Читаем без скачивания Авриель - Жан Гросс-Толстиков

Всем своим видом, в легких доспехах из полированной стали и с позолоченным орнаментом, при шпаге и кинжале, ночной визитер показывал свою принадлежность к настоящим высокородным испанцам. Прищурив глаза Томас де Торквемада узнал в мужчине дона Луиса Алвадан, личного секретаря королевы Изабеллы. Приподнявшись со стула приор учтиво склонил голову с блестящей тонзурой и протянул руку вперед. Дон Луис шагнул навстречу, поприветствовал приора поклоном и, тотчас же припав на одно колено, поцеловал руку Великого Инквизитора.

– Что привело тебя ко мне, сын мой? – спросил Томас де Торквемада.

– Предписание Ее Величества, – коротко ответил секретарь, вынимая из-за пазухи пергаментный свиток с государственной печатью и протягивая его приору.

Приняв письмо, Великий Инквизитор отвернулся к столу и склонился ближе к дрожащему огоньку толстой свечи в медном подсвечнике. Он быстро с хрустом сковырнул печать и развернул пергамент. Выведенный каллиграфическим почерком текст за подписью королевы приказывал приору прибыть в Севилью не позднее указываемой в письме даты, а именно через три дня от вчерашнего числа. Не смея пренебречь величайшим повелением королевы, Томас де Торквемада аккуратно свернул свиток и, часто кивая головой, поднял глаза на дона Луиса.

– Не откажи мне в любезности, сын мой, – сказал Великий Инквизитор. – Сопроводить меня. В лесах и на дорогах от Сеговии до Севильи полно разбойников…

– К моему величайшему сожалению, Ваше Святейшество, – глубоко вздохнув и отрицательно мотая головой, ответил секретарь королевы. – Я не смогу этого сделать. Мне надлежит вернуться во дворец к завтрашнему полудню. Но неужели у Вас в монастыре, падре, не найдется храбрецов, способных защитить Вас от разбойников и демонов?

– От демонов может и найдется, – ухмыльнулся приор. – Все мы тут служим слову Всевышнего. А вот от разбойников – сложнее. Хотя…

Маленькие прищуренные глазки Великого Инквизитора вспыхнули радостным огоньком. Томас де Торквемада вспомнил о другом письме, в котором говорилось не только о званном обеде в доме герцога Альваро де Равель, но и о последующем отъезде последнего именно в Севилью и именно с вызовом во дворец.

– Отлично! – самодовольно воскликнул приор и, звонко прихлопнув, энергично растер ладони. – Я присоединюсь в этом путешествии к герцогу.

Великий Инквизитор вновь поднял глаза, взглянув на высокого широкоплечего королевского секретаря снизу вверх, и поинтересовался.

– А не знаешь ли ты, сын мой, в чем спешка предписания? Неужели во всем дворце не нашлось других посыльных, нежели отправили тебя?

– Нет, Ваше Святейшество, не знаю. А посыльные есть, – скромно улыбнувшись, ответил дон Луис Алвадан. – Но я счел за честь лично доставить Вам предписание Их Величеств королевы Изабеллы и короля Фердинанда… Кроме того, признаюсь, я сам вызвался доставить вам это письмо еще и потому, что рад сбежать на некоторое время от суеты дворцовой жизни…

Королевский секретарь мимолетно взглянул в распахнутое настежь окно монастырской приории на выглянувший из-за томных черных туч печальный лик луны.

– Но мне пора, – подытожил он после некоторой молчаливой паузы. – Позвольте откланяться, Ваше Святейшество.

Великий Инквизитор протянул дону Луису руку для поцелуя. Последний припал на одно колено и коснулся шершавой морщинистой кожи губами. Резко поднявшись на ноги, секретарь развернулся и быстро вышел из кельи приора. Тяжелая дверь скрипнула петлями и наглухо закрылась за его широкой спиной.

Вновь оставшись наедине с самим собой, Томас де Торквемада вернулся к столу и с явным недовольством в глазах взглянул на разложенные бумаги. Прежде чем приступить к неоконченной работе, он вновь наполнил кубок вином и в несколько глотков осушил его до дна. Но едва он присел на стул и взял в руки гусиное перо, как в дверь вновь постучали. Но на этот раз осторожно и таинственно. Казалось, что это не стук, а шуршание скребущейся мыши.

– Войди, – сердито буркнул приор, утомленный частыми ночными визитами.

Дверь отворилась и на пороге возникла крошечная детская фигурка. Подняв глаза от пергамента и скользнув снизу вверх по тощему детскому тельцу слащавым пошлым взглядом маленьких хитрых глазок, Великий Инквизитор медленно провел кончиком гусиного пера по своей толстой щеке. Не говоря ни слова, приор величественно указал девочке на широкую кровать, а сам вновь склонился над недочитанным документом.

Шлепая по каменному полу босыми ногами, девочка подошла к постели, забралась на нее с ногами и, поджав острые коленки к подбородку, обхватила их тонкими худыми ручoнками. Она сидела молча, боясь пошевелиться и не отводя больших изумрудных глаз от Великого Инквизитора. Наконец поднявшись со стула на ноги, Томас де Торквемада не дочитывая документа обмакнул заостренный кончик пера в чернильницу и размашистым почерком торопливо подвел итог: «Debita animadversione puniendum!»

– Да будет наказан по заслугам!

С противным скрипом о бумагу гусиное перо заключило жестокое с кисло-горьким запахом смерти решение Святой Инквизиции росписью приора и было оставлено хозяином поверх документа. Томас де Торквемада загaсил пальцами мерцающую свечу и направился к кровати. Его толстое с широкими скулами лицо осветилось злорадной улыбкой…

…Чем ближе машина приближалась к столице, тем плотней становилось движение, пока «Хаммер» окончательно не замер в конце длинного хвоста автодорожной пробки.

– Господи… ну что это за хрень такая, а? – в сердцах, сердито буркнул Иннокентий, крепко хлопнув ладонью по рулевому колесу.

Он еще некоторое время попытался пробраться дальше, нагло меняя ряды тем, что влезал перед стоящими рядом автососедями. Последние возмущенно гудели, но взамен получали потоки не нормативной лексики и многообещающие угрозы кулака с оттопыренным вверх средним пальцем. Но в конце концов наглый «Хаммер» сдался, прижатый к обочине грузовой фурой и заблокированный спереди и сзади другими внедорожниками «Ниссаном Патрол» и «Джипом Чероки».

От безысходности положения мужчина опустил боковое окно и достал из бардачка пачку «Дон Хуан», выудив из последней тоненькую никарагуанскую сигарку. Свесив через открытое окно локоть и выпуская изо рта и ноздрей то тонкие струйки, то дымовые колечки, Иннокентий выстукивал пальцами по тугой коже хаммеровского руля какой-то мотивчик.

Откуда-то сзади с нарастающей силой послышались нервные гудки автомобильных клаксонов. Иннокентий завертел головой из стороны в сторону, но какое-то время ни в боковых, ни в зеркале заднего обзора не было видно ничего, кроме медленно ползущих в плотной автодорожной пробке машин.

Отвлекшись, мужчина чуть увеличил расстояние между квадратной мордой своего «Хаммера» и попыхивающим сизыми газами задом «Джипа Чероки», с висящего сзади запасного колеса которого нагло улыбалась круглая желтая рожица с добротной щетиной и в нацепленном платке-бандана. В ту же секунду в образовавшуюся между ними нишу, не потрудившись предупредить габаритным огнем, влез миниатюрный внедорожник «Лексус».

Резко вдавив педаль тормоза в пол, Иннокентий жестко выругался в адрес водителя элитного «японца». «Хаммер» едва не впился жарким поцелуем в сочную попку «Лексуса», но сдержанный тормозными колодками лишь низко нырнул широкой черной мордой вниз, замерев в нескольких сантиметрах от цели.

– Вот сука!.. Башку на отсечение – девка за рулем! – сердито буркнул Иннокентий, всматриваясь через заднее стекло миниатюрного внедорожника в нечеткий силуэт наглого водителя.

Но уже в следующую минуту внимание мужчины отвлеклось от «Лексуса» и его водителя на промчавшийся мимо эскорт, состоящий из министерской «Ауди» и, похожего на тяжеловеса-охранника, грузного внедорожника «Форд Экскершн». Крыши обоих машин украшали яркие беснующие огоньки импульсных проблесковых маяков, легко расчищающие продвижение. Дополнительно к этому, как «Ауди», так и сопровождающий ее «Форд» злобно мигали встроенными в фары стробоскопами, а внедорожник еще и отгавкивался на особомедлительных водителей строгим клаксоном.

Проводив эскорт полным зависти взглядом, Иннокентий докурил и, щелчком пальцев отправив окурок под колеса возникшей слева машины. Затем он протянул руку и схватил сотовый телефон всей пятерней. Иннокентий быстро набрал телефонный номер и прижал трубку к уху. Едва длинные гудки сменились тяжелым сопением, мужчина крикнул в микрофон.

– Здорово, отец! Как дела?

– А-а, – протяжно ответил сопящий мужской голос прокуренным басом. – Это ты Кеша? Здравствуй, сынок…

– Я чего звоню, – не дожидаясь ответа о делах, начал Иннокентий. – Пап, я запарился в пробках стоять. Пробей по своим старым каналам… Сделай мне «мигалку».