Читаем без скачивания Правовая жизнь общества: проблемы теории и практики. Монография - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То же умозаключение относится и к правовой активности личности. Ее разновидностями выступает правовая активность в области экономики, политики, культуры и др. Там, где личность осуществляет свою социальную роль, она, как правило, и выстраивает свою правовую активность. Правовая активность является одной из важнейших характеристик человека в юридической сфере. В большинстве случаев такое поведение направлено на достижение законной цели законным способом. Но в реальной правовой жизни имеются многочисленные случаи правовой активности в направлении, которое пролегает рядом с официальными способами поведения человека в обществе или не совпадает с официально признанным и допустимым.
Правовая жизнь – единственная категория, которая позволяет охватить всю сферу бытия права со всеми позитивными и негативными его проявлениями. Главным предназначением правовой политики является расширение легальной, позитивной части правовой жизни и правовой активности и сокращение теневой, негативной. Она должна содержать в себе четкую стратегию и тактику, рассчитанную на развитие позитивной юридической жизни, цели и средства ее реализации.
Создавая с помощью правовых стимулов благоприятные юридические условия для реализации интереса личности как главного источника ее правовой активности, государство создает больше шансов для повышения позитивной активности, так как поведение в данном случае направляется на удовлетворение самых насущных интересов. И, наоборот, формируя через систему правовых ограничений неблагоприятные юридические условия, государство суживает возможности для удовлетворения интересов деструктивных, противозаконных, антиобщественных. Призвание правовых ограничений прежде всего заключается в том, чтобы сдерживать негативную активность, доводить ее до уровня пассивности и на этой основе своими силами создавать условия для повышения активности позитивной. Призвание же правового стимулирования состоит в том, чтобы повысить общественно полезную активность, «увлечь» от пассивности и тем более от активности негативной[50].
Негативная правовая активность – это осознанная, умышленная деятельность, форма юридического бытия индивидов и их групп, которые действуют, не считаясь с общеобязательными правилами поведения, и стремятся достичь любой ценой целей, противоречащих общественным и государственным целям.
Уровень негативно-правовой активности (в сравнении с уровнем активности позитивной) – это показатель, измеритель качественного состояния правовой жизни, эффективности проводимой государством правовой политики. Не следует думать, что такая активность включает только различного рода правонарушения. Сюда входят и такие отношения, которые на данный момент времени остаются не урегулированными правом, хотя нуждаются в этом. Речь идет о лоббизме, выдаче зарплаты «в конвертах» и т. п., которые в различных странах решаются по-разному. К примеру, лоббистская деятельность в ряде стран узаконена, т. е. является легальной. Думается, что предлагаемое учеными-юристами принятие и в России закона о регулировании лоббистской деятельности позволит перевести эту деятельность в позитивное правовое поле, сделать ее тем самым формой позитивной правовой активности части российских граждан.
Негативная часть правовой жизни и правовой активности в полной мере неистребима. Негативная активность части граждан – это явление социальное[51], обусловленное наличием у них негативной правовой установки. В формировании такой установки решающую роль играет не биологическая природа человека, а природа и содержание общественных отношений и противоречий. Это бесспорно доказано специалистами-криминологами в отношении преступности, которая является одним из главных проявлений негативной активности в правовой жизни общества.
Негативная активность, в том числе преступность, – явление правовое. Данная позиция имеет принципиальный характер. Большая часть негативных проявлений в форме активных действий направлена против права и происходит в правовом поле, а не вне его. В этой связи трудно согласиться с некоторыми учеными, которые пытаются вводить в научный оборот новые термины: «юридическое поле» и «фактическое поле»; «предправо»; «псевдоправо», к которому относят «теневое право», «антиправо»; «неправовой произвол», т. е. преступления; «параправо»; «неправо», т. е. «то, что не есть право»[52] и др.
В научной литературе существует позиция, согласно которой вне правового поля «простирается другая, неправовая жизнь, в том числе противоправная». На основании этого Н. И. Матузов приходит к выводу, что «криминальную жизнь (бандитскую, воровскую) нельзя назвать правовой жизнью в обычном, позитивном ее понимании. Это – не правовая жизнь, а антиправовая, как правило, уголовно наказуемая, общественно осуждаемая. Правовая система призвана противодействовать такой «жизни», вести с ней борьбу»[53]. При этом он признает, как очевидное, что правовая жизнь «состоит не из одних светлых начал, она включает в себя и негативные стороны». Но в то же время Н. И. Матузов считает необходимым различать «простой негатив, в частности морального свойства» и «преступную деятельность, преступный мир, живущий по своим законам – «законам джунглей» или «по понятиям». Исходя из этих рассуждений он заключает: «Правовая жизнь потому и называется правовой, что она основана на праве, законах, юридических нормах. …И было бы, на наш взгляд, ошибкой считать такой образ жизни правовым, нормальным, цивилизованным»[54]. В приведенных рассуждениях есть верные положения. Вместе с тем имеются, на наш взгляд, дискуссионные моменты, позиции не бесспорные, вызывающие ряд возражений.
Н. И. Матузов справедливо отметил, сославшись на Ж. – Л. Бержеля и А. К. Романова, что в решении вопроса о понятии и сущности права, правовой системы, правовой деятельности принципиально важна уверенность в определении границ собственно права и правил другой природы, действующих в обществе, что необходимо четко знать, где кончается правовое поле и начинается неюридическое пространство[55].
Добавить, что указанное обстоятельство принципиально важно знать для адекватного восприятия правовой жизни как научной категории, а также правовой активности как ее формы (способа) и критерия качества. Иными словами, необходимо уяснить, что означает категория «неправо», выяснить, что при этом следует иметь в виду – «негативное право» (негативное, но право)[56] или «то, что не есть право»[57].
Известно, что категорию «неправо» активно использовал Г. В. Ф. Гегель в своем фундаментальном труде «Философия права». Этим понятием он обозначал особенную волю, демонстрирующую произвол и отдельность индивида от всеобщей воли и всеобщего права, под которым он понимал естественное право. При этом сразу же отметим, что, согласно философско-правовому учению Гегеля, право и неправо есть категории одного порядка – юридического. Неправо – это тоже право, только негативное. Такой вывод вытекает из следующих гегелевских позиций о формах неправа.
1. Непреднамеренное неправо (простодушное). Гегель рассматривает его как явление правовое, указывая при этом, что оно имеет место среди субъектов с наивным, неразвитым правосознанием, не улавливающих разницы между правом и его нарушением. Воля таких субъектов полностью зависима от своих частных интересов. Свои личные желания, волевые стремления они считают правом. Из этого возникают усилия и действия (иногда самые разрушительные и кровавые), но за них им, по их же собственным убеждениям, не полагается наказаний, ибо они в своем ослеплении считают, что не хотят ничего из того, что противоречит праву. Подобные ситуации Гегель называет правовыми коллизиями[58].
2. Обман. Это, согласно учению Гегеля, ситуация, при которой одни субъекты создают видимость права для других. Настоящее право представляется как субъективное и только кажущееся. Обманываемый ставится в такие условия, при которых он верит, что с ним поступают в соответствии с правом, хотя на самом деле это не так. При этом субъекты способны с уважением относиться к требованиям стоящей над ними властвующей воли, но пренебрегают императивами всеобщего, естественного права. Гегель заключает, что «за гражданское и непреднамеренное неправо не полагается наказания, ибо я здесь не хотел ничего противоречащего праву. Напротив, обман влечет за собой наказание, ибо здесь речь идет о нарушении права»[59]. И здесь, таким образом, речь идет о явлениях правовых, поскольку правонарушение – явление правовое[60].
