Читаем без скачивания Хардкор - Владимир Венгловский

На сей раз он принял удар на блок и ударил в ответ. Я поймал его руку, и мы оба упали в чавкнувший, плюющийся семенами мох. Олег ударил в солнечное сплетение – коротко и сильно, выбивая из моего дыхания две единицы жизни. Я схватил его голову и вдавил щекой в мох, сунул под глаза руку.

«Получено умение – рукопашный бой, уровень первый. Ваша сила увеличена до шести».

– Читай, придурок, читай, что написано! Помнишь меня? Вспоминай, у кого увел женщину. Но ты знаешь, что, – я придвинулся вплотную и зашептал прямо ему на ухо, – она понесла не от…

Олег сел.

– Игорь? – спросил он, сплевывая кровавой слюной.

– А кто же еще? – Я тоже сел, опершись о его спину.

Мы сидели и тяжело дышали.

– Нет, ну ты придурок все-таки, – сказал я, нащупывая языком дырку на месте выбитого зуба. – Волшебник хренов. Говорил же, не надо за мной идти.

Олег не ответил, запустил пальцы в свой рот, выудил зуб и подержал его на ладони. Затем отправил щелчком в ближайшее дерево. По привычке похлопал по нагрудному карману в поисках электронной сигареты. Не нашел, подобрал с земли сухую веточку и сунул в рот.

– Брунгильда… Она выглядела такой реальной, – сказал он. – Ты что-то говорил о Марии? Понесла не от… кого?

– Не от большой любви, – буркнул я. – Она любит меня, а не тебя.

– Не обольщайся.

– Какого цвета у нее глаза?

– Голубые. Кажется.

– Кажется ему…

Мы снова помолчали. Появилось сообщение: «Ваша ловкость восстановилась до прежнего уровня шесть единиц».

– Это ведь из-за меня ушел Ежка, – наконец сказал Олег. – Слишком многого мы порой хотим от своих детей. Любой провал, любую неудачу они воспринимают как неоправдание наших надежд. Полученная в школе двойка выглядит крахом всей жизни. Помнишь, как я схлопотал пару по физике и Арнольд сказал, что оставит меня на второй год? Глупость какая, но я два часа боялся вернуться домой. Сколько лет прошло, а до сих пор помню. Ежик… Он слишком хотел быть похожим на меня, но мы разные, даже внешне.

«Конечно, ведь он не твой сын».

– Я чувствую, что он не создан для усидчивой работы. Пробежался по верхам, нахватался знаний из разных областей – и думает, что сможет чего-то достичь. Нет, наука требует внимания и кропотливого труда. Знаешь, какова тема моей докторской? «Феномен переноса виртуальных знаний». Основана на теории проецирования психоматрицы из квантовой сети в мозг человека. Меня уже за глаза в институте называют Черным Хакером. Спрашивают, когда достану свой меч плюс пять. Ежик думает, что моя работа – это игра, развлечение. Рассказывает о каких-то сказочных программах-артефактах. Я прогнал его неделю назад, сказал, чтобы не приставал и не мешал. А он нагрубил, что все равно мне докажет. Разревелся, как девчонка. Он действительно что-то нашел? Та его программа, если на минутку допустить, что она написана Черным Хакером, действительно позволяет переносить накопленные в игре умения в мозг игрока, как думаешь?

– Так говорят, – сказал я и пожал плечами, скопировав жест Джонни.

– Но ведь это же бред!

– Возможно. Кто знает?

– Тихо! – Олег вдруг поднял руку. – Я что-то слышу.

Я прислушался. В лесной тишине шелестел ветер. Белые хлопья тумана стелились над землей и складывались в затейливые фигуры. Они напоминали то ледяного дракона, пытающегося поймать свой хвост, то морозного великана, размахивающего дубиной, а то и морское чудище фьордов – кракена, выпускающего на поляну белые щупальца. Они притрагивались к нашим ногам, будто пробуя, стоит ли нас съесть? Не стоит, решали они, и уносились дальше порывами холодного ветра.

Но было еще что-то странное, скорее даже не звук, а лишь намек на него, будто где-то вдалеке растягивали жгут резины. Может быть, это подсказывало наше чувство опасности? Как говорил мой друг? «Здесь обитают тролли. Они повсюду и могут оказаться кем угодно».

Раздался громкий щелчок, из лесной глубины выстрелило щупальце, не туманное, а из плоти и крови. Со свистом оно пролетело среди деревьев, разворачиваясь, как хоботок гигантской бабочки. Олег вскочил на ноги, оттолкнул меня в сторону. Если бы он этого не сделал, то распрямившееся щупальце угодило бы в меня, а не в него. Послышался удар, Олег хрюкнул и грохнулся на землю, прижимая собой щупальце к земле.

– Руби! – заорал он. – Руби!

Щупальце было серым и склизким. Оно извивалось под моим другом, словно большая змея, оставляя на мху потоки слизи. Его внутреннюю сторону покрывали присоски и костяные крючья.

– Чего же ты ждешь?!

Я перерубил щупальце мечом. Ударил со всей силы, но меч прошел легко, почти не испытывая сопротивления. Обрубок выпустил фонтан черной крови и скрылся среди деревьев. По лесу прокатился рев. Казалось, что всколыхнулся туман, задрожала земля. На поляне полопались коробочки с семенами.

– Падай! – закричал Олег.

Я упал, как подкошенный. Олег выпрямился, раскинув руки. Стоял ровно, словно вырубленный из ствола истукан, не обращая внимания на шевелящийся вокруг нас лес. Казалось, что они приближались отовсюду. Серые щупальца ползли со всех сторон, но где-то там, в глубине черного леса, угадывался их владелец. Огромная, ощетинившаяся зубами-кинжалами пасть, маленькие глазки, выискивающие новую жертву. Он подавлял волю, и хотелось лишь одного – бежать как можно быстрее.

Пальцы Олега выводили огненные узоры. Они складывались в руны, те – в слова, порождающие магию. Древнюю, словно мир, когда Землю покрывали клокочущие огнедышащие вулканы, а в небе носились драконы – могучие, не те жалкие подобия, обитающие нынче во льдах. Я вжался в мох, глубоко вздохнул, наполнив легкие воздухом, и погрузил лицо в вязкую жижу.

Олег закричал. Надо мной с ревом пронеслась стена пламени, и наступила тишина.

Я поднял голову и огляделся. От тумана не осталось и следа – его сдуло огненным ветром. Поляну покрывал обгоревший мох. Сохранились лишь его нижние, пропитанные водой слои. Вокруг поляны стояли объятые тишиной и дымом обугленные деревья. Воняло горелой плотью – приблизительно такой запах бывает, когда осмаливают над огнем курицу, избавляясь от остатков перьев. Кончик ветки во рту Олега тлел, словно зажженная сигарета.

Он опустил руки и посмотрел на меня. Наверное, похожий взгляд был у моего друга в детстве, когда стул опустился на голову Клопа. Чего в нем больше – торжества или растерянности?

– Ты очень опасный человек, – сказал я, поднимаясь на ноги и отряхивая одежду.

– Минутку, – нахмурился Олег и затушил у меня на спине горящую куртку. – Пойдем отсюда скорее. Они могут вернуться.

– Сомневаюсь, – сказал я и окинул взглядом обгоревший лес.

Дорога вела к горизонту, бежала среди леса, но деревья не осмеливались на ней расти, лишь наклоняли ветви, словно в тщетной попытке поймать проходящих путников. Изредка дорогу перебегали пепельно-серые белки и сердито цокали на двух людей, вторгшихся в их лесное царство.

– Далеко еще до Вормса? – спросил Олег, жуя торчащую изо рта травинку.

– Насколько я помню, топать еще около часа, – ответил я.

– Помнишь… Странное ощущение, будто в нас живут сразу две личности – одна настоящая, а другая придуманная. Только уже начинаешь сомневаться, кто из них кто. Вот ты, например, кем будешь? Может, мы вновь познакомимся, осторожно и невзначай, не отдавая контроль над телом виртуальным личностям?

– Можно и познакомиться, – я вырвал травинку у него изо рта и покрутил в пальцах. – Вот это – ого-трава, как говорила моя бабушка. Пожуй еще немного – и отравишься.

– Что – помру? – забеспокоился Олег.

– Да нет. Лишь по ночам будешь подниматься на крыши домов и кричать как филин: «Ого! Ого!»

– Врешь ты все, – усмехнулся мой друг.

– Может, и вру, – я бросил травинку на дорогу. – А может, и нет. Кто скажет, какие из наших воспоминаний правдивые?

Олег подошел к краю дороги, отломал веточку и сунул в рот.

– Хорошо излагаешь, продолжай. Слушай, как чешется, – он вновь поскреб пятерней грудь, где под курткой на коже остались царапины от костяных крючков, которыми было вооружено щупальце. – Так ты был охотником?

– Почему был? Я и есть охотник, Игорь Глаз дракона.

– У тебя такое хорошее зрение?

– Нет, обычное. Просто долгое время носил на шее замерзший глаз ледяного дракона.

– Сам убил животное?

– Да, потому и хвастался его глазом. Знак доблести.

– А я вот животных не убивал. Был советником маркграфа в Формире – маленьком городке далеко южнее. Деньги, экономические преобразования – вот моя стезя. А магия – это так, вроде хобби. Я самоучка.

Я вспомнил подожженный лес, и меня слегка передернуло. Ничего себе самоучка.

– А чего уехал, экономический советник?

– Сжег дом маркграфа. Хорошо еще, что никто не пострадал.

– За что?

– Он на тебя был похож – такая же наглая рожа. Женщин излишне любил. Излишне, потому что не своих. На мою Брунгильду глаз положил, когда я уезжал.