Читаем без скачивания Лейла, снег и Людмила - Кафа Аль-зооби

Проведя больше часа в ожидании неизвестно кого и чего, он наконец встретил студента, который сообщил, что Лейла уже год как не живет в общежитии, а снимает где-то квартиру. Но адреса той квартиры парень не знал.

Андрей хотел спросить о Рашиде, но он почему-то не сделал этого и промолчал. И решение пришло само собой: он спросит о Лейле в деканате по обучению иностранных студентов, – наверняка там в курсе, как обстоят у нее дела.

– По-моему, она уехала недели две назад, – ответила сотрудница деканата, сверившись с записями.

Служащая возвратилась к своим делам, а Андрей все стоял и молчал.

Она удивленно повернулась:

– Что-нибудь еще?

– Нет, – он собрался уходить, но у двери остановился и спросил снова: – Она не вернется?

– Думаю, что нет.

К несчастью, многие работники деканата были в отпуске, а она, поступившая сюда недавно, не располагала сведениями ни об одном из студентов.

Андрей вышел и медленно пошел по коридору, положив руку в карман, а в другой держа сумку. Возле окна он остановился. Его охватило горькое разочарование, смешанное с недоумением: как он мог не приезжать сюда целых шесть лет?

День был светлый и жаркий, и все в нем казалось предельно ясным – до такой степени, что не оставалось никакого сомнения: Лейлы здесь нет, а город теперь мрачный и унылый. Целый час Андрей бесцельно бродил по улицам и слышал, как отголоски его мыслей отдаются в душе жалобной мелодией.

Часов в одиннадцать он позвонил предпринимателям и договорился о встрече. Андрей провел с ними несколько часов, и они договорились по ряду вопросов.

Он закончил свои дела к шести вечера, а поезд на Москву отходил в полночь. Как ему провести ближайшие шесть часов? В деловом отношении поездка его, скорее всего, была удачной, но в остальном оказалась безрезультатной. Ему не удалось найти ни одного из прежних друзей по институту – коренных ленинградцев: двое из них поменяли место жительства и телефонные номера, некоторые не ответили на звонок, а у других телефоны были без конца заняты, а может – отключены. Не нашел он также никого, кто бы мог свести его с Рашидом. «Наверное, тоже уехал», – подумал Андрей, забыв справиться о друге в деканате. В итоге его охватило отчаяние.

День был исключительно белый, и казалось, солнце не зайдет никогда, и он останется блуждать как чужой, ожидая конца унылого дня, в городе, к которому испытывал любовь и привязанность.

В восемь часов Андрей решил отправиться на вокзал, намереваясь просидеть там оставшееся до отъезда время. Зайдя в метро, вдруг резко остановился: ему показалось, что среди бомжей, сидящих неподалеку от входа, мелькнули знакомые глаза. Он быстро вернулся и убедился, что был прав. Сама Светлана Аркадьевна, мать его друга по институту, сидела на земле среди бродяг. Андрей узнал ее, несмотря на жалкий вид: она выглядела сильно похудевшей и изможденной. «И все-таки есть в человеке то, что не стареет и не меняется, – взгляд», – подумал он, глядя на нее с удивлением.

Она тоже смотрела на него изумленно, не узнавая.

– Вы Светлана Аркадьевна? – спросил Андрей, желая убедиться окончательно.

Она ответила кивком головы, все еще недоумевая. Он добавил:

– Я Андрей, друг Саши. Вы не узнаете меня? Я всегда приходил к вам домой вместе с Сашей, и мы занимались. Вы угощали меня такими вкусными пирожками с капустой, которые сами пекли.

Она кивнула головой и отвела взгляд.

– Светлана Аркадьевна, что с вами? Почему вы сидите здесь?

– Сашу убили.

Они молчали несколько минут: Андрей смотрел на нее, а она глядела в пустоту. Потом он протянул руку и помог ей встать. Они направились в соседний парк. Шагали бок о бок и снова молчали.

Они присели на скамейку. И, помолчав еще несколько минут, Андрей спросил:

– Как это случилось?

Светлана Аркадьевна, вопреки его ожиданиям, рассказывала без слез. Ему хотелось, чтобы она заплакала, но та говорила сдержанно, будто рассказывала о ком-то постороннем, а не о своем сыне:

– После окончания института Александр не захотел заниматься медициной, особенно при таких низких зарплатах, которые к тому же не выплачивают в срок. И пошел работать к предпринимателю, торговавшему металлами.

Потом я узнала, что у этого предпринимателя проблемы с мафией, и его несколько раз пытались убить. Я умоляла Сашу оставить эту работу, но он всегда успокаивал меня, говоря: «Я всего лишь мелкий работник, никого не интересую, ты за меня не переживай». Но я все равно переживала… А позже мне сообщили, что Александр убит, – выстрелом в голову… Сказали, что его убили по ошибке, и пуля предназначалась его хозяину. Я сделала все возможное, чтобы следствие продолжалось, взяла денег в долг у всех знакомых, чтобы заплатить следователям. Но в итоге убийцу не нашли, и дело закрыли.

Помолчав некоторое время, Андрей опять спросил:

– А как вы дошли до такого положения?

– Мафия отобрала у меня квартиру.

Она сказала об этом спокойно, и Андрей не стал спрашивать, как это произошло. Захват бандитскими группировками квартир, особенно расположенных в оживленных районах города, уже не вызывал удивления ни у кого.

– Вы голодны? – спросил снова Андрей после долгого молчания.

– Да, – ответила Светлана Аркадьевна.

Он повел ее в ближайшее кафе, но работники, увидев ее жалкий вид, отказались впустить. Тогда Андрей купил ей порцию шаурмы и бутылку сока, и они вернулись в парк. Она ела медленно. И, закончив, долго глядела на горизонт, а затем заговорила вновь, но совсем на другую тему:

– Эти теплые светлые дни напоминают мне те времена, когда мы ездили на юг. После войны – на уборку урожая. Ехали в грузовых поездах, без малейших удобств, но никто из нас не обращал на это внимания. Наоборот, нас радовало все: солома, на которой спали, зеленые леса и луга за окном, комплименты, которые бросали нам, девушкам, парни, стоящие на перронах. Нам казалось, будто вся земля и все вокруг – наше, все люди родные, а хлеб, который мы соберем, будут есть дети на далеком севере. Мы чувствовали себя настоящими победителями и хозяевами, когда пели «Катюшу», и голоса наши заглушали шум поезда.

Она помолчала немного, глядя на заходящее солнце, затем произнесла:

– Я не понимаю, отчего и откуда это безумие…

Через некоторое время Андрей спросил:

– Почему вы не плачете?

Она взглянула на него с неодобрением:

– Потому что слезы – дурная примета. Боюсь, что если буду оплакивать Сашу, он в самом деле умрет. Я вижу его каждый день и обещаю, что не буду плакать, пока не найдут убийцу.

Андрей встал. У него так сдавило в груди, что он не мог оставаться здесь ни минуты. Он отдал Светлане Аркадьевна часть своих денег и ушел.

Андрей брел, сам не зная куда. Солнце начинало садиться. Ноги сами собой привели его к озеру, окруженному соснами. Раздевшись, он вошел в воду и поплыл. Затем перевернулся на спину и стал смотреть в небо. Стемнело, и кругом воцарилась странная тишина. Но Андрею казалось, будто до него доносятся далекие девичьи голоса, распевающие «Катюшу». Вместе с песней с верхушек деревьев и из серого пространства до Андрея доносились грохот движущегося поезда и веселые приветствия людей, стоящих вдоль железной дороги и размахивающих кепками. Андрей увидел простирающиеся вдаль пшеничные поля и услышал Сашин голос: «Пошли ко мне, мама сказала, что приготовит сегодня вкусные пирожки с капустой». Затем ему послышался их топот, когда они бежали по тротуару, чтобы успеть вскочить в трамвай. За его окном улицы Ленинграда тянулись тихо, изгибались надежно, и люди шли уверенно и не торопясь.

Ему показалось, что там, на вершинах деревьев, воздух был другой: чистый и легкий.

Он перевернулся на живот и доплыл до берега. Быстро оделся и зашагал. С волос его все еще капала вода. Он пытался идти быстро, но ему это не удавалось: пробираться сквозь тяжелый воздух было нелегко.

Когда поезд тронулся, Андрей вдруг понял, что Ленинград, где он прожил шесть лет и с которым были связаны лучшие воспоминания его жизни, город, который он любил и по которому постоянно тосковал, превратился в звезду, сверкавшую на небосклоне прошлого. Ленинграда больше нет, как нет больше Саши и не будет Лейлы. По сторонам железной дороги клонились сосны, издавая последние вздохи ушедшего времени, а в далеком небе угасала закатившаяся звезда любимого города.

Лейла

Волнение Лейлы стало возрастать, когда стюардесса объявила о посадке самолета в международном аэропорту Аммана. Это волнение походило на то, которое она испытала, когда впервые прибыла в Москву семь лет назад, не имея ни малейшего понятия о том, что ждет ее в незнакомой стране. Лейла вспомнила пережитые тогда напряжение и страх, когда она с чемоданами в руках прошла последний пункт таможенного контроля и вышла в неизвестность. Но отступать было некуда, и ей предстояло окунуться в этот новый для нее мир.

В аэропорту ее встречали отец и брат Мазен. Отец был немногословен, и Лейла бы не поверила, что он рад ее приезду, если бы не арбуз. Заметив недалеко от дороги, ведущей из аэропорта, палатки с горами арбузов, она, не видевшая их с прошлого года, удивленно воскликнула: «Ой, арбузы!» Отец спросил: «А что, ты еще не ела их в этом году?»