, который испытала, узнав о планах Брайтона на меня, а скорее от бесперспективности этих отношений.

Это случилось не так давно. Максим сам завел разговор о моих возможностях, достижениях, перспективах. Сам же и покаялся, рассказав о решении Брайтона таким образом шпионить за мной. Максим целовал мне ноги, гладил икры и болтал-болтал, а я слушала, и мне было всё равно. В моих дальнейших планах появилась цель и состояла она в том, чтобы оставить однажды Ила Брайтона в дураках. Пока не знала, как это сделать, но жизнь умела преподносить сюрпризы, а значит, шанс есть всегда.

Очередной визит к Зигу начался с хорошей новости:

– Да-да, смерть пошла на пользу, – рассеянно кивнул Мишка.

Слова друга выдернули меня из размышлений. Я наигранно нахмурилась и сказала:

– Докатилась, теперь только и берут, что в подопытные кролики.

– Перестань. Никакой ты не кролик, а научный удавшийся опыт. Я горжусь тем, что смог во благо употребить свои разработки. Ты ведь тоже не отстаешь. Наслышан от Брайтона о твоем приборе. Он действительно может вскрыть пространство и опрокинуть нас на несколько мгновений назад?

– Примерно так, – хитро прищурилась я. – Но скорее это больше похоже на телепортацию, чем путешествие во времени. Да и телепортацией не особенно пахнет. Так, передвижение предметов на крайне короткие расстояния. Тебе интересно?

– Конечно, ведь мне надо понять, в какой момент взорвётся бомба твоего исполнения, которую возьмём на борт, чтобы успеть влезть в спасательный модуль. Авось пронесёт.

– Не переживай, взрыва не будет. Только ускорение или замедление, как пойдёт…

Видя недоумение на лице друга, я расхохоталась. Мишка, театрально нахмурился и поджал губы.

– Миша, излучение, которое стало основой моей работы, уникально. Оно поможет нащупать Космическую струну и не только её. Представляешь, какое это открытие? Прибор позволяющий отыскивать такие вот объекты! Не думала, что занимаясь чем-то узконаправленным, я смогу продвинуться дальше и получить много больше от проекта.