Читаем без скачивания Понять другого (сборник) - Игорь Росоховатский

— Он мог быть связан с неправильной работой механизмов?

— Пожалуй… Но раньше мы таких звуков не слышали ни разу. А затем тень стала удаляться и — исчезла. На второй день, условный день, как вы понимаете, она появилась снова. Я ее не видел, но мне рассказывали рабочие. Опять она передвигалась на фоне «неба». К окнам ни разу не приближалась, словно не хотела, чтобы ее увидели…

Он заглянул мне в лицо: как воспринимаю это предположение? Не смеюсь ли над ним? Я изобразил усиленное внимание, хотя в память записывать было нечего. Объективной информации — ноль.

— Когда случилась авария?

— Еще через день. Также погибли два водолаза и робот.

— Об аварии есть подробный отчет. Мы знакомили с ним Совет, — напомнил профессор. — Можете посмотреть копию.

— Спасибо. Уже познакомился.

В памяти четко всплыли цифры и строки отчета. Заметны были даже дефекты шрифта и ленты: полустертая лапка буквы «л», марашка над цифрой «6». То, что я услышал здесь, прибавляло очень мало к уже известному по отчету.

Существенным было только сообщение о способе передвижения «тени»:

«_Резко ускоряла движение. Иногда зависала_».

— Большое спасибо, — сказал я профессору и его жене, сотрудникам и для убедительности приложил руку к груди: этот жест я наблюдал неоднократно — и не только на киноэкране. — Вы мне очень помогли.

Мы подошли к длинному белому зданию. На правой половине входной двери под пластмассовым колпаком находился информационный пульт. Профессор набрал на диске и клавишах код. Тут же на табло вспыхнул ответ, дверь открылась.

Мы взошли на эскалатор, который и довез нас до номера.

— Здесь вам будет уютно, — сказал профессор. — Номер небольшой, но в нем есть все необходимое.

— Наш видеотелефон четыре-тринадцать, — быстро проговорила Людмила и повторила. — Четыре-тринадцать. Запомните?

В ее голосе сквозила надежда. На что?

Я закрыл дверь своего временного жилища, осмотрел его. Номер был меньше гостиничного, но распланирован с особой тщательностью. Выдвижная кровать, в углу за дверью — душ с переключением: морской, пресный, ионный. Трубы ультрафиолетовых стерилизаторов, установка микроклимата, стереоокно с набором пейзажей, телестена с переносным пультом, разноцветные коврики-очистители на полу и потолке, видеорадиотелефон с несколькими экранами, телетайп. Над ним светящиеся буквы «ПС», обозначающие, что имеется прямая связь с городским вычислительным центром. Устройство «ПС» обеспечивало быструю доставку заказанной информации и дополнительное обслуживание. По «ПС» можно получить даже ту информацию, которой нет в вычислительном центре города. ВЦ свяжется с объединенной вычислительной сетью региона и передаст ваш заказ. Если вы просили книгу, вам — страницу за страницей — покажут ее на экране или напечатают с помощью телетайпа — согласно вашему желанию.

Все это может мне пригодиться вскоре, но сейчас надо обработать сведения, услышанные от жителей города, включить их в общую информацию об аварии и загадочной «тени» и попробовать сделать новые выводы.

Я набрал по «ПС» код заказа и, получив ответ, запросил в городском ВЦ данные о защитном колпаке города: состав материала, геометрия, светопроницаемость.

Затем я снова стал вспоминать все, что читал и слышал о морских чудовищах. Некоторые сведения я перепроверял, связавшись через ВЦ с автобиблиотекой. Я рассматривал на экранах изображения ящеров — знаменитой Несси из шотландского озера Лох-Несс, ее сородичей, обнаруженных у берегов Аляски, в проливе Шелихова, в южной части Тихого океана. Среди них имелась разновидность плезиозавра — с двумя парами мощных плавников и суживающимся к концу пятиметровым хвостом. На длинной шее подымалась небольшая, по сравнению с туловищем, голова.

Застрекотал телетайп, отпечатал все, что можно было разыскать в библиотеке об анатомии, «характере» и повадках плезиозавров. Сведения были скудноватые. Дополняя их логическими выводами и воображением, я попытался смоделировать картину нападения подобного чудовища на людей и робота. Картина не получалась. Плезиозавр не мог бы справиться ни с водолазами, ни с роботом.

Внезапно комната озарилась ярко-оранжевым свечением и послышался зуммер общей тревоги. Почти одновременно заиграл сигнал видеомагнитофона. Я включил экран, на нем возникли лица профессора Ветрова и его жены. Мне показалось, что у Людмилы дрожат губы. Впрочем, нет, не показалось.

— Исчез дежурный техник. Вышел из города, чтобы закрепить фланец трубы. Помощник…

То же самое, но с уточнениями места и времени происшествия, начали передавать по каналу общей тревоги. Я записал в память:

«_Техник с помощником. Помощник, невредим. Квадрат 48. Главный ствол_».

Я на месте происшествия. Тревога разлита в воде: запах тревоги, ощущение тревоги, состояние тревоги… Что или кто излучает опасность? Чудовище?

Я включил большой сонар, усилил работу обонятелей. Глухо. На экранах нет всплесков. Никаких признаков крупного работающего организма.

Может быть, ощущение тревоги — во мне самом, в моем мозгу, в ошибочных моих предположениях? Я проанализировал цепь мыслей и ощущений, приведших меня в тревожное состояние, — так прокручивает шахматист последовательность ходов, позволивших противнику добиться перевеса. Но, в отличие от шахматиста, мне вначале нужно установить, кто же в данном случае является противником. Не играю ли я сам против себя?

Послушно включилась Система Высшего Контроля, позволив установить, что мой мозг функционирует нормально.

Я не видел противника, но заметил ходы. А это уже немало. Воздерживался от поспешных предложений. Моделируя на основании своих расчетов возможные ситуации гибели людей и робота, я в то же время не давал полной свободы воображению…

Итак, сигналы об опасности возникли вне меня. Загадочность смерти троих людей, исчезновение робота… Достаточно ли этого, чтобы появилось предчувствие новой смерти? Кто же может быть ее виновником? Где он скрывается? Где произойдет непоправимое? Здесь, в сорок восьмом квадрате?

Мои органы работали с полным напряжением, и все же не могли обнаружить источник опасности.

Квадрат сорок восемь открыт мне: я осмотрел и ощупал его лучами локаторов, прослушал и обнюхал обонятелями — в нем не было никакого Некто, несущего опасность.

Я устал от напряжения. Мной начало овладевать состояние оцепенения. Организм спасался от перегрузки. Торможение ощутимо охватывало мозг, сонары, локаторы, мышцы рук, ног, вспомогательных плавников… Я не сопротивлялся, даже способствовал его распространению по телу. Чем полнее будет расслабление тем меньше времени понадобится для отдыха.