Читаем без скачивания Первая площадка (полигонные зарисовки) - Евгений Гаврилин

А вообще жизнь в 27-м радиотехническом полку Войск противовоздушной обороны была суровой и далеко не сладкой. Полк нес круглосуточное дежурство, непрерывно контролируя воздушное пространство на южной границе СССР. В последние годы идеологи реформирования (или развала, кому что нравится) Союза или России с завидным упорством вбивают в сознание наших граждан тезис об агрессивной сущности бывшей советской власти. Мне думается, что те, кто хоть раз побывал бы в нашем полку, никогда не согласился бы с подобными утверждениями. Буквально несколько иллюстраций. По полку ежедневно, в том числе и ночью, по нескольку раз объявлялась готовность номер один. Что это такое? Усиленный боевой расчет (десятки офицеров, сержантов и солдат) бросали все и в полной выкладке мчались на командные пункты, радиолокационные станции, в воздух поднимались боевые истребители-перехватчики. Чем это было вызвано? А тем, что объявление готовности номер один было связано с угрозой непосредственного вторжения в наше воздушное пространство американских самолетов (либо разведчиков, либо боевых). Типичная картина того времени, наблюдаемая на командном пункте полка, была такова. Одиночный иностранный самолет или группа самолетов, как правило американских, приближаются к границе Советского Союза. Подойдя вплотную к границе территориальных вод, разворачиваются и улетают обратно. При этом все войска региона и командные пункты в Москве (информация сразу же передавалась по линиям связи на все пункты) находились в напряжении. Практически на каждом военном аэродроме Закавказья несколько экипажей держались в готовности номер один. Это значило, что летчик сидит в кабине самолета и готов к немедленному вылету. Разве это была наша прихоть или наша инициатива? При этом надо помнить, в каких условиях жили офицеры и их семьи, особенно – офицеры радиотехнических войск. Мизерные оклады, низкие категории по воинским званиям, убогие жилищные условия. Оклад техника радиолокационной станции был 750 рублей в месяц (в 1960-м году – Прим. ред.), за воинское звание платили 400 рублей и, если была выслуга небольшая, добавлялось еще процентов 10–15. А у этого бедолаги – жена, которая не работает, и ребенок малолетний, а картошка стоила 6 рублей килограмм. Проживи тут! Несмотря на эти невзгоды абсолютное большинство офицеров нашего полка трудились и служили преданно и исключительно добросовестно исполняли свой воинский долг. И это не просто пафосные слова, это правда. Так оно было на самом деле, и я с чистой совестью свидетельствую это. И сегодня, когда видишь и слышишь, как некоторые недозрелые отморозки (иначе их не назовешь) глумятся над нашим прошлым, становится невыносимо больно за тех ребят, их жен и детей, которые лучшие годы своей жизни, здоровье отдали служению Отечеству и которых за это же теперь валяют в дерьме. Позор!

А жернова армейской «мельницы» крутилась на полные обороты. Особенно доставалось службе вооружения. Радиолокаторы и радиостанции работали круглосуточно и, естественно, часто выходили из строя. Необходимо было восстанавливать их работоспособность в кратчайшие сроки. Поэтому все офицеры нашей службы большую часть времени проводили в командировках в радиолокационных ротах. Я как-то подсчитал, что в 1960 году мне пришлось в командировках пробыть в общей сложности около девяти месяцев.

Было бы неправильно утверждать, что мы «пахали» днем и ночью без сна и отдыха. Были, конечно, выходные и праздничные дни. Одна интересная деталь. Со времени службы в полку я до сих пор не люблю праздники и выходные дни. В полку нас было всего два холостяка, и на все (без исключения) праздники и выходные дни дежурство по полку несли, сменяя друг друга, или я, или мой друг Александр. С тех пор у меня сложился комплекс: гораздо лучше работать в регулярном ритме, делать дело по специальности, чем пребывать в шкуре дежурного, ожидая каждую минуту какого-нибудь ЧП или еще чего-то подобного. А если к этому еще добавить многомесячные дежурства в радиолокационных ротах, куда меня регулярно отправляли, очевидно, для «трудового воспитания», то станет ясно, откуда этот самый комплекс произрастает.

Тем не менее мы успевали посещать культмассовые мероприятия (так раньше называлась основная форма организованного досуга офицеров). Центром таких мероприятий был батумский Дом офицеров. Это, наверное, было единственное учреждение в городе, которое притягивало к себе как офицеров, так и местных жителей. Последних туда как магнитом тянуло. И это понятно, там всегда было много русских девушек, с которыми местным можно было общаться, «крутить» любовь и так далее, поскольку со своими аджарками у них все было очень строго. Как говорится, это отдельная песня, которую когда-нибудь споют, не фальшивя, политики и идеологи в области межнациональных отношений. Скажу только одно, русским в Грузии жилось очень несладко и неуютно. Думается, что и сейчас там не лучше, особенно после развала Союза. Дай Бог, если ошибаюсь.

Мы с Александром в редкие свободные вечера также посещали Дом офицеров, в основном ходили в кино и на танцы. Он был более свободен по вечерам, так как в отличие от меня практически не ездил в командировки. Вот поэтому ему и повезло: встретил на танцах в батумском Доме офицеров свою будущую жену Валентину. Эта встреча закончилась свадьбой, которую я, конечно же, из-за очередной командировки пропустил. Приехав в Батуми, поздравил его и Валентину, посидели у них дома, повспоминали нашу холостяцкую жизнь, посмеялись, они поделились своими проблемами. А проблемы существовали довольно серьезные. Валентина была русской, родом из Батуми, но местные жители очень ревностно относились к таким бракам. Посыпались угрозы, и серьезные настолько, что Сашка вынужден был с разрешения командования ходить домой в город вооруженным пистолетом ТТ.

Мне так крупно, как Сашке, «не повезло». Конечно, были девушки, которым я нравился и которые мне нравились, но что-то меня все время останавливало. Какая-то неведомая, необъяснимая сила руководила мной. Помню, была среди моих знакомых девушка Ира, яркая блондинка, скромная, хорошо воспитанная строгими родителями. Отец – полковник, заместитель командира горнострелковой дивизии. Она мне нравилась, но без того трепета и очарования, которые я испытывал к ТОЙ, и это меня останавливало. Приезжая в отпуск, как правило, зимой (удел всех молодых офицеров того времени), я иногда встречал на платформе станции Тарасовская ЕЕ. По-моему мы даже не здоровались, поскольку она бывала не одна, а я очень стеснялся, но сердце у меня каждый раз предательски екало. Меня это злило, я боялся признаться себе, что ничего не прошло и ничего не забыто. Отпуск заканчивался, я возвращался в часть, сумасшедшая работа засасывала в каком-то гигантском водовороте, и уже было некогда вспоминать об этом.

Действительно, отчего же возникает то удивительное состояние, в которое ты неожиданно попадаешь, и память все время возвращает тебя к той встрече? Многие годы, и особенно в последнее время, я пытался найти более или менее логическое объяснение этому явлению, но так и не смог найти разгадку. Ну встретил девушку, и что? Девушек кругом вроде много, но тебя манит именно эта, именно она не дает тебе покоя, лишает сна. Ты теряешь голову, мучаешься, начинаешь постоянно сравнивать с ней остальных. Никакого сравнения! Все в ее пользу. Что же это такое?

Гипноз? Смею предложить гипотезу, которая, хоть как-то позволяет «связать» все звенья в одну цепь. Я так думаю: у каждого человека есть некий внутренний нравственный потенциал, который формируется всю его жизнь. И вот в какой-то момент, когда встречаются два человека противоположного пола, у которых близкие нравственные потенциалы, между ними возникает состояние взаимной привязанности и гармония, хотят они этого или нет. И если эти два человека решат соединить свою судьбу, у них обязательно возникнет взаимная гармония. Вполне естествен вопрос, почему же тогда зачастую распадаются союзы людей, потенциалы которых, казалось бы, в момент заключения брака были согласованы. Очевидно, что нравственный потенциал – величина непостоянная, и, чтобы долго и согласно жить, супруги должны всю совместную жизнь проявлять заботу о том, чтобы равенство потенциалов сохранялось всегда. И это должно быть заботой обоих супругов. Посмотрите внимательно вокруг, и вы обнаружите, что там, где начинается перекос в поведении одного из супругов (он один идет в кино, на футбол, не хочет помогать по дому, не занимается с детьми и т. п.), возникает конфликтная ситуация. Это значит, что произошло рассогласование и нарушилось равенство потенциалов. Тогда ждите беды. Безусловно, когда я говорю о потенциалах, я имею в виду весьма сложное явление, которое характеризуется целой гаммой сущностного содержания человека, как очень сложного биологического и социально-психологического объекта. Мне представляется, чтобы семья была крепкая, оба супруга (именно оба) всю свою совместную жизнь, если они хотят долго и счастливо жить, должны согласованно наращивать свои потенциалы. Недаром говорят, что жизнь – это дорога с двусторонним движением. При этом важно понять, что в процессе жизни, с возрастом, несомненно, претерпевают изменения взгляды на те или иные явления, меняются приоритеты. И это диалектически естественно. Если на ранних этапах совместной жизни преобладают чувственные элементы, эмоциональные составляющие, то в зрелом возрасте наряду с некоторым снижением последних начинают большую роль играть ответственность друг перед другом, забота друг о друге. Если оба супруга это понимают, то потенциалы их не деградируют и не теряют силу взаимного притяжения. Вот такие размышления приходят в обоснование того непонятного когда-то явления трепета и очарования, которое неосознанно возникает в молодые годы и при счастливом совпадении потенциалов еще и переходит в счастливую семейную жизнь. Скорее всего, получилась некая теоретическая модель, подобие которой, как я считаю, мы доказали с Людмилой, прожив счастливо много десятков лет. Так что, если есть желание, можете воспользоваться!