Читаем без скачивания Три с половиной ступеньки - BANIFED

Все расселись. Это была аудитория, в которой читались лекции, и она была рассчитана примерно на две сотни мест. Через несколько минут пришли члены комиссии: это был мужчина лет пятидесяти и женщина, на вид сорока лет, она и начала беседу:

– Здравствуйте! Просим прощения, но декан наш, Вера Матвеевна, приболела и не может присутствовать на нашем собрании. Но, несмотря на это, я и Виктор Михайлович уполномочены провести собрание-собеседование. Меня зовут Наталья Викторовна. Сейчас я расскажу о порядке и правилах обучения на подготовительном отделении нашего вуза.

И она коротко и доходчиво начала говорить об общих требованиях к абитуриентам, об их правах и обязанностях. Затем она пояснила, что на определенные специальности иногородним общежитие предоставляться не будет. Если кто из учащихся все же пожелает получить выбранную специальность, на которую есть ограничения, то он должен принести справку о том, что он обеспечен жилой площадью. Кроме того, по завершении учебы на подготовительном отделении нужно выдержать экзамены, по результатам которых также могут быть трудности при зачислении на определенные специальности. Николай внимательно слушал, эта информация была очень важна, потому что в заявлении он указал РТФ – радиотехнический факультет, а на нем общежитие иногородним не предоставлялось. Когда она завершила пояснения, просила задавать вопросы, если кому-то что-то не ясно. Затем она прочитала список тех, кому следовало индивидуально пообщаться с членами комиссии. Прозвучала и фамилия Николая. Когда общие организационные вопросы были решены и многие покинули аудиторию, начали по списку приглашать к столу, за которым заседали члены комиссии. Хорошо, что по алфавиту, потому что его пригласили уже третьим.

– Присаживайтесь, – сказала Наталья Викторовна, – должна вам сказать, что на подготовительном отделении не имеет значения, в какой группе вы будете учиться, но так как вы написали, что хотите учиться на РТФ, могу сказать сразу: попасть на этот факультет будет сложно. Во-первых, ограничено число мест, во-вторых, как я уже говорила, мест в общежитии нет. Поэтому прошу вас еще подумать и до конца ноября известить нас, что выберете. Нам нужно сформировать списки учебных групп и выделить места в общежитии, либо приносите справку, что вам есть где жить. Я вам рекомендую, например, идти на электромеханический факультет, там также есть специальности, связанные с электроникой, автоматикой и авиастроением. И потом, если вы станете нашим студентом, то по окончании второго курса сможете перевестись на другой факультет.

– Да, я все понял, спасибо, – начал Николай, – если все так складывается, то записывайте на ЭМФ, а потом уж посмотрим. Сейчас мне нужно многое наверстать. Я чувствую, что мне будет нелегко на любом факультете – школьный материал и тот забыт.

– Поэтому мы и есть, наша задача – помочь вспомнить, восстановить знания и дать возможность стать студентами, – сказала Наталья Викторовна. – Хорошо, тогда так и договоримся, я записываю вас на электромеханический факультет. Как и сказала, список учебных групп будет вывешен не позднее, чем за три дня до начала занятий, на доске объявлений у деканата. Желаю удачи! До свидания!

– До свидания! – ответил он, встал и вышел из аудитории.

Далее, не раздумывая, он отправился к брату в гости, который проживал на 5-ой Парковой улице. Приехав к Александру, рассказал о том, как все прошло на собеседовании, пообедали, а затем он переоделся в гражданскую одежду. Так он делал много раз прежде, когда бывал в увольнительных. Александр отказался ехать с ним, сославшись на занятость. И хотя солнце уже собиралось спрятаться за московские многоэтажки, Николай решил отправиться в центр, в район Старого Арбата. Он полюбил эту старую часть Москвы, ему нравилось посещать эти места, ему нравилась незамысловатая архитектура и своеобразное расположение улиц и переулков.

Он чувствовал себя уютно, когда вот так, не спеша и никуда не торопясь, мог посвятить себя своим же мыслям. Особенность таких минут была еще в том, что, находясь в окружении множества людей, он мог отключаться и уходить в самого себя. При этом, что ему очень нравилось, ему никто не мешал, и он никому, его никто не знал, и он никого, ему нет ни до кого дела, и им до него. Только нельзя было забывать, что он в гражданской одежде и главной его задачей было не отдать честь при встрече с военным патрулем. Поэтому правую руку он держал постоянно в кармане. Это помогало. Когда он вышел на «Арбатской», солнце напоминало о себе последними розоватыми лучами. На улицах было еще многолюдно, он шел не торопясь, прижимаясь к правой стороне тротуара, ведь Москва не терпит вялотекущего движения. Она всегда в определенном ритме, и тот ритм создают сами люди. Сегодня у него было другое настроение, он изучал, всматривался в лица идущих навстречу людей.

Смотрел и отмечал для себя, насколько видно по лицу, чем живет человек, озадачен ли он чем-то, грустен ли, хмур ли, радостен ли. Только вот чем вызваны те переживания? Собственной болезнью, недомоганием или болезнью любимого, близкого человека, а может, просто нелепой неприятностью на работе. И как странно: в единой толпе, в едином потоке сосуществуют мирно неприятность и беззаботность, печаль и радость, молодость и старость, красота и уродство…

Лица мелькали, они появлялись и растворялись, некоторые из них притягивали, заинтересовывали, другие, наоборот, отталкивали, не вызывая ни малейшего интереса, а за ними появлялись вновь все новые и новые лица. «Как странно, – думал он, – устроен этот мир, и как странен человек». Ведь каждый человек – это тоже мир, который возникает перед взором и через мгновение исчезает, скорее всего, навсегда. Хотя никто не может исключить ситуацию, когда этот только что исчезнувший мир через несколько дней, месяцев или лет может вновь встретиться, и его невозможно будет узнать и даже вспомнить, что этот мир когда-то уже встречался. А может, именно поэтому у нас иногда возникает ощущение, что мы с этим человеком когда-то встречались, только вот не припомнить, где, когда и при каких обстоятельствах. Так устроена наша реальность.

Люди по разным обстоятельствам приходят в нашу жизнь, а мы, не задумываясь и не ставя каких-то определенных целей, берем от них то, что считаем для себя самым ценным и что он позволяет нам дать. А человек, входящий в нашу жизнь, берет от нас то, что он считает ценным для себя и что мы позволяем ему взять. Этот обмен происходит постоянно, зримо и незримо, на всем жизненном пути каждой личности. Это происходит всюду и всегда, отличие лишь в том, что одним мы позволяем взять чуть более, чем другим. С одними мы обмениваемся ничего не значащими взглядами, с другими – многозначительными рассматриваниями. В основном мы обмениваемся энергетически. Это может быть как симпатия, так и антипатия, неприязнь, но мы обмениваемся. Первоначально мы всегда оцениваем человека внешне: как он выглядит, как одет, как держит себя. Возможно, поэтому очень важны и значимы первые секунды и минуты, которые дают нам некое первоначальное представление о человеке. Жизнь постоянно сталкивает нас с новыми людьми, которых мы сначала оцениваем и с которыми просто общаемся. Мы можем стать знакомыми, коллегами, приятелями, друзьями. Достигнув определенных отношений, мы продолжаем обмениваться взглядами, энергетикой, но уже допускаем рукопожатия, прикосновения, объятия, поцелуи, то есть уже добавляется и физический контакт. Но есть особый обмен между людьми – это обмен любовью, включающий в себя все, на что способен человек…

Он шел по улицам Москвы и думал и думал о людях и их отношениях, о значимости человека, а лица мелькали и мелькали вокруг него…

Неумолимо приближалось первое декабря. Николай начал беспокоиться: приказа на увольнение командир части, полковник Назаренко, не подписывал. Николай не один раз обращался к командиру роты Владимиру Ивановичу, но тот лишь разводил руками и ничего вразумительного не мог сказать. Только лишь уже в конце ноября, зная его беспокойство, Владимир Иванович через дежурного по роте сам пригласил его в свой кабинет.

– Разрешите, товарищ капитан! – обратился Николай к ротному.

Тот, не дав ему возможности доложить по полной форме, кивнул головой и сказал:

– Да-да, конечно, заходите, Николай, – как всегда спокойно, но теперь уже с дружелюбной и даже гражданской манерой обращения, назвав его по имени, а не по фамилии, как того требует устав, сказал командир. – Знаю ваши переживания, но все складывается, к сожалению, неудачно для вас. Вчера говорил с Назаренко, он сказал, что первая партия военнослужащих будет уволена не ранее десятого декабря. Это все связано с тем, что военкоматы не обеспечили наши заявки на молодое пополнение, и теперь ничего не остается, как только набраться терпения и ждать.

– О, вот это новость! – разочарованно сказал Николай. – Пропала моя учеба! Ведь вы знаете, я говорил, что на следующей неделе начинаются занятия, и теперь я растерян, не знаю, что делать. Ну и новость!